Петр Северцев - Приезжий
– Добрый день, Валерий Борисович! Рад вас видеть! – похоже, он действительно рад меня видеть. Обаятельный вы тип, таинственный Михаил Валентинович.
– Скорее уж вечер, – улыбнулся я. – Но я тоже рад вас видеть! Тем более, что вы очень вовремя, сегодня в нашем деле произошли значительные сдвиги. Последние дни были для расследования исключительно успешными.
– Отлично! Надеюсь, вы меня введете в курс дела?
– Непременно. Пойдемте на кухню. Что вы предпочитаете – чай, кофе? Сегодня нам предстоит долгая беседа.
Я подождал, пока Самойлов снимет свое пальто и даже вспомнил, что у меня в хозяйстве есть гостевые тапочки. Об этом я обычно забываю. Мой клиент очень потешно смотрелся в своем очередном костюме от Кардена, или от Диора, я их путаю, и в ярких пушистых тапочках. Он, впрочем, остался невозмутимым. И так же невозмутимо прошествовал за мной на кухню.
– Присаживайтесь, – я пододвинул ему стул.
– Чаю, если можно, – проговорил Самойлов, – и покрепче.
– Без проблем, – согласился я и поставил чайник на плиту. Потом тоже уселся на стул.
– Как вы предпочитаете, чтобы я вас ввел в курс дела – с самого начала, или кратко, последние результаты? – по деловому начал я.
– Вы знаете, Валерий, я всегда предпочитаю знать все в подробностях. Предохраняет от ошибок и скоропалительных решений. К тому же время у меня сегодня есть, – судя по тому, как основательно устроился Самойлов, время у него действительно было.
Слушая Самойлова, я все больше убеждался в гениальности Приятеля. В кратком резюме, которого он меня удостоил перед тем, как уйти в размышления, он упомянул, что клиент потребует всех подробностей, и что нужно пойти ему навстречу.
Я вздохнул и приступил к изложению всего в подробностях.
– Вы знаете, что ваша сестра около двух с половиной лет работала в массажном салоне при спортклубе «Эльдорадо». В сущности, это заведение было ничем иным, как замаскированным публичным домом. Извините, Михаил.
У него на лице не дрогнул ни один мускул.
– Я посетил это заведение, не афишируя своей профессии, и кое-кого там расспросил. В массажном салоне работа была посменная, одна смена – от двенадцати до восемнадцати часов, потом двое суток отдыха. Причем состав работающих в одну смену менялся очень редко. В смене обычно было четверо девушек и один или два человека охраны. Вместе с вашей сестрой работали три девушки. Вера, Инга, и Вика. С последней, Викой Галаевой, Лидия дружила. Мне необходимо было разыскать одного, а лучше нескольких людей, хорошо знавших Лиду. Ваша мать не смогла мне в этом помочь, и я обратился к работе. Так вот, из смены, где работала Лида, две девушки, Инга и Вера, погибли в пожаре, который случился примерно через месяц после убийства Лидии. Я думаю, их успели допросить как свидетелей?
Михаил слегка вздрогнул.
– Да, там были протоколы допросов каких-то девушек. Не помню, правда, каких.
– Ну, это еще не все. Начальник охраны Анатолий, работавший там же, несколько дней назад был сбит машиной. Несчастный случай.
Лицо у Михаила несколько вытянулось.
– Вика же Галаева очень быстро исчезла без всяких следов. Как раз она представляет для нас наибольший интерес и ценность – она была, по мнению персонала «Эльдорадо», ближайшей подругой Лиды. Но съехала с квартиры и на работе не появлялась, – он же сам просил с подробностями.
– Пришлось провести розыск через ее знакомых. Кстати, тогда, в «Торпеде», я как раз этим и занимался. У Галаевой был один приятель, гомосексуалист. С ним она бывала там раньше.
– Надо же, – не удержался Самойлов, – гомосексуалист-извращенец! Первый раз такое слышу! Там же стриптиз-бар вроде.
– Россия – родина слонов, – глубокомысленно ответил на это я. Самойлов удивленно поднял брови, кивнул и усмехнулся.
– Так вот, отловил я этого голубчика и отправил с ним сообщение Галаевой. Дело в том, что судя по тому, что о ней рассказывали, ей жизнь в глуши была как нож острый. Естественно, я не собирался ждать от моря погоды, надеясь, что Галаева сама мне позвонит, проследил бы за ним и все дела. Но тут, прямо на выходе, повстречал четверых придурков в кожанках. Подробности знакомства вы видели. В общем, ушел он. Вообще-то был и еще один вариант, посложнее, но он не понадобился. Галаева позвонила сама и назначила мне встречу, – я остановился, потому что подал голос вскипевший чайник. Пришлось доставать заварочный чайничек, пачку «Эрл Грэя» (при этом Самойлов одобрительно кивнул) и заваривать чай.
