Сидни Шелдон - Мельницы богов
Дети уже были одеты и ждали ее.
«Господи, – вспомнила Мэри, – я же обещала повести их в китайский ресторан и в кино».
– Ребята, – сказала она, – планы несколько изменились. Придется перенести наш поход на другой раз. Сегодня мы останемся здесь и будем ужинать в номере. У меня срочная работа.
– Ладно.
– Конечно, мама.
«Раньше они бы подняли страшный рев. Но теперь они уже взрослые. Все мы становимся взрослыми».
Она обняла их.
– В следующий раз пойдем обязательно, – пообещала она.
То, что дал ей Джеймс Стикли, было просто невероятным. «Неудивительно, что ему надо завтра вернуть эти документы», – подумала Мэри. Это были подробные досье на всех высокопоставленных румынских деятелей от президента до министра торговли. В них указывались их сексуальные привычки, финансовое положение, друзья и тому подобные детали. Некоторые вещи просто потрясли ее. Например, министр торговли спал со своей любовницей и со своим шофером, в то время как его жена занималась любовью со своей служанкой.
До самого утра Мэри запоминала имена и темные стороны характеров людей, с которыми ей придется иметь дело. «Интересно, смогу ли я посмотреть им в глаза?» – подумала она.
Утром она вернула секретные документы.
– Ну, теперь вы знаете все о румынских лидерах, – сказал Стикли.
– Да уж, – пробормотала Мэри.
– Вам следует постоянно помнить: теперь румыны тоже знают про вас все.
– Вряд ли это им что-то даст.
– Вы так полагаете? – Стикли откинулся в кресле. – Вы женщина, и к тому же одинокая. Они уже сейчас считают вас легкой добычей. Они постараются сыграть на вашем одиночестве. Им будет известно каждое ваше движение. Посольство и ваша резиденция напичканы подслушивающими устройствами. В коммунистических странах нам приходится использовать местную прислугу, поэтому каждый из них – обязательно сотрудник румынской госбезопасности.
«Он пытается напугать меня, – подумала Мэри. – Ничего у него не выйдет».
У Мэри был распланирован каждый час. Кроме занятий румынским языком, в ее расписание входили курс в Институте по иностранным делам в Росслине, брифинги в Агентстве военной разведки, встречи с начальником отдела международной безопасности и с представителями сената. И у всех у них были свои требования, пожелания и советы.
Мэри чувствовала угрызения совести: она совсем забросила детей. С помощью Стэнтона Роджерса ей удалось найти для них воспитателя. К тому же Тим и Бет подружились с другими детьми, жившими в отеле, так что по крайней мере у них появились приятели. Но ей все равно хотелось проводить с ними больше времени.
Мэри успевала лишь завтракать с ними вместе, так как в восемь утра у нее начинались занятия по языку. Он казался ей невозможным. «Удивляюсь, как румыны могут на нем говорить?» Она заучивала фразы на румынском языке, повторяя их вслух:
– Доброе утро.
– Спасибо.
– Добро пожаловать.
– Я не понимаю.
– Мистер.
– Мисс.
И все эти слова произносились совсем не так, как писались.
Бет и Тим наблюдали, как она корпит над домашними заданиями, и Бет улыбнулась:
– Это тебе в отместку за то, что заставляла нас учить таблицу умножения.
При очередной встрече Джеймс Стикли сказал:
– Я хочу представить вам, госпожа посол, вашего военного атташе, полковника Уильяма Маккинни.
Билл Маккинни был одет в гражданский костюм, но по его выправке нетрудно было определить в нем военного. Это был высокий мужчина средних лет с грубым обветренным лицом.
– Рад с вами познакомиться, госпожа посол.
У Маккинни был низкий хриплый голос, как будто у него болело горло.
– Очень приятно, – сказала Мэри.
Полковник Маккинни был первым сотрудником ее штата, и она чувствовала небольшое волнение. Реальность, казалось, стала еще отчетливее.
– С нетерпением жду, когда смогу приступить к работе для вас, – сказал полковник Маккинни.
– Вы бывали раньше в Румынии?
Полковник и Джеймс Стикли переглянулись.
– Он бывал там раньше, – ответил Стикли.
* * *Каждый понедельник в конференц-зале государственного департамента проводились брифинги с новыми послами.
