Дочь за отца - Владимир Григорьевич Колычев
* * *
Пять штук за обычный скальп, а таких набралось штук двадцать, не меньше. Ровно сто тысяч долларов Турман и предложил. Еще вчера эта сумма показалась бы Кокону фантастической, а сегодня он вдруг почувствовал себя кинутым.
— Ну, Сафрона мы не смогли, но Хоровод, Горбун тоже в авторитете, — напомнил он.
Турман кивнул, достал из кармана две пачки по десять штук зелени в каждой и бросил в сумку с деньгами, которая стояла на пеньке посреди заснеженного леса.
Не захотел Кокон выходить из Битова на своих двоих, рискнул выехать, и не прогадал. Ему все еще фартило, но тем не менее от встречи с Турманом в городе он отказался. Назвал место на берегу реки, Турман подъехал, привез деньги. Чилиец с ним и Гурман, все, больше никого. Но так-то ему бояться нечего, Кокон не собирался его убивать. А вот Турман мог иметь намерение избавиться от него. А вместе с ним и от всех, кто взорвал Битово.
— Нормально? — спросил Турман.
— Я слышал, Сафрон с банка съехал?
— Съехал.
— И отступное проплатил.
— Ты хочешь отступное? — удивленно повел бровью Турман.
Но Кокон удержался от искушения сказать «да». Вдруг показалось, что Турман только и ждет повода, чтобы обострить ситуацию, а бить он умел — внезапно, точно и безжалостно. Сначала его завалит, потом всех остальных.
Впрочем, Кокон готовил себя к подобным действиям Турмана.
— Да нет, просто интересно.
— Тебя сейчас это не должно интересовать. Здесь сто двадцать штук, по тридцатке на рыло. Забирай и уезжай.
— Куда?
— Отпуск у тебя, через год жду обратно.
— По тридцатке на рыло? — в раздумье проговорил Кокон.
Вообще-то он старший, это его дерзкие планы срабатывали, он не боялся ничего, поэтому мог претендовать на половину от общей доли. А всем остальным по двадцатке. Такой вариант его куда больше устраивал. Тогда вообще от дел можно отойти. Шестьдесят штук зеленью — это реальный стартовый капитал, такой бизнес замутить можно.
— А что не так? — резко глянул на него Турман.
— Да нет, нормально все, — мотнул головой Кокон.
И снова Турман схватился за повод придраться к нему. Кокон остро чувствовал настроение своего босса, поэтому держал нож в рукаве. Пистолет сразу не выхватишь, ножом быстрей.
— А то, может, ты думаешь, что так и остаешься за старшего? — глянув на Рвача, спросил Турман.
— Все, закончилась делюга, — осклабился тот.
Кокон предостерегающе глянул на него и даже качнул головой. Нельзя им сейчас разобщаться, вместе надо держаться, ясно же, что Турман нарочно разгибает пальцы, ослабляя кулак.
— Журбан, ты со мной! — сказал Турман, требовательно глянув на пацана.
Журбан кивнул, молча подошел к сумке, наклонился, вытащил оттуда четыре «котлеты».
Полуха занервничал, встал за ним, занимая очередь. Рвач возмущенно распахнул глаза, то на одного глянет, то на другого. А вдруг ему денег не хватит!
На Турмана смотрел только Кокон. Только он один понимал, для чего тот выдернул из связки Журбана.
А Турман, в свою очередь, понимал, что Кокон начеку — врасплох его не взять. Но Турман почему-то ничуть не переживал и улыбался так, как будто все шло по плану.
И еще Турман бросил взгляд за плечо Кокона. Очень быстро посмотрел, не задерживая взгляд на человеке, который заходил к нему со спины.
Кокон резко с разворотом рванул в сторону. Он уже успел изучить местность вокруг себя, справа от него лежала большая, ветром сорванная с дерева ветка, нельзя не принимать ее в расчет.
Разворачиваясь вокруг своей оси, Кокон увидел Маркиза из ближнего окружения Турмана. Профессиональный убийца, о котором говорили, что он отошел от дел. Если так, значит, он вернулся, с пистолетом в руке. Маркиз шел, нацеливая пистолет с глушителем на первую по счету жертву.
Но Кокон уже находился в движении, не забывая о ветке за спиной, на которую его несло. А останавливаться он не собирался, потому что Маркиз уже собирался нажать на спусковой крючок.
Киллер выстрелил, но в тот момент Кокон уже падал, пуля прошла над ним.
— Эй, что за дела?
Рвач опомнился, вырвал из-за куртки пистолет, Маркизу пришлось отвлечься. Он перенес огонь на Рвача, уложив его точным выстрелом в голову. А Кокон тем временем приподнялся с земли и прыжками на полусогнутых рванул к толстоствольному дубу. Но выстрелил в него сам Турман, пока Маркиз занимался Журбаном, который попытался убежать от него.
Убегал и Полуха. Завалив Журбана, Маркиз выстрелил и в него, но тот успел спрятаться за дерево. А Кокон уже не прятался. Едва достав пистолет, он вспомнил о своем фарте и выстрелил. Чилиец еще только доставал пистолет, собираясь присоединиться к стрельбе, Кокон метил в Турмана, но тот успел среагировать. Выстрелив, он сместился за Чилийца. Взяв поправку на это движение, Кокон тоже выстрелил, но попал в Чилийца, что совершенно его не расстроило.
Турман щедро снабдил их оружием, автоматы советские, а пистолеты забугорные, Кокону досталась испанская «Астра», в магазине семнадцать патронов, стрелять можно относительно долго. И он стрелял, добив Чилийца и заставив Турмана пятиться. И еще он переключил на себя внимание Маркиза, чем тут же воспользовался Полуха, фактически находившийся у него в тылу. Он выстрелил, Маркиз выгнулся в спине и стал падать, раскинув руки. А Турман бросился бежать. Гурман взялся его прикрывать, но Кокон заходил к нему с одной стороны, Полуха с другой, пацан понял, что дело дрянь, и тоже бросился бежать. Кокон разрядил в него остатки магазина, и у Полухи закончились патроны в магазине. Но уже после того, как он достал беглеца. Падая, Гурман еще и споткнулся и с треском завалился в заснеженные кусты. Одна пуля попала ему в затылок — это верная смерть.
Полуха остановился, меняя обойму. И Кокон решил не бежать за Турманом. После того, что случилось, он уже больше никому не сможет доверять. Полуха мог выстрелить ему в спину и уйти со всеми деньгами.
К сумке с деньгами они вернулись вместе. Чилиец принял две пули, обе в грудь, но при этом выжил. Он лежал на спине, подняться не мог, но шарил рукой справа от себя в поисках оружия. Маркизу повезло больше, он умер сразу.
— Как же так, братан, мы к вам со всей душой, а вы как подлые шакалы! — с осуждением процедил сквозь зубы Кокон.
Чилиец не мог ничего сказать, но смотрел на него умоляюще. И едва заметно двигал головой, давая понять, что ничего не знал.
— Да
