Светлана Алешина - Сто ответов на один вопрос
– Этого не может быть, – уверенно заявил он. – Посмотрите внимательнее! Неужели его тут и не было?
Старушка перевернула еще одну страницу и более внимательно осмотрела журнальные записи. Затем бросила на нас взгляд и опять обратилась к Костику.
– Юрий Анатольевич Ходаков проживал в нашей гостинице неделю, – сообщила она. – Он оплатил проживание до сегодняшнего дня.
– И что, Ходаков уже выписался? – продолжил Валера.
– Я же сказала, сегодня последний день, – недовольно пробурчала баба Шура. – По-моему, вещи он еще не забрал, и в номере его пока нет. Ключики здесь висят.
– А когда он возвратится?
– Откуда я знаю! Это не мои проблемы. Сегодня он должен съехать. Так что еще один номер освободится. Снять не хотите?
– Нет, спасибо, – буркнул Валера и первым направился к выходу.
Мы с Костиком пошли следом за Гурьевым. Старушка смерила нас оценивающим взглядом и даже не попрощалась. Я оглянулась на нее уже у двери. Бабулька Шура опять углубилась в чтение.
Следом за нами из гостиницы выскочил какой-то прыщавый студент в потрепанной курточке. Как раз на таких клиентов и рассчитано это заведение. Гостиница была больше похожа на студенческое общежитие. Уже в салоне автомобиля Гурьев рассказал, что раньше это здание принадлежало ветеринарному институту и здесь на самом деле был корпус общежития, но затем институт передал этот памятник архитектуры в фонд города.
Мы не торопились отъезжать от входа в гостиницу. По скудной информации вахтерши, Юрий Анатольевич должен еще появиться здесь сегодня, и мы решили подождать его.
Глава 8
Коренастый мужчина в куртке болотного цвета с капюшоном не сразу привлек мое внимание. Может быть, потому что на улице было безлюдно и на редких прохожих волей-неволей задерживался взгляд. Мимо дверей гостиницы «Прогресс» прошли уже несколько совершенно незнакомых людей. И только одна-единственная девушка вошла в дверь гостиницы. Валерка проводил ее оценивающим взглядом, а затем удовлетворенно причмокнул.
– Понравилась? – поинтересовалась я у него.
– Нет, молоденькая еще, – отмахнулся Гурьев. – Не в моем вкусе.
– Зато этот хмырь в курточке, кажется, наш клиент, – сообщил Костик.
Я уже смотрела на немного сутулого мужчину, который вроде бы направлялся к гостинице. Он не то чтобы прятал свое лицо, но за капюшоном и высоким воротником я не могла ничего разглядеть. Он торопливо шел по тротуару, озираясь по сторонам, и только когда он подошел ближе, я невольно вскрикнула: это был Ходаков!
Его родимое пятно на подбородке я увидела отчетливо. К тому же я представила перед собой фотографию с надгробной плиты и уже не сомневалась, что на этот раз по тротуару шел именно тот, кто нам был нужен.
– Что будем делать? – насторожился Костя. – Он сейчас зайдет в гостиницу.
– Надо его затащить в машину! – уверенно ответил Валерий. – Нам есть о чем поговорить. Сейчас самый подходящий момент. Юрик даже и не подозревает о том, что на его след вышли, и уж тем более не думает, что его могут замести в этой гостинице.
– И как же ты его затащишь? – с сомнением спросила я.
– А как мужики девок в тачки тащат, – ухмыльнулся Валерка. – Никогда не видела? Ничего в этом сложного нет!
Гурьев подмигнул Шилову. Они обменялись какими-то непонятными жестами. Ходаков тем временем приближался ко входу в «Прогресс». Валерка с Шиловым не двинулись с места и тогда, когда Юрию оставалось сделать всего несколько шагов до нашей машины. В его руках я только теперь заметила какой-то черный пакет. В таких непрозрачных сумках обычно таскают деньги из банка.
Юрий поравнялся с капотом нашей машины, и вдруг Валерка с Шиловым, как по команде, выскочили из салона. Все произошло в несколько секунд. Костик ловко заломил руки Ходакова назад. Пакет из его рук упал. Валерка зажал ему рот и сделал подножку. Ходаков повис на его руках и не смог даже пискнуть. В следующую секунду Костик уже втолкнул его на заднее сиденье, а Гурьев сел рядом, плотно закрыв обе задние двери.
– А пакет?! – выкрикнула я, едва Шилов включил зажигание, и указала на сумку Ходакова, которая упала на асфальт в снегу.
Шилов выскочил из машины, схватил пакет и передал его мне. Я отряхнула сумку от снега и положила себе на колени, не торопясь заглянуть внутрь. Мало ли какие сюрпризы меня ожидают!
