Роза Планас - Флорентийские маски
– Вплоть до сегодняшнего дня ты верил только в то, что написано в книгах. Теперь же тебе ясно, что все твои знания не стоят ни гроша. Пиноккио – вот кто покажет тебе другой путь, путь бессмертного дерева. Цель мертвого – не умереть совсем, а живое ставит себе целью показать, что оно смертно и рано или поздно умрет.
Федерико не до конца понимал, что говорит ему Коломбина, отдыхая после бурной встречи. Лишь спустя какое-то время, уже дома, он восстанавливал в памяти слова девушки, и его желание реализовать задуманное только усиливалось. Он ничего не мог с собой поделать – его привязанность к семье двух актеров становилась все сильнее. Если они правы и если целью мертвого является не умереть совсем, то существует возможность, что деревянная кукла осталась существовать в виде пустого носатого черепа для того, чтобы рано или поздно вновь обрести плоть и кровь в результате очередного чудесного превращения.
Он ждал, считая дни, того мгновения, когда его должны были пригласить на церемонию вступления в братство карбонариев. И Антонио, и Марк в своих письмах не одобряли столь безрассудного поведения друга. Тем не менее ни одному из них не удалось даже в малейшей степени поколебать решимость Федерико вступить в тайный орден. Марк боялся за друга. Он в открытую высказывал свои опасения и при этом признавал, что сам совершил ошибку, схожую с той, за которую они с Антонио упрекали Федерико. В течение довольно продолжительного времени Марк рассказывал Федерико о некоей женщине, англичанке, которая помогала ему в начатых поисках. Сам он страшно сожалел, что выдал тайну, в которую были посвящены лишь трое друзей, постороннему человеку – женщине, которую на самом деле знал слишком мало. Тем не менее Марк считал своим долгом вновь и вновь напоминать Федерико, что тот поступил не менее безрассудно, выдав посторонним людям истинную причину своего на первый взгляд странного увлечения историей Коллоди. Теперь отступать уже было поздно: Коломбина и старый Винченцо знали о Пиноккио и эксгумации черепа на карибском пляже не меньше, чем трое друзей, купивших его у гаитянской торговки. И Марк, и Федерико понимали, что мир таинственного черепа больше не принадлежит им с Антонио. В этом мире появлялись все новые и новые люди.
Той ночи, когда Федерико должен был приехать к Винченцо, с тем чтобы пройти наконец ритуал посвящения в карбонарии, предшествовали некоторые события, в какой-то мере сбившие Федерико с толку и даже отвлекшие его от предстоящей церемонии. В понедельник вечером он заглянул в свою электронную почту и обнаружил письмо от Антонио. Рассказ друга поставил перед ним множество новых вопросов.
«Федерико, я наконец посмотрел тот самый фильм Мельеса. Теперь я могу с полной уверенностью утверждать, что наш череп – это не подделка, как бы случайно подкинутая туристам, и не безделушка, с помощью которой на таких, как мы, хотели заработать побольше денег. Я уверен в обратном: этот череп жаждут получить и продолжают искать многие люди по всему свету. Вот почему мы должны держать в тайне тот факт, что он в данный момент находится в нашем распоряжении. Повторяю: для очень многих людей он представляет огромную ценность, и они не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить его. Поэтому нам троим грозит серьезная опасность.
Вскоре я тебе все расскажу подробно. Марку можешь не писать: я сам напишу ему сегодня же вечером. Предлагаю встретиться примерно через месяц. Я еще должен кое-что выяснить, но думаю, что эти сведения мне будет легче получить здесь, дома. Клянусь, дружище, нам еще никогда не удавалось подойти так близко к столь важной победе».
Федерико закрыл электронную почту и выключил компьютер. Сам того не ожидая, он почувствовал, как энтузиазм и оптимизм, которыми были окрашены последние месяцы его жизни, мгновенно улетучились. Впрочем, вскоре он вновь обрел душевное равновесие, и мир опять предстал перед ним в радужных тонах. Да, следовало признать, что Антонио, которому было известно о его отношениях с Винченцо и Андреа де Лукка, в своем письме чуть завуалированно предупреждал об исходящей от этой актерской семьи опасности. Вот только с какой стати принимать всерьез предупреждения от человека, находящегося на другом конце света? За время знакомства и Коломбина, и Арлекин сумели завоевать доверие Федерико, проявив себя людьми умными, тактичными, а главное – относясь к нему с неподдельной симпатией и заботой. С другой стороны, самого черепа у него не было, и об этом оба актера прекрасно знали. Рассказать им больше, чем уже было рассказано, Федерико просто не мог. В общем, опасаться ему явно было нечего. Эти рассуждения успокоили его и придали ему сил, чтобы он смог сделать решительный шаг к посвящению в карбонарии.
