Ирина Волкова - Бюро убойных услуг
- Хорошо, что Максим Горький тебя не слышит, - усмехнулся Психоз. - Он был о человечестве лучшего мнения. Впрочем, ты прав. В каждом из нас есть что-то и от волка, и от овцы. Именно поэтому религия и полезна. Манипулируя кнутом и пряником, она породила этику и мораль, которые удерживают общество от окончательного оскотинивания и озверения. Если церковь при помощи сказок о райском блаженстве и адских муках заставит людей быть милосерднее и следовать десяти заповедям, это нужно только приветствовать.
- Странно слышать от тебя рассуждения о милосердии, - заметил Глеб.
- Почему странно? Я, как и ты - из породы пастухов. Чем более управляемо стадо, тем лучше для нас - ведь мы-то живем по другим законам.
- Может, ты и прав. Только страх перед адскими муками все равно не заставит людей стать праведниками.
- Эх, не просекаешь ты, в чем тут фишка, - укоризненно покачал головой Губанов. - Церкви не нужны праведники, ей требуются грешники, кающиеся в своих грехах. Именно с них, а не с праведников, церковь "стрижет руно". В том-то хитрость и состоит, что не грешить люди в принципе не могут, а вместе с представлением о "грехе" в их жизнь входит страх, на котором и держится религия. А в праведнике страха нет, поэтому и управлять им нельзя.
Как только набожный человек совершает "грех", он тут же бежит в храм, чтобы выпросить у бога прощение. Там он видит изображение адских мук и сходит с ума от ужаса. Он жертвует деньги на церковь и старается в меру своих сил творить "добро", но не удерживается и "грешит", потому что не согрешить невозможно. Сам подумай, у какого здорового мужчины не возникнут крамольные мысли при виде пары стройных девичьих ножек? А ведь это грех. Ты вот подставишь другую щеку, если какой-нибудь урод ни с того ни с сего съездит тебе по морде? Не подставишь - и это тоже грех.
- А вот тут ты не прав, - оживился Бычков.
- В чем, интересно, я не прав? - нахмурился синя-евский авторитет. Глеб усмехнулся.
- Насчет того, что нужно подставлять другую щёку. Был у нас на зоне один амбал, по кличке Овощебаза - ростом под два метра, весил сто двадцать килограммов, а удар был, что у парового молота. Так он нам однажды этуфеньку Иисусову насчет щеки растолковал.
- И как же? - заинтересовался Психоз.
- Да понимаешь, стал там один козел не по делу крылья растопыривать, ну, Овощебаза ему рога-то и пообломал. Нырнул мужик мордой в парашу да там и затих.
Плюнул на него Овощебаза, а потом обвел нас взглядом и спрашивает грозно так:
"Слышали, что Иисус Христос говорил: "Если тебя ударили по одной щеке, подставь другую"?"
Ну мы, в натуре, подтвердили, что слышали.
"Хорошо, что слышали. А просекаете, что он имел в виду?"
Мы, естественно, молчим, смотрим на него вопросительно, уж больно странно было видеть этого амбала в роли религиозного проповедника.
"Так вот, братаны, - торжественно провозгласил Овощебаза. - Христос имел в виду, что коли ты такой слабак и вафел[ В а ф е л - дурак, идиот (жарг.).], что позволил какому-то козлу врезать себе по щеке, то тебе и впрямь ничего другого не остается, как подставить другую щеку".
От хохота Психоза содрогнулись стены.
- Ой, не могу, - вытирая выступившие на глазах слезы, никак не мог успокоиться синяевский авторитет. - Если, говорит, ты такой слабак и вафел... Сегодня же расскажу об этом игумену Прокопию. Придется ему теперь вносить коррективы в свои проповеди. А о морали этот твой Овощебаза ничего не говорил?
- Нет, насчет этого базара вроде не было.
- Тогда я закончу свою мысль. Как уже было упомянуто, мораль общества основывается на страхе. У религиозных людей это страх перед богом, у неверующих - перед родителями, перед другими людьми, перед общественным осуждением или перед законом.
Тот, кто свободен от страха, свободен и от морали, поэтому чем больше в обществе морали, тем легче в нем существовать таким, как мы.
- Занятная идея, - свободен от страха?
- Полностью от него не свободен никто. Но я-в большей степени, чем другие.
- Выходит, если у тебя нет страха, то нет и морали?
- Я сам устанавливаю свою мораль, и это еще одно различие. Моя мораль приносит пользу мне, а мораль стада в основном выгодна тому, кто этим стадом управляет. Именно в этом и заключается отличие лидера от следующей за ним толпы. Знаешь, кто творил худшие грехи?
Бык вопросительно посмотрел на Губанова.
