Джеймс Чейз - А что же случится со мной?
Через несколько минут нас соединили.
— Я подстригал газон, Джек, и только сейчас услышал звонок.
Я спросил как он себя чувствует.
— Хорошо, а ты?
— Хорошо. — Я сказал ему, что мы собираемся совершить ночной испытательный полет на новом самолете.
— Это опасно?
Я заставил себя засмеяться.
— Ни капельки, пап, обычная проверка. У меня выдалась свободная минутка, и я решил позвонить вам, как мне хорошо было дома. — Я хотел сказать ему что-нибудь приятное, чтобы он мог вспоминать обо мне. — У нас был великолепный прощальный ужин. Может повторим когда-нибудь?
— Ты уверен, что ночной полет не опасен?
— Конечно, пап. — Я замолчал и решил прервать разговор. — Ну, мне пора идти. Я просто хотел услышать снова твой голос. Береги себя.
— Ничего не случится?
— Все великолепно, пап, — и я повесил трубку. Я сидел, уставясь в стену. Это была ошибка, звонить ему. Теперь он будет беспокоиться. Я никогда не звонил ему по междугороднему телефону. Ну, ладно, по крайней мере, я в последний раз слышал его голос.
Я выпил еще порцию, и мысли мои перенеслись к миссис Эссекс. У меня возникло желание в последний раз хотя бы услышать ее голос. Но это могло быть опасно. Сначала я отказался, но выпив еще и пошатавшись по комнате, все же набрал телефон Эссекса. Если ответит слуга, я повешу трубку, но если ответит она…
— Привет, — сказал я.
— Ох… это вы?
— Да… мы можем поговорить?
— Да. Он не вернется до вторника.
Этот удивительный голос! Я представил себе ее лицо, глаза, фигуру.
— Мне также не хватает вас, — пожаловался я.
— Давай встретимся сегодня вечером, Джек, — предложила она. — Джексон повел свою жену в театр и его не будет. Встретимся где-нибудь?
— Я не могу. Мы сегодня в 20.30 проводим ночной тренировочный полет на Кондоре. Я лечу вместе с экипажем.
— Ох, черт! Я хочу вас, Джек!
— Давайте лучше вечером в воскресенье? — Теперь я жалел, что позвонил ей.
— Вы можете не лететь?
Я уже сильно жалел, что затеял этот разговор, так как она была очень настойчива.
— Давайте в воскресенье.
— Нет! Джексон будет дома весь день. Давайте сегодня!
— Ничего не выйдет, извините, я позвоню потом, — и я повесил трубку.
И еще одна ошибка. И чего бы мне не держать язык за зубами? Я взглянул на часы. Было уже девятнадцать часов. Я начал складывать свои вещи в чемодан, и в этот момент зазвонил телефон. Испугавшись, что это может быть миссис Эссекс, я не стал брать трубку.
Берни и Гарри я встретил в ресторане за обедом. Берни выглядел неважно, ел он вяло и не замечал, что ест.
— Вы поговорили с Пэм? — спросил я.
— Она сейчас летит в Меринду.
— Она не сопротивлялась?
Он вытер вспотевшее лицо платком.
— Ей не нравится это, но она придет в себя, когда соединится вместе с нами.
— Ладно. — И я изменил тему разговора. — Вы сможете посадить самолет в джунглях в темноте?
— Метеосводка хорошая и особых трудностей не будет.
Я отодвинул тарелку и посмотрел на часы. Было 20.15.
— Пора, — сказал я, вставая.
— На всякий случай я заполнил холодильник в самолете, — сказал Гарри, — может быть захочется есть.
— Неплохая мысль.
— Я не думаю, что мы умрем от голода, — улыбнулся Гарри. — А если мы разобьемся, то холодильник с едой как раз пригодится.
— Мы не разобьемся! — огрызнулся Берни.
Гарри подмигнул мне, и мы последовали за Берни на улицу, освещенную луной, и сели в джип. Все трое мы знали, что в последний раз находимся на американской земле. Было грустно, никто ничего не говорил, и так в молчании мы подъехали к самолету.
Обслуживающий персонал уже ждал. Механик, парень по имени Томпсон, поднял большой палец, когда мы вылезали из машины.
— Все в порядке, мистер Крейн, — сказал он, улыбаясь. Было что-то хитрое в его улыбке, и я даже задержался, смотря на него, но Берни окликнул меня, и я забыл об этом.
Берни и Гарри прошли в кабину, а я закрыл входную дверь и присоединился к ним.
Берни проделал все необходимые для взлета операции и заговорил с контрольным пунктом.
— О'кей, Фред?
— Давай! В воздухе нет самолетов.
Через несколько минут мы были уже в воздухе. Мы радостно переглянулись.
