Наталья Борохова - Личная жизнь адвоката
– Но Артем приводил меня к вам домой, знакомил с вами – это что, по-вашему, ничего не значит? Он представлял меня друзьям, говорил обо мне как о своей невесте. Мне что, все это приснилось?
– Артем и прежде приводил в наш дом девушек. Клянусь, я никогда это не поощряла, – сухо заметила Винницкая. – Но никогда после их визитов из нашего дома не пропадали вещи.
– Что вы хотите этим сказать? – не выдержала Дубровская.
– Только то, что уже сказала. У меня пропало ценное кольцо.
– Позвольте-ка. Давайте проясним ситуацию, – предложил следователь. Он достал из сейфа знакомый пакет. Адвокатам сразу стало понятно, что кульминацией очной ставки с Винницкой должна была стать история с кольцом. Следователь приберегал ее под занавес. – Милица Андреевна, поясните, чья эта вещица?
Женщина взяла в руки пакетик. Она потерла пальцем массивную оправу. Дубровская заметила на ее ногтях свежий маникюр. Смерть сына не лишила Милицу Андреевну желания ухаживать за собой. Она воистину была сделана из железа.
– Это фамильное кольцо, – пояснила она. – Оно осталось в нашей семье после смерти бабки Артема. С ним связана некая романтическая история. Говорили, что матери Антона подарил его сам Жорж Лисовский, известный оперный певец начала прошлого века.
– Неужели сам Лисовский? – переспросил следователь, словно желая произвести большее впечатление на слушателей, чем это успела сделать госпожа Винницкая.
– Так говорили, – уклончиво ответила Милица Андреевна. – Понимаете, родители Антона – интеллигенты в нескольких поколениях. Будучи девушкой из обеспеченной уважаемой семьи, бабка Артема была еще и красавицей. Про Лисовского говорили много. Он был поклонником женской красоты и вполне мог сделать такой подарок.
– Значит, кольцо имеет еще и историческую ценность? – осведомился следователь.
– Вполне вероятно. Мы берегли его как зеницу ока. Его исчезновение стало для нас серьезным потрясением.
– Но Артем мне его подарил! – воскликнула Ева. – На нашу помолвку.
– Впервые слышу! – холодно ответила Милица Андреевна. – Я имею в виду, и о подарке, и о помолвке. Все, что мне известно: кольцо пропало. Его обнаружили в кармане того грязного типа, которого вы приводили к нам домой. Сами ответьте, откуда у него могло взяться кольцо?
– Понятия не имею. Я ему его не отдавала.
– Откуда оно могло взяться у вас?
– Я вам уже ответила. Артем мне подарил его.
Милица Андреевна только покачала головой.
– Я в это не верю. Артем знал о ценности кольца. Он никогда бы не сделал вам такой подарок.
– Милица Андреевна, если кольцо настолько дорогое, то, вероятно, вы хранили его в специальном тайнике. Ну, я не знаю там… банковской ячейке, сейфе. Как Ева могла до него добраться? – не выдержала Дубровская, понимая, что ей следует вмешаться. Ее коллега смотрел на Еву осуждающе. Кротов не верил Вострецовой.
Милица Андреевна внимательно взглянула на Дубровскую. Как она поняла со слов следователя, это была та самая адвокатесса, которая мешала расследованию.
– Я не была столь осторожна, о чем сейчас жалею, – сказала женщина. – Кольцо хранилось у меня в шкатулке, в спальне, на туалетном столике. Видите ли, я не предполагала, что от посетительниц моего сына нужно прятать мои вещи в банковскую ячейку. Я привыкла чувствовать себя дома… как дома.
– Но как могла Ева проникнуть в вашу спальню? – не унималась адвокат. – Что ей там могло понадобиться?
Тут уж все, включая коллегу Кротова, уставились на Лизу в немом неодобрении.
– Что ей могло понадобиться в моей спальне? – медленно, с расстановкой, спросила Милица Андреевна. – Милая девушка, чем, по-вашему, занимаются в спальне взрослые люди?
До Дубровской начало доходить, что она поставила своим вопросом себя в глупое положение.
– Вижу, вы покраснели. Значит, поняли, что делали в нашей спальне молодые люди. Во избежание других, подобных вопросов, по поводу того, почему они не занимались этим в комнате Артема, поясню, что молодая девушка, которая приходится вам клиенткой, большая оригиналка. Она любила заниматься этим в разных местах. Можете поинтересоваться у нашей домработницы. Хотя, как теперь я понимаю, это не просто любовь к сексу. Таким немудреным способом девушка обследовала наш дом. Она искала, чем можно поживиться.
