Ирина Волкова - Бюро убойных услуг
Вернулась Лиганова в начале первого - бабулька уже собиралась укладываться спать. Когда вышел Шарль, и вышел ли он вообще--неизвестно; Больше Вера Матвеевна ничего не знает.
- Согласно заключению экспертизы, смерть Айма наступила в период от десяти часов вечера до половины первого ночи, - сказал Чупрун. - Жаль, что твоя всевидящая бабуся не задержалась у окна чуть подольше.
- Почему такой большой разброс?
- Не всегда бывает легко определить точное время смерти. Труп был вынесен на холод, еще до того как наступило окоченение, да и вообще картина какая-то странная, словно тело сначала нагрели, а потом охладили.
- Нагрели, а потом охладили? - удивился журналист. - Ну, охладили - это понятно, но нагревать-то зачем?
- Спроси что-нибудь полегче, - пожал плечами опер.
- А причина смерти?
- Остановка сердца вследствие удара в область грудной клетки. Удар выполнен профессионально. Его мог нанести только специалист по боевым искусствам.
- Вряд ли это Наталья. Возможно, ее ухажер. Непонятно только, почему в кармане трупа были трусики Инны Сикорской.
- Ты извини, - сказал Чупрун, - но у меня масса дел. Спасибо тебе за информацию.
- Подожди, - заволновался Денис. - Разве ты не проведешь обыск у Лигановой?
- Проведу, как только.получу санкцию.
- А можно я поприсутствую? .
- Лучше не стоит, - покачал головой Колюня. - У нашего отдела сейчас крупные неприятности, и я не хочу лишних проблем. Если кто-то стукнет, что мы привлекаем посторонних к расследованию, у полковника Обрыдлова могут быть неприятности. Кстати, ты про второй труп уже слышал?
- Про второй труп? Какой еще второй труп?
- Я утром спешил, поэтому и не рассказал тебе. История почти невероятная. Вчера на Пашу Зюзина свалился еще один труп Шарля Айма.
- Свалился? Как это?
- С неба. Точнее, из окна пятого этажа.
- Ты сказал - еще один труп Шарля Айма? Его что - из морга украли?
- Еще хуже. Я же говорю - история невероятная. Мне нужно бежать, а ты, если хочешь узнать подробности, съезди в рузаевский магазинчик. Там у них работает один хохол, Тарасик, по кличке Поддавал-пил.
- Я знаю его.
- Вот и отлично. Поддавал-пил был вчера вместе с майором. Он тебе все и расскажет. А я, если смогу, вырвусь к вам после работы, часиков в семь или чуть позже. Если не смогу - позвоню.
- Отлично. Прямо сейчас выезжаю в Рузаевку, - возбужденно сказал Денис и дал отбой.
* * *
За отсутствием дачников и отдыхающих, торговля в рузаевском магазинчике приблизилась к мертвой точке, и его сотрудники, оставив скучать за прилавком тощего лоточника Глиста, привычно выпивали и закусывали в подсобке.
Поддавал-пил, успевший с утра уже восемь раз пересказать их с майором вчерашние похождения, в нервах перебрал спиртного и, отключившись, мирно почивал в углу на ящиках с крупой.
- Вино, девочки, ночная Москва, милиция, драки, разбитые автомобили, разоренные гнезда любви... - вперив задумчивый взор в стакан с водкой, надрывно произнес Андреич.
- Это тост или размышления вслух? - на всякий случай уточнил Денис.
Продавец, ничего не ответив, продолжал меланхолично созерцать выпивку.
- Андреичу твои лавры покоя не дают, - пояснил Глеб Бычков. - Тоже решил книгу написать, но уже неделю торчит на первой фразе.
- Ты хочешь сказать, что "разоренные гнезда любви" и есть начало романа?
- Оно самое, - кивнул Бык.
- А что, звучит неплохо, - оценил Зыков.
- Может, и мне написать книгу? - включилась в разговор Регина. - Так и я могу: наркопритоны, обдолбанные торчки, вялотекущий мордобой, хмельные слезы, слюнявые поцелуи, бандитские стрелки, секс в подворотнях...
- А глаголы что, в расход пустили? - опрокинув в горло стакан красного вина, сурово осведомилась замдиректора Зоя Козлодемьянская. Когда-то она была школьной учительницей, и любые, не вписывающиеся в школьную программу новации чисто рефлекторно вызывали в темпераментной Зоиной душе волну праведного гнева; - Где, я вас, спрашиваю, глаголы, которыми, в натуре, положено жечь сердца людей? Новое слово решили сказать в литературе? Толстого переплюнуть, Льва Николаича? Так вот что я вам заявляю: типун вам всем на ваш могучий, правдивый и свободный русский язык.
- Чем, ты говоришь, жгут сердца людей? - уточнил далекий от литературы сторож Хрум. - Каким там еще, к едрене фене, глаголом? Дровами жечь надо или углем. На худой конец, бензином.
На несколько секунд в подсобке воцарилась гробовая тишина, после чего стены содрогнулись от дружного хохота.
Вьется в тесной печурке Лазо[Лазo-революционер, сожженный белогвардейцами в тoпкe паровоза.]
- На поленьях глаза, как слеза...- проникновенно запел лоточник Дубыч.
- Это метафора, - пояснил Бычков.
