Оксана Обухова - Темная лошадка
— Я обещаю вам сделать все, что в моих силах. Я уверена, — вашу племянницу использовали, а теперь подставляют.
— Под убийство? — напряженно всматриваясь в мое лицо, спросила женщина.
— Могут и под убийство подвести, — немного уклончиво ответила я.
— Тогда это ложь. Она никого не убивала.
— Откуда такая уверенность? Вы что-то знаете, или это предположение из области психологии?
Нина покосилась на Андрея, и я чуть было не предложила ему смотаться на улицу. Проверить, не сняли ли колеса с его девятки. Но, так как решила быть честной с тетей Валерии, то в ответ на намекающий взгляд, сказала как можно доверительно:
— Одна, без помощи Андрея, я ничего не могу. Я ни черта не смыслю в розыскном деле, и Андрей моя единственная опора. Пожалуйста, доверьтесь нам обоим.
Нина все никак не могла решиться.
— А вам обязательно нужно докладывать милиции о нашем разговоре?
— В принципе, да. Дело идет о предумышленном убийстве…
— Боже! — выдохнула женщина в ужасе. — О предумышленном! Я так и знала, я так и знала, — запричитала она.
— Что? Что вы знали? — вцепилась я. — Говорите, Нина! Возможно сейчас, вы единственная, кто может спасти Валерию и Алексея от обвинений! Что вы знаете?
— Она ко мне приезжала, — выпалила Нина. Как в полынью ухнула. — В апреле. Где-то во второй половине. Привезла на хранение шубу, зимние сапоги, алешину дубленку…
— Когда это было? Точное число!
— Не помню… что-то… ах, да. Тете Варе шестьдесят пять стукнуло, день рождения двадцать третьего апреля… Лерочка приезжала накануне, я тогда еще торт пекла, значит двадцать второго. Вот.
— Что она вам сказала?
Есть признания, передавать которые тяжело даже с чужих слов. Нина помотала длинными прядями черных волос:
— Я не могу. Я не знаю, имею ли я право…
— Нина Валентиновна! — воскликнула я. — Перед вами не следователи, мы не ведем протоколов, не делаем аудиозаписей, вы всегда сможете отказаться от своих слов!
— При двух свидетелях? — усмехнулась женщина и, отвернувшись от меня, спросила Андрея: — У вас есть сигарета? — Тот протянул ей пачку сигарет, Нина не очень умело прикурила, выпустила струю дыма в потолок и медленно произнесла: — Не знаю, правильно ли я делаю, но так и быть — слушайте. Может быть, вы и в самом деле их единственная надежда. — Сделав несколько глубоких затяжек, она затушила окурок о край блюдца и начала: — Год назад ребята остались без работы и без денег. Варьете, где работала Валерия закрыли на реконструкцию, Алеша ставил шоу в каком-то задрипанном стрип-баре… В общем, ни работы толком, ни денег, ни жилья. — Нина запустила пальцы в волосы, взъерошила их и резко выпрямилась. — Они дали объявление в Интернете — два профессиональных танцора ищут любую возможность заработать. Как вы понимаете, — Нина горько усмехнулась, — упор делался на слово «любую». С ними связались…
— Кто? — перебила я.
— Не знаю. Они тоже так и не узнали. Им предложили скомпрометировать одну богатую женщину. Валерия не называла ни ее имени, ни суммы гонорара. Она лишь сказала, что за такие деньги она готова совратить не только всех оставшихся в живых членов Политбюро, но даже их надгробные памятники. Платили, как вы понимаете, ни сколько за работу, сколько за молчание. Но денег они так и не увидели. Им переправили небольшой аванс, который больше чем на половину ушел на оплату некой, указанной им квартиры, так как владелец жилья потребовал предоплату за полгода вперед. Работу они выполнили, но результатов от них так никто и не потребовал. До, как я теперь понимаю, двадцать первого апреля, заказчик, как в воду канул. Валерия приехала двадцать второго и сказала — вчера клиент вышел на связь и заказал убийство некой девушки.
После этих слов Нина на какое-то время замолчала, и мне пришлось ее поторопить:
— Вы уверены, что именно девушки, а не женщины или вообще мужчины?
— Валерия сказала так: «Не хватало мне еще за всякими девчонками охотиться». Она привезла мне зимнюю одежду и предупредила, что на некоторое время может исчезнуть. Все. Больше я ничего не знаю. Если бы не приход милиции, я бы вообще не стала ее разыскивать.
— Но почему вы так уверены, что до приезда к вам Валерии, до двадцать второго апреля, они с мужем уже не выполняли каких-то распоряжений относительно убийства? — осторожно спросила я, думая об убийстве Коваленко и пропавшем пистолете.
— Лера сказала категорически — может быть, я и вертихвостка, но не убийца. И я ей верю.