Это событие было назначено на среду той же недели. Воспользовавшись каникулами в университете, он должен был приехать во Флоренцию и пойти вместе с Винченцо в один из красивейших дворцов этого прекрасного города. Ни адреса, ни имени владельца дворца ему не сообщили. После ритуальной трапезы и предварительной части посвящения его должны были вывезти куда-то за город, где у стен храма-амбара ему предстояло дать клятву верности великому ордену карбонариев.
С какой стати ему беспокоиться из-за того, что написал Антонио? В конце концов, если этим людям известна подлинная история Пиноккио, было бы логично предположить, что его череп представлял бы для них немалый интерес. Однако если бы они захотели каким-то образом получить его в свое распоряжение, то за время знакомства с ним они бы так или иначе уже проявили интерес к этой теме. В общем, успокоив себя относительно опасности со стороны членов братства, Федерико начал сомневаться в искренности Антонио. Может, мексиканец просто запугивает его, чтобы сбить с верного пути. Он наверняка раскаивается, что поделился секретом с друзьями, и теперь, найдя кое-какую полезную информацию, просто хочет оказаться единственным, кто добьется успеха в поисках. «Вот истинный мотив обеспокоенности Антонио: он хочет навеки отдалить меня от Пиноккио, – подумал Федерико. – Ну уж нет, это у него не получится», – повторял он про себя, когда его воспаленное воображение рисовало мрачные и обидные для его самолюбия картины. Но если Антонио действительно хочет Добиться успеха в одиночку, зачем, спрашивается, он собирается увидеться с друзьями, зачем пишет об общем успехе и общем открытии, на пороге которого они, по его словам, стоят все вместе? В конце концов, они дружат уже много лет, и за это время Федерико имел возможность убедиться, что мелочность и скупость никогда не были характерными чертами Антонио. Никакого права думать о нем плохо у Федерико не было. Мексиканец всегда относился к нему с уважением, даже в те времена, когда сам Федерико был всего лишь нищим студентом, не знавшим, как и на какие деньги он будет продолжать учебу на следующий год.
Великодушие и щедрость Антонио проявились буквально с первого дня знакомства, когда Федерико и Марк встретились с ним в Александрии. Итальянец и англичанин, оба без гроша в кармане, вели бурную беседу о знаменитом маяке, вдохновлявшем некогда великих авторов античности. Этой беседой им пришлось заменить экскурсию к месту предполагаемого нахождения маяка, от которой они отказались по банальной причине отсутствия денег. Антонио, путешествовавший в тот раз в одиночестве, услышал их разговор и попросил разрешения подсесть к двум друзьям и присоединиться к беседе. Ему удалось расположить к себе обоих приятелей, причем настолько, что через короткое время они без стеснения признались ему, что не могут поехать на экскурсию к тому месту, где, по преданию, возвышался когда-то колосс на стеклянных ногах, потому что у них нет денег. Услышав это, Антонио рассмеялся и, неплохо изобразив интонацию героя сентиментальной мелодрамы, воскликнул:
– Неужели эта мелкая неприятность не позволит вам отправиться на поиски хрустального фундамента величайшей из руин древней Александрии?
Марк, не знавший испанского, практически ничего не понял, зато Федерико, представитель романской культуры, ответил на своем скромном итальянском, выбрав интонацию типичного героя Витторио де Сики:
– Non capito la sua intenzione. Niente.[23]
Все трое рассмеялись, а Марк посчитал возможным воздержаться от комментариев на своем родном языке и лишь удивленно приподнял бровь: сие универсальное выражение иронии не нуждалось в переводе. В конце концов Антонио удалось убедить новых друзей принять его приглашение и съездить всем вместе туда, где, согласно легендам, некогда возвышался знаменитый Фаросский маяк, сжигавший при помощи изогнутых зеркал вражеские корабли. Искренность и дружеский настрой Антонио смогли победить настороженность и самолюбие остальных. С тех пор они так и ездили по всему миру только втроем. Антонио, Федерико и Марк, жившие так далеко друг от друга, объединялись на время, чтобы посетить самые интересные и загадочные уголки мира, который столь часто склонен забывать о своем прошлом.
