Александр Горохов - Кровавое шоу
Не обращая на нее внимания, Надя повисла на козырьке, держась здоровой рукой, а затем упала на асфальт и мягко перевалилась на правый бок, держа сломанную руку над головой, словно крыло.
Сирена продолжала надрываться, но беглянка вскочила на ноги и кинулась бежать. Здесь главное — не удирать по прямой: сворачивай за ближайший угол, виляй на всех перекрестках, сбивай преследователей со следа.
Минут через двадцать девушка перевела дыхание. Она оказалась среди типовых высоких домов. В некоторых редких окнах горел свет.
Шагах в пятидесяти от Нади ежился от утренней прохлады немолодой мужчина, а громадная веселая овчарка бегала между чахлых кустов.
Собака метнулась к Наде, раскрыв чудовищную пасть и дружелюбно помахивая хвостом.
— Она не кусается? — крикнула Надя.
— Без команды нет.
— Скажите, а до метро далеко?
— До какого метро?
— До ближайшего.
— Одинаково примерно. «Медведково» направо, а «Алтуфьевская» вон туда! — Мужчина махнул рукой, указывая направление.
Ни той, ни другой станции Надя не знала.
— А сколько времени, не скажете?
Мужчина скорчил укоряющую рожу: юным дамам не следовало бы таскаться по улицам, не зная ни места, ни часа своего моциона, но оставил свое мнение при себе.
— Мы с Русланом встаем ровно в пять!
— Спасибо.
Надя двинулась в сторону «Алтуфьевской» и добралась до нее как раз к открытию.
Без долгих размышлений она подошла к контролерше:
— Тетенька, я забыла деньги и проездной дома, а на работу надо! Пусти, пожалуйста!
— Не на работу ты едешь, а с работы! — с презрением сказала тетка. — Просвистала небось все денежки с кавалерами? Иди, лахудра, пользуйся моей добротой!
Тетка была права, она демонстрировала высшую доброту в московском понимании — облай человека, коль у тебя настроение хреновое, но помоги, если тому еще хуже.
Вот и все. На станции было тепло, а в пустом вагоне подлетевшей электрички и вовсе уютно. Схема метрополитена подсказала Наде, что она забралась на самую окраину города, но до «Новослободской» добраться было совсем несложно.
Минут через сорок Надя нашла адрес своего нового дома, позвонила, сонная Джина протерла глаза и завизжала:
— Надька! Это ты?!
Подруга сразу оценила чумазый вид Нади и вместо стонов и расспросов кинулась наливать ванну. Приехала, облегченно подумала Надя, дома!
Квартира была скудно и небрежно обставленной, типичное жилье мужика, который в доме своем только ночует, даже приличного зеркала нет.
Джина прибежала из ванны и радостно сообщила:
— А нас с тобой по Москве милиция ищет! Сам папа Штраус!
— Что еще за папа? — поморщилась Надя.
— Опер тухлый из МУРа! Он уже лет пять пасет центровых путан. Всех знает в лицо, ну и его тоже. Мужик не злобный, но лапши ему на уши вешать нельзя — озвереет.
— А при чем тут я и ваш папа? — пренебрежительно спросила Надя.
— Ты же исчезла из больницы с бандитами! И я там засветилась, когда к тебе приходила. Свалить бы нам на юга, месяца на два… Приглашают нас тут два немолодых, но бодреньких козлика…
— Да за кого ты меня принимаешь, черт тебя дери! — зарычала Надя. — Ну, да, всякое бывало. После десятого класса мы на озерах гуляли, так утром у меня был один парень, а вечером — другой. Но я же обоих любила!
— Ой-ой-ой! — со смехом застонала Джина. — Так уж и любила?
— Они мне нравились, во всяком разе! Они меня в Челябинске, провожали и плакали оба. И я плакала!
— Му-у! — задразнилась Джина. — Поплакали и разошлись!
Слегка поругавшись, они вышли позавтракать, поспали, а ближе к вечеру решили Наде выбрать псевдоним для сцены и для жизни, чтобы поменьше светиться перед милицией и всеми нажитыми врагами.
— Назовем тебя Надия Казанова! С ударением на «о»! — весело сказала Джина. — Был такая блуда Джакомо Казанова, а ты получишься его родственницей! Сила?
Надя обиделась, и еще часа полтора они перебирали бездну всяких имен, наконец Джину осенило:
— Давай спросим совета у Господа Бога!
— Это как? — не сразу поняла Надя.
— А возьмем Библию, откроешь в любом месте и ткнешь пальцем! Какое имя выберешь, такая у тебя и судьба! Только учти, что надо с первой попытки, а если вторая, то получится, что ты с Богом торгуешься, а это уже грех.
