Эллери Куин - Последнее дело Друри Лейна
Пэтиенс тревожно взглянула на молодого человека, а инспектор окинул его холодным отчужденным взглядом.
— Я? — Юный Роу, казалось, был застигнут врасплох. — Спросите лучше дружище Крэбба, он здесь всем заправляет, — О, мистер Роу редко заходит сюда, — пропищал Крэбб, и его тело съежилось, как плавящаяся свеча. — Как вы, наверное, уже знаете, наш юный друг занимается исследованием творчества Шекспира, но в этом доме такие порядки, их установил сам мистер Саксон, что…
В общем, когда ему что-нибудь требуется, он просит меня, и я сам приношу ему книги.
— Надеюсь, — раздраженно сказал Роу, — вы получили ответ на свой вопрос, мистер Лейн?
— Не горячитесь, Гордон. Так вы утверждаете, мистер Крэбб, что, кроме вас, никто не имеет доступа к бумаге и конвертам?
— Пожалуй, да. Они хранятся только здесь. Конечно, если кому-нибудь пришло бы в голову…
— Да-да, мистер Крэбб, мы хорошо понимаем. Гордон, не хмурьтесь вы так! Насколько я знаю, долгие годы вход в эти комнаты посторонним был заказан. Теперь, - А как насчет слуг? — неожиданно спросила Пэтиенс, избегая встречи с полными страдания глазами мистера Роу.
— Нет, мисс Тамм. Существовало строгое правило.
Мистер Саксон настоял на том, чтобы я лично убирал эти комнаты.
— А вы присутствовали при упаковке книг, завещанных Британскому музею? — поинтересовался Лейн.
— Разумеется.
— И я тоже присутствовал, — невнятно пробормотал Роу.
— И ни на минуту не отлучались?
— Мистер Роу толкался возле водителей грузовиков, — ответил Крэбб, — но я всегда был начеку, уверяю вас.
— Прекрасно! — улыбнулся Лейн. — Все указывает на то, что вряд ли кто-нибудь мог стащить эту бумагу, инспектор.
— Это вы мне говорите? — ухмыльнулся Тамм.
Лейн покосился на старого библиотекаря.
— Здесь нет никакой тайны, мистер Крэбб, — спокойно сказал он. — Дело в том, что в нашем распоряжении оказались листок почтовой бумаги и конверт с печатью библиотеки мистера Саксона, Нам нужно выяснить их происхождение. Но мы столкнулись с непредвиденными трудностями…
Неожиданная мысль пронзила старого джентльмена, и он вскрикнул:
— Как я был глуп! Конечно…
— Листок моей почтовой бумаги? — переспросил изумленный Крэбб.
Лейн похлопал его по плечу.
— У вас часто бывают посетители?
— Посетители? В библиотеке Саксона? Скажите ему, Роу.
— Этот древний книжный червь стережет добро лучше самого верного пса, пожал плечами Гордон.
— Мы в этом не сомневаемся. Но кто-то должен был быть. Подумайте! Заходил ли кто-нибудь в эту комнату в последние месяцы?
Крэбб прищурился, затем рассмеялся и хлопнул себя по костлявой ноге.
— Хо-хо! Был тут один тип! — Он выпрямился и вытер свои слезящиеся глаза.
— Кажется, нам повезло, — сказал Лейн. — Итак, сэр?
Крэбб склонил набок голову и сплел сухие пальцы.
— Чудесам не видно конца. Ну да, был тут один.
Очень интересный джентльмен. Он звонил мне несколько раз, а когда мы наконец встретились, стал умолять меня показать ему знаменитую коллекцию Саксона.
— Да? — резко бросил Лейн.
— Он был библиофилом и сказал, что много слышал о мистере Саксоне. И действительно, — хитрым тоном продолжил Крэбб, — он неплохо разбирался в книгах.
Я решил открыть перед ним двери — выглядел он совсем безобидно. Он рассказал, что пишет большую работу, и просил разрешения на несколько секунд заглянуть в один том, — А какая книга его интересовала? — осведомился Роу. Вы мне никогда об этом не рассказывали, Крэбб — Разве, мой мальчик? Должно быть, я забыл, — хихикнул старый ящер. — Его интересовало издание «Страстного пилигрима» 1599 года.
На минуту наступила тишина.
— Продолжайте, — мягко, но настойчиво потребовал Лейн. — Вы принесли ему эту книгу?
Крэбб омерзительно усмехнулся.
— Только не Крэбб! Я сказал, что существуют правила, которые нужно соблюдать, он кивнул, будто ожидал услышать нечто подобное. Затем стал глазеть по сторонам, что-то невнятно бормоча о книгах. Подошел к этому столу, покосился на бумагу и конверты и спросил;
«Это бумага с печатью библиотеки Саксона, мистер Крэбб?» Я сказал, что да. Тогда он с мольбой посмотрел на меня. «Очень интересно, — сказал он. — Я поспорил со своим другом, что смогу проникнуть в библиотеку Саксона, и, клянусь Богом, мне это удалось! Вы ведь поможете мне выиграть пари? Это будет доказательством того, что я здесь был!» Он быстро схватил листок почтовой бумаги и конверт и убежал, прежде чем я успел ему возразить.