– Это неправда! – воскликнула Ева. В голосе ее едва не звучали рыдания. – Зачем вы сейчас это говорите? Вы хотите мне отомстить?
– Ничего подобного, – заявила Винницкая. – Речь не идет о мести. Я ищу лишь справедливости…
Глава 8
Поход Елизаветы к следователю остался без последствий. Ольгу Сергеевну она еще раньше предупредила, что поедет в город за покупками. Андрей уже второй день находился в командировке, что сейчас оказалось весьма кстати.
Лида встретила молодую хозяйку немым вопросом в глазах. Она сообщила, что Маша и Саша вели себя примерно: съели дневную норму молока, долго спали на свежем воздухе, весело шлепали ручками по висячей погремушке. Но, говоря об успехах чужих детей, ей не терпелось узнать, как дела ее собственной дочери. К сожалению, проблемы Евы решить было куда сложнее, чем проблемы близнецов.
– Мы делаем все возможное, – скромно сказала Лиза, опустив вторую часть фразы: «но пока ничего не получается».
Лида покорно кивала головой, показывая, что полностью доверяет своему адвокату.
– А скоро ее выпустят? – спросила она, и Дубровская осознала, что ее няня ничегошеньки не поняла. Насмотревшись отечественных сериалов, Лида полагала, что само появление адвоката в деле уже само собой означает победу и освобождение клиента. На практике все было намного сложнее.
– Пока ведется следствие, – уклончиво ответила она. – Потом будет суд, на котором решат, виновна Ева или же нет.
– Она не виновна, – сказала няня как само собой разумеющееся.
Если бы Дубровская была в этом столь уверена!
Сейчас, сидя в кресле-качалке на веранде своего дома, она медленно перелистывала события сегодняшнего дня.
От раздумий ее отвлекла свекровь. Ольга Сергеевна была чрезвычайно энергична, впрочем, как всегда. Она выразила удивление по поводу того, что Лиза, потратив целый день на магазины, так ничего и не купила.
– Не было ничего подходящего, – заявила Дубровская, ругая себя за то, что не успела на обратном пути наскоро заскочить в магазин. Свекровь была, несомненно, права. Ходить в той же одежде, которую она носила, будучи беременной, было просто неприлично. – У меня сильно увеличилась грудь. А одежда для женщин моего роста не рассчитана на такой бюст.
– В следующий раз я поеду с тобой, – пообещала Ольга Сергеевна.
– Кстати, Андрей звонил?
– Звонил. У него все в порядке, – охотно доложила свекровь. – Гостиница, правда, так себе. Но еда и программа превосходные.
Дубровская представила себе, что входит в эту программу, и заметно приуныла. Она всегда считала, что на всяких подобных конференциях и бизнес-форумах люди собираются только для того, чтобы хорошо провести время. Тренинги и семинары уступают место ужинам в ресторанах и барбекю на свежем воздухе. В таких местах всегда много красивых, молодых, свободных женщин.
– Он не просил мне ничего передать? – спросила она с надеждой.
– Только привет, – молвила свекровь. – Он спросил о самочувствии малышек и сказал, чтобы мы не беспокоились, если его телефон вечером не будет отвечать. Они едут на озеро. Там возможны проблемы со связью.
Похоже, дурные предчувствия Дубровской начинали сбываться. Что ее муж будет делать на озере? Говорить о новых проектах в фармакологии?
Елизавета поверить не могла, что за полтора года в их семье изменится расстановка сил. Раньше, занимаясь своей любимой работой, она мало обращала внимание на отсутствие мужа. Конечно, она скучала и радовалась каждой встрече, но душу ее не разъедала ревность. Ее не терзали сомнения. Она была абсолютно счастливой женщиной. Буквально за несколько месяцев до беременности она позволила себе сильно увлечься своим клиентом. Хорошо еще, что дело не дошло до измены. После всего, что случилось, Дубровская испытала разочарование и освобождение одновременно. Она винила себя в легкомыслии и обещала себе в дальнейшем черпать вдохновение только в своем браке. Бросившись в объятия ничего не подозревающего мужа, Лиза и предположить не могла, что станет в скором времени его пленницей. Нет, он не связал ее по рукам и ногам веревками. Его путы оказались куда прочнее, чем стальные кандалы. Обзаведясь детьми, Елизавета оказалась намертво прикреплена к дому, к семье, к мужу. Она испытала потрясение. Еще вчера она была для всех молодой женщиной, не обремененной заботами о ком-либо, а сегодня стала вдруг матерью двоих детей. Новый статус требовал от нее серьезности и степенности. Но откуда их было взять, если в душе она все еще оставалась той веселой, озорной девчонкой, которой на вид можно было дать не больше двадцати пяти?