— Три миллиона долларов наши! — воскликнул Гарри. Я постоял рядом с ними, пока Берни не направил самолет в сторону океана. Чувствовал я себя неспокойно. Оставив их, я прошел в комнату для совещаний, осмотрелся и прошел дальше на кухню. Я открыл холодильник и увидел, что он был забит разными консервами. Я прошел через апартаменты Эссекса и вошел в одну из комнат для гостей, где я оставил свой чемодан. Мне сейчас было нечего делать, по крайней мере, минут сорок. Я прилег на кровать, закурил, стараясь не думать о будущем, но это не помогло. Я уже начинал сожалеть, что бросил хорошую работу за тридцать тысяч долларов в год, и также сожалел, что расстался с миссис Эссекс. Миллион с четвертью! Что мне делать с такими деньгами? Мне придется начать новую жизнь. Это было приятно вообразить себя в Европе, но я не знал ни одного языка, кроме родного. В общем-то, я себя ограничивал в повседневной жизни. Главное ли в жизни деньги? Так зачем я тогда ввязался в это? Правда, уже поздно раздумывать, все уже решено. Через сорок минут я буду мертв для отца, для миссис Эссекс и остальных людей, знавших меня. Пути назад не было.
Взглянув в окно, я следил, как проплывали назад огоньки Парадиз-Сити, как вдалеке показались другие, наверно, Майами, и тоже исчезли. Я смотрел на них до тех пор, пока облака над океаном не скрыли их полностью, и я понял, что вижу их в последний раз в жизни.
Взбудораженный своими же собственными размышлениями, я вернулся в кабину пилотов. Взглянув на приборы справа от Берни, я заметил, что мы еще поднимаемся.
— Еще минут десять, — сказал Гарри. Когда Берни достиг высоты двадцать пять тысяч футов, он перешел на горизонтальный полет.
— Гарри, поговори с Фредом, — сказал он хрипло. — У меня дрожит голос.
Гарри и я переглянулись. Он недоуменно поднял брови.
— Нет, это ваше дело, Берни, — сказал я, положив руки ему на плечи. — Вы все придумали и доводите до конца.
Он нервно стряхнул мои руки и вытер вспотевшее лицо.
— Ребята, может быть, не будем? — спросил он. — У нас еще есть время вернуться назад. Может откажемся?
— Ты что, с ума сошел? — заорал Гарри. Берни только бессильно опустил плечи.
— Ладно. — Он повернул побледневшее лицо в мою сторону. — Ты думаешь, Джек, они поверят?
У меня внезапно возникло желание сказать ему возвращаться назад, но пока я раздумывал, Гарри схватил микрофон.
— Фред! — закричал он срывающимся голосом. — У нас авария, оба левых двигателя горят, погасить пламя не удается!
Мне были слышны крики, раздавшиеся в ответ.
— Мы падаем, наше положение… — он отвел микрофон от губ. — Иди вниз, Берни.
Как робот Берни послушно опустил нос самолета и мы устремились вниз к океану.
Гарри положил микрофон.
— Ну, вот и все, — сказал он. — Как звучало, правдоподобно?
— Я сам почти поверил.
Меня трясло и из-за моей нерешительности мое будущее решили за меня.
Я посмотрел на Берни. Он начал выравнивать самолет. Мы были на высоте восемьсот футов над океаном. Он еще немного снизился и теперь мы летели на высоте трехсот футов, так что можно было видеть даже волны. Он взял курс на Юкатан.
— Хорошо бы выпить.
— Да. Мне кока-колу, Джек, — прохрипел Берни.
— И мне, — присоединился Гарри.
Я вышел из кабины, прошел на кухню, открыл холодильник и взял три бутылки кока-колы. Только я начал накладывать лед в бокалы, как раздался голос:
— Привет, Джек!
От неожиданности я уронил формочку со льдом в раковину. Я сразу узнал этот голос. Вся кровь отлила от моего лица, когда я повернулся. В дверях кухни, улыбаясь, стояла миссис Эссекс.
***По усиливающейся вибрации пола я понял, что Берни набрал полную скорость.
Меня бросило в холодный пот, сердце провалилось куда-то и с трудом билось.
— Поражены? — засмеялась миссис Эссекс. — Вы говорили, что сегодня не выйдет, — она опять засмеялась. — Ваш звонок подзадорил меня. Ничего нет невозможного… и вот я здесь. Сколько продлится этот полет?
Напрасно я пытался сказать что-нибудь, язык не повиновался мне. Я просто смотрел на нее в отчаянии.
— Джек! В чем дело? Вы недовольны?
— Что вы делаете здесь? — наконец прохрипел я. Она насупила брови.
— Делаю? Это мой самолет! Что вы имеете в виду?
— Как вы оказались на борту?
— Очень просто. Я сказала механику, что желаю полететь с вами.
И я вспомнил хитроватую усмешку Томпсона.
— Это испытательный полет, — наконец-то я пришел в себя и старался что-нибудь сообразить. Мистера Эссекса хватит удар, если он узнает про это. Это очень опасно.