Инспектор слушал эту историю, приоткрыв рот, и, когда Крэбб закончил, причмокнув напоследок губами, прогремел:
— Какого черта вы дали ему улизнуть? Я бы на вашем месте…
— Так вот как наш друг охраняет бумагу, — ехидно заметила Пэтиенс.
— Моя дорогая, — сказал Лейн, понизив голос, — давайте не будем отнимать у мистера Крэбба его бесценное время. В этом больше нет необходимости. Мистер Крэбб, не могли бы вы описать вашего необычного посетителя?
— О да! Высокий худой мужчина средних лет. Пожалуй, англичанин.
— Великий Боже! — прохрипел инспектор. — Пэтти, это же…
— Подождите, инспектор. Когда именно пришел этот человек, не припомните?
— Дайте-ка подумать… Четыре, пять… около семи недель назад. Да, да! Это было в понедельник рано утром. Шестого мая.
— Шестого мая! — воскликнула Пэтиенс. — Папа, мистер Лейн, вы слышали?
— Я вообще-то тоже слышал, Пэт, — капризно пожаловался Роу, Маленькие блестящие глазки Крэбба перебегали с одного лица на другое, в его взгляде таилось злобное веселье, как будто он задумал какую-то шутку, — Итак, этот высокий худой англичанин средних дет, — подытожил Лейн, — пришел к вам шестого мая и хитростью завладел почтовой бумагой и конвертом.
Очень хорошо, мистер Крэбб. И еще один, полагаю заключительный, вопрос. Он назвал свое имя?
Крэбб криво усмехнулся.
— Назвал ли он свое имя? Разумеется, назвал, иначе как бы я его запомнил? — Библиотекарь стал шарить по столу, выдвигая и задвигая ящики. В этот момент он удивительно походил на старого краба. — Извините, мисс Тамм… Назвал ли он свое имя! — Крэбб хихикнул. — А, вот и она!
Он протянул Лейну небольшой кусочек картона.
Это была очень дешевая визитная карточка. Большими черными буквами на ней было напечатано:
Д-Р АЛЕС
И все — ни телефона, ни адреса.
— Доктор Алес! — сказала Пэтиенс, нахмурившись.
— Доктор Алес! — проворчал инспектор.
— Доктор Алес! — задумчиво пробормотал Роу.
— Доктор Алес! — кивнул Крэбб, бросив злобный взгляд на карточку.
— Доктор Алес! — произнес Друри Лейн, и что-то, прозвучавшее в его голосе, заставило всех четверых обернуться к нему. Но старый джентльмен невозмутимо смотрел на визитку.
— Господи, это невозможно! Доктор Алас… Пэтиенс, инспектор. Гордон, вы знаете, кто такой доктор Алес?
— Совершенно незнакомое имя, — ответила Пэтиенс, глядя ему в глаза.
— Я тоже никогда не слышал о нем, — сказал инспектор.
Что-то знакомое, — задумчиво прошептал Роу.
А, Гордон! Я так и знал, что это имя вызовет положительный отклик из глубин вашей памяти.
Крэбб задергался, напоминая дрессированную мартышку, очки в золотой оправе сползли на кончик носа, и он состроил чудовищную гримасу.
— Я могу сказать, кто такой доктор Алес, — поджал он свои трясущиеся губы.
— Вы? — быстро спросил Лейн.
— То есть, я могу сказать, кто он на самом деле, где сейчас находится, и вообще, все, что вас интересует! — прокудахтал Крэбб.
— Ну, черт бы вас подрал, не тяните! — грубо сказал инспектор. — Кто же он?
— Я узнал его в ту же минуту, как увидел в музее, — прочирикал старый библиотекарь. — Вы не заметили, как он отвел глаза? Сразу понял, что я узнал его, подлый негодяй! Я скажу вам, что за тип нанес мне визит семь недель назад и оставил эту карточку. Человек, назвавшийся доктором Алесом, — на самом деле Гэмнет Седлар!
Глава 14
Поединок библиофилов
Собравшись за ленчем в одном из городских ресторанов, они пытались привести в порядок свои мысли.
Триумфальные и ироничные откровения Крэбба выбили их на какое-то время из колеи. Гэмнет Седлар — таинственный доктор Алес?
Они вспоминали, как Крэбб проводил их до двери, постоянно облизываясь от возбуждения, и как его угловатая фигурка долго виднелась в дверном проеме дома Саксона. Он потирал руки и качал своей маленькой птичьей головой, как бы говоря им вслед: «Ваш дражайший доктор Седлар — не кто иной, как доктор Алес! Что вы об этом думаете? Старый Крэбб — не дурак, а?» Его распирало от гордости и чувства превосходства. Что-то в нем напоминало злобное удовлетворение могучей толпы, собравшейся на суд Линча.