– В дипломатической службе существует строгая система подчинения. Наверху находится посол. Под ним («Под ней», – автоматически отметила Мэри) располагаются политический советник и советник по связям с общественностью. В штате у посла состоят также атташе по торговле и сельскому хозяйству и военный атташе. («Это полковник Маккинни», – подумала Мэри.) Вы будете обладать дипломатической неприкосновенностью. Вас не смогут арестовать за превышение скорости, вождение машины в нетрезвом виде, за поджог и даже за убийство. Если вы умрете, никто не вправе прикоснуться к вашему телу или читать записи, которые вы оставили. Вам не надо даже платить в магазинах – их владельцы не смогут подать на вас в суд.
– Не дай Бог об этом узнает моя жена! – выкрикнул один из присутствующих дипломатов.
– Всегда помните, что посол является личным представителем президента для правительства той страны, в которой он аккредитован. Ожидается, что вы будете вести себя соответствующим образом. – Инструктор посмотрел на часы. – Перед следующим занятием прочитайте «Наставление по внешним сношениям», том второй, раздел трехсотый, в котором идет речь о социальных связях. Спасибо.
Мэри и Стэнтон Роджерс обедали в отеле «Уотергейт».
– Президент Эллисон хочет, чтобы общественность получше узнала вас, – сказал Роджерс.
– А что от меня требуется?
– Мы организуем национальную кампанию. Интервью для прессы, радио, телевидения.
– Я ведь никогда… Ну, если это так важно, я попытаюсь.
– Отлично. Вам надо обновить свой гардероб. Вы не можете появляться два раза в одном и том же платье.
– Стэн, но ведь это будет стоить огромных денег! К тому же у меня нет времени ходить по магазинам. Я занята с раннего утра до позднего вечера. Если…
– Нет никаких проблем. Нам поможет Элен Моуди.
– Кто?
– Это одна из самых лучших вашингтонских покупательниц. Она сама всем займется.
Элен Моуди была привлекательной негритянкой, которая раньше успешно работала фотомоделью, а потом стала руководить службой персональных покупок. В один из дней она зашла к Мэри и целый час обсуждала с ней ее новый гардероб.
– Прекрасное платье для Джанкшн-Сити, – откровенно сказала она, рассматривая Мэри. – Но нам надо покорить Вашингтон. Правильно?
– У меня нет таких денег…
– Я знаю, где можно купить подешевле, – улыбнулась Элен Моуди. – Итак, вам потребуется вечернее платье до пола, платье для коктейлей и вечерних приемов, платье для чаепития и дневных приемов, деловой костюм для улицы или для работы, черное платье и соответствующий головной убор для участия в траурных мероприятиях или похоронах.
На покупки ушло три дня. Когда все было готово, Элен Моуди оценивающе посмотрела на Мэри Эшли.
– Вы привлекательная женщина, но можно сделать вас еще лучше. Я хочу, чтобы вы сходили к Сюзанне в салон красоты «Рэйнбоу» и к Билли в парикмахерскую «Саншайн».
Через несколько дней Мэри встретилась со Стэном Роджерсом на одном из официальных обедов. Он посмотрел на Мэри и улыбнулся:
– Вы потрясающе выглядите.
Газетное наступление началось. Оно было спланировано Яном Виллерсом, начальником отдела по связям с прессой государственного департамента. Сорокалетний Виллерс в молодости сам был неутомимым журналистом и, казалось, знал всех в мире средств массовой информации.
Мэри сидела перед камерами таких телепередач, как «Доброе утро, Америка», «Встреча с прессой», «Огневой рубеж». Интервью с ней появились в «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост» и десятках других влиятельных газет. У нее также взяли интервью репортеры из «Тайм», «Шпигель», «Ожжи» и «Монд». Журналы «Тайм» и «Пипл» посвятили ей и ее детям целые разделы. Фотографии Мэри мелькали повсюду, и что бы ни случилось в мире, ее сразу же просили прокомментировать это событие. Мэри Эшли и ее дети стали знаменитостями.
– Мам, – сказал Тим, – просто жутко становится, когда видишь во всех журналах наши фотографии.
– Именно жутко, – согласилась Мэри.
Она чувствовала себя неловко в лучах славы. Так она и сказала Стэнтону Роджерсу.
Бен Кон и Акико лежали в постели. Акико была привлекательной японкой, на десять лет моложе репортера. Они познакомились несколько лет назад, когда он писал статью о манекенщицах, и с тех пор не расставались.
Кон был погружен в свои мысли.
– Что-нибудь случилось, милый? – нежно спросила Акико. – Может, мне еще поласкать тебя?
Его мысли витали где-то далеко.
– Нет, у меня и так уже стоит.
– Что-то незаметно, – дразнящим голосом сказала она.