Если честно, все остальные сорта чая как-то мне не пришлись по душе, хотя и перепробовал я их преизрядно.
Пока чай заваривался под исходящей паром заварочной матерчатой бабой, я продолжал:
– Встреча с Галаевой оказалась чрезвычайно продуктивной. Сейчас мы с вами выпьем чаю, и я вам поставлю запись нашей беседы. Если вы любите подробности, то вам должно быть интересно.
Похоже, я произвел-таки впечатление на своего клиента. В глазах Самойлова я прочел изрядную долю уважения.
– Мы можем соединить приятное с полезным, – похоже, ему не терпелось.
– Хорошо, как хотите, – я достал диктофон, включил его и положил на стол.
Японская машинка не подвела – запись получилась четкой и внятной. Разлил по чашкам чай и удобно устроился на стуле. Пододвинул чашку к Самойлову. Тот машинально взял и продолжал слушать.
Я уже приканчивал третью чашку чая, когда запись кончилась. Михаил еще не допил первую. Выглядел он ничуть не потрясенным, или рассерженным, а скорее очень посуровевшим. Мрачным.
– Вот так мы с ней поговорили. Косвенные улики налицо, но суд их не примет, необходимы улики прямые. Нужно выходить на Белого и его непосредственное окружение. Я обязан спросить вас – вы хотите, чтобы я продолжал расследование?
Самойлов ответил почти не раздумывая:
– Несомненно. Я прошу вас не останавливаться. Сегодня я выплачу вам остаток гонорара за прошедшие дни и еще скажем, на неделю вперед.
Ого, мои ставки растут! Я слегка поморщился.
– Деньги еще не все в нашей жизни.
– Но их отсутствие сильно ее затрудняет, – закончил за меня Самойлов. – Будем реалистами, за всякую работу нужно платить, а ваша работа кажется мне профессиональной и требует соответствующей награды.
– Лестно, конечно. Только имеются некоторые трудности.
– Какого рода? – поинтересовался Самойлов.
– Дело в том, что когда я уже ехал со свидания с Галаевой, со мной пытались устроить несчастный случай на дороге.
– Поподробнее, пожалуйста! – Самойлов вдруг сделался очень внимательным и деловым.
Какая-то чуть ли не профессиональная заинтересованность читалась на его лице. Чертовски странный и непонятный тип. Слушает о попытке убийства – не больше не меньше, с выражением следователя, который сотню таких вот случаев повидал за свою жизнь. Ноль эмоций. Не перебивая, выслушал мой рассказ, покачался на стуле, машинально, наверное. Стул протестующе заскрипел. Сделав какие-то выводы, которыми, впрочем, делиться со мной не стал, он стал задавать вопросы:
– Дело в том, что мне очень интересно все относящееся к этому делу, а здесь, думаю, связь прямая.
Я выразил согласие кивком.
– Вы, конечно, запомнили номер микроавтобуса?
Разумеется, запомнил. Надо сказать, что стоило немалых усилий добиться почти абсолютной памяти. Спасибо опять-таки Приятелю. В свое время он провел со мной целый курс по улучшению памяти. И, к своей чести, хочу заметить, по моей просьбе. Так что, посомневавшись долю секунды, я назвал номер.
– Еще меня интересует оружие, которое вы видели в руках того, кто высунулся из машины. Расскажите поподробнее, как оно выглядело.
Еще того интереснее!
– Небольшой такой автомат, скорее всего Калашников, модифицированный.
– Глушителя не заметили?
– Вроде без.
– Угу, – Самойлов побарабанил пальцами по столешнице.
– Он был без маски?
– В смысле, этой шапочки с прорезями для глаз? Такой не было.
– Вы говорили, что один из них выпал из машины. Вы не поинтересовались его личностью? В смысле документов?
– Нет. Но я тут же сообщил в милицию, что здесь вроде бы несчастный случай. Личность они сумеют установить лучше меня.
Самойлов усмехнулся.
– Хорошие связи в милиции?
– Неплохие, – осторожно ответил я.
– А вторую машину вы запомнили? Ту, что за вами ехала?
– Желтая... Нет, желто-оранжевая «тойота». Старая, по-моему, я уже таких года три не видел. Вмятина на левом крыле, оно слегка даже поржавело. Номеров не рассмотрел.
– Очень интересно. И что вы сами думаете об этом случае?
Ясно, что думаю! Что хотелось бы участвовать в таких экспериментах как можно реже.
Самойлов поднял руки, как бы защищаясь:
– Понимаю, что фактов пока недостаточно, поэтому настаивать не буду. И, повторяю, очень хотел бы, чтобы вы продолжали работу над этим делом. Хотя вы можете и отказаться, особенно после этого случая.
