Галина Романова - Кинжал в постели
– А никак. Я в это не верю. Нет, он, может, и был у нее. Может, и встречался, – поспешила Алика, услышав его возмущенное фырканье. – Но он не убивал. И вы должны это понимать.
– А кто же тогда ее убил? – противным голосом спросил Стрельников, и ей снова показалось, что тот довольно ухмыляется.
– Тот, кого она расцарапала, – очень кстати вспомнила неосторожно оброненные слова Воскобойникова.
– Расцарапала?! – Он вдруг переполошился. – Как это расцарапала?!
– Как царапают, оказывая сопротивление? А на Сергее ни единой отметины. И я уверена, что следствие докажет его непричастность.
Тишина повисла снова. Мужик соображал, его дыхание переросло в отчаянное пыхтение.
И тут Алика вдруг возьми и заяви:
– Да у вас куда больше мотивов для того, чтобы избавиться от своей жены, чем у Сергея.
– Что-о-о??? – сипло выдохнул он в трубку. – Что ты сказала, лярва??? Да я тебя…
– Она же мешала тебе, – решила Алика не церемониться, раз он начал оскорблять. – Мешала в бизнесе. Мешала встречаться с девушками. Она цеплялась за тебя, угрожала!
У нее вдруг потемнело в глазах.
Она о ком сейчас говорит: о покойной жене Стрельникова или о себе?! Слышала она или нет подобные слова когда-то? Или они звучали у нее в голове, когда она ловила на себе подозрительные взгляды следователей? Она только что прожила краткие болезненные минуты воспоминаний или пытается обвинить мерзкого друга Сергея?!
Господи! Господи, прости ее!!! Как все запуталось!
– Что? Что ты знаешь о нас, тварь? – завизжал оглушительно Стрельников.
– Я знаю все! – соврала Алика. И продолжила блефовать: – Я знаю, что вы задолжали Боголюбову. Он ведь соучредитель, так? Он один из хозяев вашей фирмы. А вы его кинули!
Стрельников слабо охнул и снова замолчал.
А ее понесло.
– И у кого был мотив?! У тебя, Стрельников! Только у тебя! Убив жену, ты сразу решил две проблемы! Первая – ты избавился от нелюбимой женщины, повисшей у тебя на шее тяжелейшим грузом. – Она зажмурилась, вспомнив грязные скандальные сцены с Алексеем. – Вторая – ты избавился от соучредителя, снова упрятав его в тюрьму! Одним ударом сразу сделал два дела. Молодец! Как это я не догадалась направить следствие по нужному руслу? Ай-ай-ай… Надо завтра сообщить о своих соображениях господину Воскобойникову. Он ко мне всегда прислушивается.
Она замолчала, выдохлась. Она сильно его запугала. А напуганный человек склонен совершать ошибки. Может, сейчас он ее совершит, начав ее запугивать и угрожать ей? Ну, пожалуйста! Скажи что-нибудь! Скажи какую-нибудь мерзость! Она же завтра должна с чем-нибудь явиться к Воскобойникову. Хоть и зареклась не помогать Боголюбову, странно верящему в правовую систему, помогать она ему все равно станет.
– Сдохни, тварь! – выдохнул после очередной минуты тишины Стрельников. – Как твой муженек сдох, так и ты сдохни!..
Ура, ура, ура!!! Алика тут же сохранила запись. Прослушала пару раз. Осталась вполне довольна. Тут же мелькнула мысль, что Стрельников слишком осведомлен. Откуда он знает про Лешу? Прессу читает? Так она пять минут как ему представилась, и он признался, что имя ее ему незнакомо. Темнит, дружок, ох темнит.
Алика глянула на часы. Время было почти одиннадцать вечера. Дождь вперемешку со снежной крупкой молотил по стеклам. Снова сделалось тоскливо от пустоты в доме. Интересно, Боголюбов всю курицу съел или все же оставил ей пару кусочков. От словесной перепалки со Стрельниковым разыгрался аппетит.
На дне кастрюли в жирной подливке плавала куриная ножка и кусочек грудки. Алика переложила мясо на тарелку. Сунула ее в микроволновку, отрезала хлеба, достала из холодильника помидор и села к столу поужинать. Она только успела взять в руки нож и вилку, как зазвонил ее домашний телефон.
Неужели Стрельников решил извиниться? Хотя откуда ему известен номер ее домашнего? Скорее на мобильный позвонил бы, он же определился. Может, Сережу отпустили, и он звонит ей из дома?
– Алло! – Алика прижала к груди кухонное полотенце, которым вытирала руки. – Алло!
– Что, гадина, все вышло у тебя, да?! – резанул слух визгливый женский голос, незнакомый и некрасивый. – Все получилось!
– Простите, с кем говорю?
– Зачем ты его вытаскивала оттуда, зачем??? Для того, чтобы снова туда упрятать, теперь уже навсегда, да??? – орала как полоумная женщина. – Подставила его, да??? Не простила сначала Лешу, убила его! Теперь Сергея, да?! На мне что, клеймо?! Я что, должна всю жизнь лишаться мужиков из-за тебя, тварь???