- Римские папы. Почитай когда-нибудь историю Ватикана, только реальную, а не ту рекламную туфту, которую подсовывает верующим католическая церковь. Там тебе и содомия, и убийства, и прелюбодеяние, и лжесвидетельство, и много чего еще. Нет заповеди, которую бы они не нарушали. И знаешь, почему? Потому что глупец не имел шанса взобраться на самый верх. Там оказывались лишь те, кто был лишен и страха, и морали. Как говорится, в честной борьбе всегда побеждает жулик.
- Вот с последним утверждением я целиком и полностью согласен, - кивнул Глеб. - Если мир желает быть обманутым, доставим ему это удовольствие. А челюсть действительно стоит отыскать, чтоб неповадно было всяким залетным козлам крысячить на нашей территории, тем более в церкви.
- Рад, что мы друг друга понимаем, - улыбнулся Психоз. - Разузнай по своим каналам все, что можешь, об ограблении перелыгинской церкви.
- Будет сделано, шеф, - шутливо отдал честь Бычков.
* * *
Накаленная атмосфера в доме Андрея Сикорского отнюдь не способствовала выяснению обстоятельств смерти бельгийского атташе, и Колюня Чупрун под аккомпанемент проклятий оскорбленного супруга повез Инну в управление.
Ерзая на неудобном деревянном стуле в кабинете опера, рыжекудрая мадам Сикорская надрывно рыдала и клялась, что к убийству отношения не имеет и вообще совершенно ничего не понимает.
Чупрун терпеливо ждал окончания истерики, справедливо полагая, что количество влаги в женском организме ограниченно, а значит, слезы рано или поздно должны будут иссякнуть.
Так оно и случилось. Зеленоглазая красотка выпила стакан воды, высморкалась в изящный батистовый платочек, достала косметичку, подправила ущерб, нанесенный макияжу, после чего поведала изумленному оперу весьма странную историю.
С Шарлем Аймом Инну познакомил муж, который вел с ним какие-то дела. Чем именно они занимались, Сикорская не имела представления.
Да, она действительно увлеклась Шарлем, но это в порядке вещей, - в конце концов на дворе двадцать первый век, а не дикое Средневековье. Сексуальная революция, эмансипация и все такое прочее. Вот Инна и решила - а почему бы нет? Любая женщина на ее месте не устояла бы перед таким мужчиной воспитанным, обаятельным, богатым, элегантным, красивым, наконец.
Атташе, в свою очередь, тоже не остался равнодушным к чарам рыжеволосой прелестницы. Втайне от Андрея они стали встречаться. Инна не хотела сдаваться слишком быстро - очень уж ей нравились романтичные ухаживания Айма, хотя искушение пасть в его объятия было весьма велико.
Решающая встреча должна была состояться вечером того самого дня, когда Шарля убили. Утром Сикорский уехал в командировку, а около пяти часов вечера Инне позвонила секретарша мужа и сказала, что никак не может дозвониться Андрею Павловичу на мобильный, на работе его нет, а пришли какие-то факсы, требующие срочного ответа.
Сикорская удивилась, что секретарша не знает о командировке шефа, но та заверила Инну, что ни о какой командировке и речи быть не может, потому что Андрей Павлович ушел с работы только полчаса назад, а на десять утра следующего дня у него назначено важное совещание.
Тут-то Сикорская и заподозрила неладное. С одной стороны, у мужа могла появиться любовница, но с другой стороны, что, если он узнал о свидании с Шарлем и решил застукать их на месте преступления? Решив понапрасну не рисковать, Инна перенесла встречу с Аймом на следующую неделю, а заодно предупредила поклонника о том, что Андрей может что-то подозревать и следить за ними.
Как ее трусы оказались в кармане мертвого атташе, Сикорская не имела ни малейшего представления. Более того, она утверждала, что такое просто невозможно. Она ни разу не раздевалась в присутствии Шарля и уж никак не могла потерять столь пикантную деталь туалета. Украсть трусы Айм тоже не имел возможности, так как купила их Инна уже после того, как Шарль заходил к ним в последний раз.
- Объяснение может быть очень простым, - прокомментировал Колюня. - Ваш муж узнал о вашей связи и решил отомстить вам обоим. Он убил Шарля и сунул ему в карман ваши трусики, чтобы подозрение пало на вас.
- Андрей? - Инна изумленно посмотрела на опера. - Нет, только не он.
- Почему?
Сикорская нервно хохотнула.
- Потому что Андрей бизнесмен. Деньги у него всегда на первом месте. Он вел с Шарлем какие-то дела и не стал бы все портить из-за глупой ревности. Скандал он мог устроить, это да, мог даже отлупить меня под горячую руку, но убивать не стал бы, это точно.