— Да вообще-то я неверующая, — опять усомнилась Надя. — В церковь не хожу, была, правда, икона, от отца осталась, когда он от нас сбежал, да и икона эта где-то в милиции хранится…
— Я тоже пол в поклонах лбом не расшибаю, но думаю, нам такие грешки простятся!
На полках Афанасия нашлась не только Библия, но и книжка толкований Корана, так что и его решили пустить в дело.
— Подожди! — вдруг опомнилась Надя. — В любом случае получится, что у меня имя или еврейское, или турецкое!
— Ну и что? — удивилась Джина. — В том-то и весь изюм будет!
— Да какой же тут изюм? — осерчала Надя. — Я же русская певица буду! Я и по-английски петь не собираюсь! Для начала, во всяком случае.
— Брось ты выкобениваться! Половина наших имен греческие, а те их у евреев взяли! Давай, не смущайся.
По Библии Наде выпало звучное имя — Илия.
Коран, а вернее, какое-то пособие по его изучению посоветовало начать эстрадную карьеру под именем Хадиджа.
Но оказалось, что хорошо звучащее имя Илия — мужское. А Хадиджа все-таки слишком восточное и может неверно ориентировать зрителя.
— Тогда, — решила Джина, — Боженька еще раз подумает. Имеешь право на вторую попытку.
— Нет, — твердо сказала Надя. — Если решил Всевышний дать мне мужицкое имя, значит, буду Илия.
— Илия Казанская? — засомневалась Джина.
— Нет. Казанская — Корецкая, нас путать будут. Илия Казанова. Черт с ним, буду внучкой этого блудника. Может, повезет, как и ему.
— Заметано! — обрадовалась Джина. — Устраиваем крестины! Пошли в казино, тут рядом, там в полночь самая игра! У нас еще и деньги есть! Что их, солить, что ли? Или продуем, или огребем капитал!
— Да ты же сама решила в центре не появляться! — закричала Надя. — Тебя твой папа Штраус разыскивает! Ты на юга собралась, а сейчас готова все деньги просвистать в первой же грабиловке!
— По телевизору видела вчера землетрясение? — озабоченно спросила Джина.
— Где?
— А черт его знает. Где-то у китайцев или японцев, на островах каких-то. Полторы тысячи человек погибло. Тоже, как ты, думали — в казино не пойдем, водку пить не будем, деньгу будем копить — а их, трах! И накрыло! Тю-тю все великие планы! Ты как хочешь, а я сейчас делаю топи-топи, шлепи-шлепи в казино!
— Одна? Да тебя же опять на кладбище затащут!
— Поедем на пару. Все веселей на могилках будет.
— Пошла к черту. Делай свои топи-топи куда хочешь!
Весело напевая, Джина вытащила из шкафа ярко-красное узкое платье, ноги сунула в туфли на высоченных каблуках — роста они ей, конечно, добавили, но ходила она словно на ходулях. Потом уселась к телефону, выхватила из сумочки записную книжку и набрала номер.
— Казино «Нежданное счастье»?.. Вы как сегодня, публику раздеваете?.. Ага, я тоже приду!.. Есть фанера, не волнуйся!
Через пять минут Джина умчалась, беззаботная и веселая, как рыбка в аквариуме.
Надя поплескалась под душем и легла спать. Перед тем как заснуть, подумала, что у нее началась другая жизнь, жизнь Илии Казановы.
Под утро, когда окна уже заметно посветлели, раздался телефонный звонок:
— Илия, это ты?
— Кого вам надо? — сердито спросила Надя. — Нет таких!
— Илия, это я, Джина. Слушай, сделай что-нибудь. Я выиграла кучу денег, но меня с ними отсюда не выпустят, — шептала она, трясясь от страха и хихикая.
— Отдай им башли и рви домой!
— Да ты что, Илия! Не хочешь помочь, тогда завтра поставь за упокой моей души!
— Подожди, — Надя пыталась придумать какой-то выход и одновременно поклялась завтра же навсегда расстаться с сумасбродной подругой. — Значит, так, минут через пятнадцать-двадцать около казино твоего поганого начнется шум. Беги под это дело.
— Какой шум?
— Не знаю еще! Услышишь!
Она бросила трубку и быстро оделась. Джинсы, кроссовки, ветровка.
Как спасать подругу, она не знала. Первое, что пришло в голову, — вызвать в казино милицию или пожарную команду, будто бы в вертепе начался пожар.
Она кинулась к телефону, но сообразила, что теперь в Москве чуть ли не у всех аппараты с определителем номера, а уж в милиции и пожарной службе такие штучки давным-давно. Да и не поедут они по вызову, пока пять раз не перепроверят, потому что нынче полно ложных звонков. В записной книжке Джины у телефона детским почерком было выведено: «Казинуха «Нежданное счастье» и номер.
Что-то прояснилось. Но и в гадюшнике мог стоять аппарат с определителем.