Ах вот оно что! Мари! Она откуда-то узнала об аресте Сережи и теперь гневалась. А откуда, к слову, она узнала?
– Откуда знаешь об аресте? – не сразу восстановив дыхание, спросила Алика.
Есть сразу расхотелось. Она отложила приборы, встала из-за стола, заходила по кухне.
– Знаю! Знаю, и все! – орала Мари, как ненормальная. И кажется, даже плакала.
– Марина, если не станешь говорить спокойно, я положу трубку, – предупредила Алика, и дыхание снова сбилось, и даже в глазах потемнело.
Никогда, никогда она не думала, что станет терпеть этот ненавистный голос. Эта женщина превратила ее жизнь в кошмар. Она лишила ее всего! И продолжает лишать до сих пор! Она…
Она достойна самого сурового наказания, вот!
– Я должна быть наказана??? – взвизгнула Мари и, захлебываясь слезами, принялась кричать на нее без остановки: – Ты! Это ты во всем виновата!!! Если бы не ты, Леша был бы жив! Он бы не стал связываться с дурными людьми! Он бы не стал брать денег в долг мне на дом!
Ага, все-таки дом купил он ей. Алика задрала голову, чтобы слезы не полились из глаз, чтобы так и остались внутри, невыплаканными. Их у нее много там скопилось.
– Он был бы жив! И мы были бы с ним вместе! Ты!!! Это ты виновата! Ненавижу тебя!!! Ты виновата в его смерти, а может, даже и заказала его ты!
– Дура, – прошептала Алика.
Думала, что Мари не услышит. Но та услышала и неожиданно замолчала, словно споткнулась обо что-то.
– Дура ты, Марина, – воспользовавшись паузой в ее крике, вставила Алика. – Дурой была, дурой и осталась. Лешу ей жалко, надо же! Что-то быстро ты утешилась в объятиях другого. Слишком быстро.
– Не так уж и быстро, – звучно двинула та носом. – Много времени прошло. Серега сам ко мне явился. Понравился и…
– В каком месте он тебе особенно понравился? – вкрадчиво поинтересовалась она. – Физические данные? Или его биография? Ты ведь многого не знаешь о нем.
– Все я знаю. Можешь не стараться, – резко оборвала ее Мари. – И вполне понимаю. Я бы тоже, может, так же поступила бы. Вместо того чтобы других людей как пушечное мясо использовать, я бы сама стала искать. А если бы нашла, то и убила бы!
– Я искала, – зачем-то сказала Алика и недовольно поморщилась. Она ведь совершенно не собиралась оправдываться перед этой гадиной. – Но у меня не вышло. Решила, что человек с подобным опытом…
– Хватит врать! – снова перешла на крик Мари. – Все ты врешь! Людей с опытом и покруче, чем у Сереги, валом вали! Ты что-то темнишь, чего-то недоговариваешь! Какой козырь у тебя в рукаве, а, дорогуша?! Что у тебя есть?!
– Ничего, – слабея телом, пробормотала она и еле добрела до стула, чтобы не упасть.
Как?! Как эта одноклеточная дура смогла догадаться?! Откуда ей стало известно?! Никто об этом больше не знает и даже не догадывается! Откуда она узнала, черт побери???
– Не-е-ет, что-то ты задумала, тля хренова. Может, ты решила окончательно его уничтожить, а? Может, убиенный Серегой мужик был твоим любовником? И ты теперь, нацепив на Серегу короткий поводок, дергаешь туда-сюда, а? Дергаешь за нервы?! Гадина… Господи, какая же ты гадина!!! Хоть бы ты… Хоть бы ты сдохла!
И Мари бросила трубку.
Алика полчаса сидела без движения, медленно считая до тысячи и обратно. Думать над словами Мари ей сейчас не следовало. У нее тогда точно мозг взорвется. Она подумает потом, завтра. И может быть, навестив Сережу, все ему расскажет. Простит он ей ее вероломство или нет, неизвестно. Но она расскажет ему правду: почему именно он и никто другой был ей нужен для поисков убийцы ее мужа.
На нее накатилась такая усталость, такое безволие, что хоть падай на пол, сворачивайся комочком и засыпай прямо здесь, на полу в кухне. Она рассеянно обвела взглядом комнату, наткнулась на паспорт, который Боголюбов велел ей сжечь. И заставила себя подняться. Сжигать его она не станет. Это тоже своего рода улика. Это может многое объяснить и защитить ее, когда она начнет каяться. Этот паспорт она делала в том месте, где его делал другой человек, по следу которого она шла. Ей нужно было место, а не паспорт. И новое имя, того другого.
Алика взяла паспорт, пошла в прихожую, вытащила из-под лестницы коробку с фотографиями. И, надорвав один край с торца, сунула фальшивку туда. Придет время вытащить его на свет. И козыри свои, как изволила выразиться эта сочная шлюха, она выудит из рукавов. Поверят ей или нет, неизвестно. Но…