- Че? - изумленно вылупился на него сторож.
- Да ниче, суп харчо, - отмахнулся от Хрума Глеб. - А я тему для книги могу подсказать. Взаимопроникновение религиозной и криминальной мафий. Мне эту идею Психоз подкинул.
- Да, ты же сегодня ездил к Психозу! - встрепенулась Лариса Сушко. - О чем он с тобой говорил? Чувствуя на себе всеобщее внимание, Бык приосанился. Он намеренно не упоминал о похищении челюсти. Сотрудники были слишком потрясены россказнями Тараса, и его новость неизбежно померкла бы в сравнении с историей о покойнике, упрямо преследующем Пашу Зюзина. Однако теперь Тарас спал, страсти улеглись, и кража в храме способна была привлечь к себе должное внимание.
- Из перелыгинской церкви похитили челюсть святого великомученика Евфимия Многострадального, - весомо произнес Глеб. - Психоз хочет ее разыскать.
В подсобке снова воцарилось молчание. Народ пытался переварить столь пикантную сплетню.
- Упала лошадь, Сломала челюсть, Какая гадость, Какая прелесть, заразившись вирусом литературного творчества, обратился к поэзии грузчик Гляделкин.
- Ну, ты даешь! - восхитился Дубыч. - Сам, что ли, сочинил? Да ты, брат, прям Пушкин, в натуре.
Порозовев от комплимента, начинающий поэт смущенно потупился.
- Какую челюсть? - уточнила на всякий случай Зоя Козлодемьянская. Вставную, что ли?
- Скажешь тоже - вставную! - возмутился Бычков. - Самую настоящую - с костью и зубами. Реликвия это, понимаешь? Святые мощи великомученика Евфимия Многострадального; Крутая, говорят, вещица. Охраняет от нашествия гусениц и помогает в страсти пьянства и запоя.
- Ой, мамочки, грех-то какой! - испуганно ахнула jf суеверная Регина.
- Полезная, должно быть, штуковина, - заметил Андреич и, подумав, плеснул себе в стакан новую порцию алкоголя. - Нам бы в хозяйстве не помешала.
- А что б мы делали, трезвыми-то? - обиженно вскинулся сторож Хрум. - С тоски бы все перемерли.
- Это несколько спорное заявление, - заметил Денис. - А почему Психоз заинтересовался этой кражей?
- У него свои дела с перелыгинским игуменом, - .объяснил Глеб. - Да и вообще, непорядок это - святыни православные воровать, да еще на нашей, синяев-ской территории. Кстати, челюсть эта в золотую оправу была вставлена, драгоценными камнями украшенную. Психоз говорит - вернуть надо святыню в храм, а с козлами, что святотатство учинили - разобраться по-свойски.
- Знать бы еще, где искать этих самых козлов, - покачала головой Регина.
- Ничего, у Психоза руки длинные. Если захочет - из-под земли их достанет, - сказала Лариса Сушко.
* * *
Полковник Обрыдлов взвинченно шагал взад-вперед по своему отнюдь не просторному кабинету. Пять шагов туда, пять - обратно. Двигался Иван Евсеевич быстро и нервозно, и Чупруну, наблюдавшему за своеобразным променадом шефа, казалось, что тот непрерывно поворачивается, от чего у опера даже началось легкое головокружение.
- Кошмар, - подвел итог полковник. - Худшего дела у нас не бывало. Я чуть со стыда не сгорел в посольстве, когда этот бельгиец спросил меня, кто же из покойников Шарль. Мне и в голову не пришло задуматься об этом. Старею, видать.
- Не бери в голову, - махнул рукой Колюня. - Неделя тяжелая выдалась сплошные неприятности. Я тоже об этом не подумал. Так кто же из них Шарль?
- Первый покойник, - вздохнул Обрыдлов.
- Так мы и полагали, - пожал плечами Чупрун. - Значит, и расстраиваться незачем. Как это установили? Провели опознание? Быстро вы обернулись.
- Вице-консул съездил со мной в морг. Он был близким другом Айма. Кроме того, в архиве посольства нашлись отпечатки пальцев Шарля.
- А кем оказался второй? Судя по сходству, это должен быть близнец атташе.
- Так и есть, - подтвердил Иван Евсеевич. - Огюст Дим, бельгийский подданный, весьма состоятельный, крупный торговец антиквариатом. Как и Шарль, Огюст владел русским языком - их бабушка была русской. В Россию приезжал дважды. Впервые - месяц назад, пробыл в столице четыре дня и вылетел отсюда в Рим. Вернулся в Москву три дня назад.
На всякий случай я связался с одним своим приятелем из Интерпола, чтобы тот навел справки по своим каналам. По его словам, Огюст - весьма скользкий тип. Его имя всплывало в связи с торговлей крадеными произведениями искусства, но дальше слухов дело не пошло - парень был на редкость хитер и умел заметать следы. Выполнял, так сказать, особые пожелания клиентов, то есть доставал для них то, что обычными способами достать невозможно. Особый интерес проявлял к произведениям искусства, носящим культовый и религиозный характер. В последний раз его имя было связано с похищением древней бирманской святыни - молитвенных колокольчиков из пагоды Швемодо. Девять золотых колокольчиков на подставке, инкрустиро-' ванной темными сапфирами.
