Лисий след на снегу - Екатерина Алексеевна Шелеметьева

— Да, это так. Но Алису напугало другое. В конце разговора ее собеседник добавил: «Всем этим страна обязана только мне». — Журналистка в упор смотрела на Стриженова.

Дмитрий молчал, обдумывая услышанное.

— Понимаю, куда вы клоните, — наконец сказал он, — и что подумала Лиса. Все, о чем говорил ее собеседник, произошло после исчезновения Бьянки. Получается, в какой-то мере «благодаря» тому, кто ее убил. Но он в тюрьме. Если только в тюрьме настоящий убийца. — Дмитрий еще немного помолчал, оценивая ситуацию, и покачал головой: — Все же это больше похоже на бред пьяного или сумасшедшего, чем на признание.

— Я сказала то же самое. — Наталья энергично кивнула. — Дело раскрыто. Виновный в тюрьме, а это просто болтовня, может, дурацкая шутка. Зачем убийце, избежавшему наказания, вот так признаваться первому встречному? Ради чего? Может быть, собеседник был не в себе или вообще плохо говорил по-английски и не так передал свою мысль? Может, она его не поняла? Или его причастность к делу выражалась в чем-то другом? Скажем, он устанавливал дополнительные камеры на Лейгавегюр. Но, кажется, Алиса так не думала. Она сказала, что сначала тоже приняла это за шутку. Но потом стала изучать дело Бьянки и наткнулась на ósamræmi… — Журналистка замолчала, вспоминая русское слово.

— Нестыковки? — подсказал Дмитрий. Исландского он не знал. Зато прекрасно понимал, что насторожило Лису в деле Бьянки.

— Да, неточности. Что-то в этом роде. Когда Бьянка погибла, я готовила подробный материал об этом деле, буквально по часам расписывала шаги полиции, отряда спасения, спецназа. Мне тогда удалось поговорить с детективом, работавшим над делом, и его помощником. Помощник очень легко шел на контакт, рассказывал множество подробностей. Видимо, поэтому Алиса обратилась ко мне. Она хотела расспросить меня, собрать дополнительные данные. Все проверить.

Дмитрий невесело усмехнулся. Это же именно он посоветовал Лисе обратиться за помощью к русской журналистке в Исландии.

— Что она спрашивала? — поинтересовался журналист.

— Я думаю, она пыталась понять, мог ли тот человек из бара иметь отношение к делу Бьянки. И если да, то как ему удалось отвлечь от себя внимание полиции? Она спрашивала, был ли у Бьянки парень, подозревали ли его? Спрашивала, с кем Бьянка осталась в клубе в ночь исчезновения? Хотела выяснить, что сказали полиции сотрудники клуба: официанты, бармены, музыканты. Спросила, знаю ли я, кто выступал в тот вечер на сцене. Я не знала. Не думаю, что полиция интересовалась клубом. В конце концов, на камерах видно, как Бьянка уходит оттуда и пересекает всю Лейгавегюр.

— Вы сами видели записи с камер? — уточнил Дмитрий.

— Да, — подтвердила Наталья, — на пресс-конференции полиция показывала фрагмент, где Бьянка идет по улице.

— Понятно. Что еще интересовало Лису?

— Абсолютно все, что хоть как-то касалось дела. Она расспрашивала о нашей полиции, о подразделении «Викинги» — это местный спецназ, они высадились на гренландский корабль, когда стало известно, что Мосс причастен к исчезновению Бьянки. Спрашивала о местных криминалистах, даже хотела съездить в лабораторию. Я честно рассказала, что на острове такой нет. Ни лаборатории, ни криминалистов. Тут они вроде как не требуются. У нас очень низкий уровень преступности. Поэтому в случае чрезвычайных происшествий весь материал для исследований полиция пересылает в лабораторию Швеции. Это постоянная практика.

Дмитрий кивнул. Он видел в статьях о деле Бьянки упоминание шведской лаборатории. Уже выяснил, что на острове нет собственных криминалистов, и поставил под сомнение результаты экспертизы. Сложно верить в точность, когда для исследования образцы нужно переправить через море в другую страну и обратно.

— И еще, — продолжила Наталья, — Алиса спросила, была ли вторая девушка. Знаете, арестованные матросы сказали, что в машину к ним подсели две девушки. Это было странно, они давали показания отдельно, не могли сговориться, а даже если могли, непонятно, какая для них польза от этого заявления?

— Пустить полицию по ложному следу, заставить искать несуществующего свидетеля, время потянуть, в конце концов, — подсказал Дмитрий.

Наталья на секунду задумалась. Потом покачала головой:

— Если и так, их план не удался. Вторую девушку никто не искал. Полиция очень торопилась передать дело в суд. Всем хотелось услышать вердикт, оставить этот кошмар в прошлом и поскорее обо всем забыть.

— Мне это уже говорили, — недовольно отозвался Дмитрий. — Наталья, а позвольте еще вопрос о деле Бьянки? Во многих статьях говорится, что девушка была изнасилована и задушена. Однако вы написали, что сексуального контакта не было. Вы уверены?

— А вы хорошо знакомы с материалами дела, — отметила Наталья. — И, отвечая на ваш вопрос, — да, изнасилования не было. Я уверена. Я работала с полицией, проверяла все данные и готова подписаться под каждым словом. Я сама читала отчет патологоанатома о вскрытии Бьянки. Ни изнасилования, ни каких-либо повреждений, кроме следов удушения на шее. В легких вода, значит, ее душили, но не убили. Еще живую выбросили в море, где она захлебнулась.

— Но многие ваши коллеги написали обратное. — Дмитрий задумчиво побарабанил пальцами по столу.

— Думаю, это одна из нестыковок, которые нашла ваша подруга. Когда полиция обнаружила обнаженное тело, никто не сомневался, что девушку изнасиловали. Это было ожидаемо, иначе зачем ее раздевать? Многие газеты поспешили опубликовать статьи, не дожидаясь заключения о вскрытии.

— Понимаю. — Стриженов с любопытством взглянул на журналистку, чутье подсказывало, что Наталья — профессионал и ее мнению можно доверять. — Скажите, работая над этим делом, вы не сомневались в виновности Николаса Мосса? Ведь вы проверяли все данные и знаете столько же, сколько и полицейские.

Она надолго задумалась.

— Не знаю. Сначала мне казалось, что Мосс ни при чем. Но когда полицейские рассказали, что он отмывал машину от следов крови, а в его каюте обнаружили водительское удостоверение Бьянки, я перестала сомневаться.

Дмитрий кивнул. Да, эти улики и ему показались очень убедительными. Журналист решил сменить тему и, поразмыслив, спросил:

— Наташа, а почему вы написали, что в исчезновении Лисы есть что-то странное?

Журналистка в ответ пожала плечами:

— Как вам сказать? У нас вообще нечасто пропадают люди. А во время визита Алисы произошла одна странная вещь. Когда она приехала ко мне, я вышла ее встретить, как вас. Она припарковалась возле дома. Следом подъехал новый «киа-спортейдж», припарковался через улицу и замер, из автомобиля никто не вышел. Вы знаете, я как раз такую машину хочу, поэтому обратила внимание. Так вот, мы с Алисой разговаривали часа два, может, два с половиной, потом она ушла. Я смотрела в окно. Это давняя привычка, еще с детства, ничего не могу с