— А почему они сразу в апреле не уехали из той квартиры, а ждали начала мая? Ведь им поступило совершенно однозначное распоряжение — надо убить. Убить девушку. Чего они ждали?
Нина опустила голову и едва слышно произнесла:
— Лера сказала, что без денег она оттуда не уедет. Я боюсь, что они попытались вычислить заказчика и теперь… теперь… — Нина всхлипнула, — я не знаю, что думать. Где они?
Судя по привезенным сапогам и шубе, факт, не в Антарктиде. Но врядли отсечение одного континента поможет Нине.
— Как вы думаете, Нина Валентиновна, если бы племяннице и ее мужу удалось получить деньги, они бы вам сообщили? — вопрос подразумевал «поделились счастьем». Обстановка на опрятной кухне говорили о скудных средствах приемной мамы Валерии.
— Не знаю, — она помотала черными прядями. — Может быть, они не хотят меня подставлять? Знают, что ко мне могут придти с вопросами? Да и мне известно, что деньги эти грязные. Их бы я от Валерии не приняла. Я очень боюсь, что они решили, якобы, согласиться на убийство, встретиться с заказчиком и потребовать полного расчета.
Страшное предположение. За Алексея и Валерию остается только молиться. Один человек уже погиб.
Не известно, имеет ли убийство Коваленко связь с рассказом Нины Валентиновны, но предположить можно всякое.
Оставив замашки глухонемой мыши, в игру вступил Андрей. И сразу с подачи из центра поля:
— Как заказчик связывался с вашими родственниками? — Я признаться, об этом абсолютно забыла. Потом бы вспомнила, но уже километров за двести от Москвы.
Связь — вот место, где тонко и рвется.
— По Интернету. Ребята приходили в Интернет-кафе и получали там указания.
— А почему не дома? У них же был подключенный компьютер.
— Не знаю. Они ходили в Интернет-кафе, я слабо в этом разбираюсь. Этот человек присылал им распоряжения…
— Почему вы сказали «этот человек»? — уцепился Андрей. — Им показалось, что заказчик мужчина?
— Нет. Лера мне ничего не говорила.
— Жаль. Но почему у вас все же вырвалось «этот человек»? Подумайте, пожалуйста.
— Нет, нет, — затрясла головой Нина, — я ничего не знаю, это случайно вырвалось.
— Хорошо. Сколько раз заказчик связывался с вашей племянницей?
Теперь я сидела тихим болельщиком у кромки поля и любовалась работой бомбардира.
— Точно не могу сказать, — задумалась женщина. — Вначале, полгода назад, часто. А потом, как в воду канул, до двадцать первого апреля.
— Тогда совершенно непонятно, почему Валерия и Алексей продолжали там жить еще пять месяцев? Почему они не уехали?
— А куда им ехать? — вздохнула Нина. — Квартира оплачена, они там с кем-то познакомились, Лерочка звонила как-то, говорит, замечательная женщина им встретилась, помогала хорошо…
Знала бы Нина Валентиновна, что именно эту «замечательную женщину» и просили скомпрометировать. Не в этой ли внезапно возникшей симпатии, и кроется тайна исчезновения супругов Хорских? Не исключено, что якобы, соглашаясь на убийство некой «девчонки» они встретились с заказчиком и, не отдавая материал для шантажа Бьянки, попытались нажать на него? Чем закончилась эта встреча? За Хорских можно только молиться…
— Нина, — продолжал тем временем бомбардир, — а Алексей не мог иметь по этому поводу отдельного мнения? Мог он решиться на предполагаемое убийство некой девушки, ради денег, ради Валерии, ради любви?
— Врядли, — вздохнула Нина. — У них все решает Лерочка.
Андрей задумчиво надул щеки и как мог, с ласковой убедительностью, произнес:
— Нина, примите совет. Вам необходимо дать официальные показания. Это в ваших интересах и тем более, это защитит Валерию. — Женщина нахмурилась и мотнула челкой. — Ниночка, — мягко выговаривал Андрей, — речь идет о подготовки покушения на убийство девочки. Ваша племянница и ее муж, единственные люди, способные это предотвратить и вывести нас на заказчика. После их, или ваших показаний, они автоматически переходят в разряд свидетелей. Поймите, пока они еще ничего не натворили. Я говорю вам правду — пока ничего. И их надо найти. Без ваших показаний Валерию будет искать как преступницу. Вы должны ей помочь.
— Может быть, вы и правы, — медленно произнесла Нина. — Что мне нужно делать?
— Сейчас я позвоню следователю и сообщу ему, что вы готовы дать показания. Сегодня воскресенье, но думаю, через несколько часов он будет здесь у вас. Хотите, мы подождем его вместе с вами?