Сейчас меня больше волновал сам Ходаков. Он нерешительно озирался, не в силах понять, что вообще произошло, и только когда мы отъехали от гостиницы, истошно завопил:
– Вы что, охренели совсем? Сволочи!
– Молчи, гад! – прикрикнул на него Гурьев.
– А чего молчать-то?! – возмущался Ходаков. – Вы вообще соображаете, что делаете? Я сейчас милицию вызову!
– Вызывай, – спокойно сказал Гурьев. – Как раз к месту! Пусть с тобой менты и разбираются. Сейчас мы туда тебя и доставим.
– Зачем? – насторожился Ходаков. – За что? Я вас вообще не знаю.
– Зато мы с вами хорошо знакомы, – подала я голос.
Ходаков с интересом посмотрел на меня, помотал головой из стороны в сторону.
– Кажется, я вас тоже знаю, – неуверенно сказал он. – Видел по телевизору. Да?
– Может быть, – согласилась я и тут же представилась.
Мою фамилию, имя и отчество Ходаков воспринял относительно спокойно. Я только заметила на его лице тень сомнения, а затем легкий испуг, но Юрий старался не подавать виду.
– И что все это значит? – сдержанным голосом спросил он.
Ответа на его вопрос не последовало. Я от него отвернулась, Гурьев упорно молчал, а Костя сосредоточился на дороге. В зеркале заднего вида я заметила испуганные глаза Ходакова, который смотрел на меня в упор. Костик ехал за город. Везти Ходакова нам было некуда, а ментов подключать было еще рано, поэтому мы решили поговорить с ним на каком-нибудь пустыре.
Из города мы выехали в районе аэропорта. Ходаков еще больше забеспокоился, заметив это, но бессмысленных вопросов задавать не стал. Похоже было на то, что он смирился со своей участью. Заехав в посадки по заснеженной дороге, Шилов наконец остановил машину. Место было совершенно безлюдным, зато отсюда открывался прекрасный вид на город – панорама его возникла перед моими глазами. Город был в легкой туманной дымке, и уже начинало темнеть, хотя время приближалось только к пяти часам. Для зимы это вполне нормально, уже в шесть становилось совсем темно.
Я с нетерпением прощупала пакет, лежащий у меня на коленях, и вдруг почувствовала, как противная влага пошла по моим ногам. Я приподняла черный пакет, и из него полилась противная красно-бурая жидкость. Открыв дверь, я выскочила из салона и выкинула пакет в снег, пока вся не испачкалась в этой мерзости. Хорошо еще, что из пакета полилось не сразу, а то все колготки были бы измазаны. Но все равно на одежде и шубе осталось несколько противных пятен. Я недовольно потерла их снегом. Надо же было так вляпаться!
Из машины следом за мной вышел и Шилов. Он приподнял пакет за ручки и осторожно разложил на снегу его содержимое: разбитая бутылка дешевого портвейна стала причиной моих бед. Кроме нее, в пакете лежал кусок колбасы, полбуханки хлеба, упаковка плавленого сыра и еще что-то из съестного. Я не смогла даже разглядеть, что именно это было.
– Сволочи! Разбили тару! – недовольно пробурчал Ходаков. – Что вам, в конце концов, нужно?
– Ущерб возместим, – успокоил его Валерий и тут же спросил: – Ходаков Юрий Анатольевич?
– Да, я, – смутился Юрий.
Мы с Шиловым возвратились в салон, закрыв за собой двери. На улице все-таки было прохладно.
– Который полгода назад был похоронен? – продолжил Валерка. – Между прочим, на кладбище есть ваша могила.
– Да не утонул я, – ухмыльнулся Ходаков, но тут же насторожился: – А вы что, менты?
– Да! Менты! – неожиданно ответил Валера. – И удостоверение есть!
Гурьев помахал перед носом Юрия красными корочками. Мы с Костиком знали, что это журналистское удостоверение, но Ходаков был настолько напуган, что даже не решился попросить открыть его.
– А у меня это… – смущенно пробормотал он, засунув руку во внутренний карман куртки. – У меня военный билет есть… Вот. Я – Ходаков Юрий Анатольевич. 1964 года рождения… Смотрите… Здесь все указано. Фотография есть.
Теперь уже Юрий совал под нос Гурьеву свой военный билет. Валера тщательно просмотрел каждую страницу, а затем опять обратился к Юрию:
– А паспорт ваш где, товарищ?
– Вы что, только за этим меня сюда и выволокли? Будет у меня паспорт. Я за этим и приехал в город. Чтобы, так сказать, воскреснуть из мертвых на радость моей женушке… – Ходаков усмехнулся и продолжил: – А она сама концы на днях отдала. Не слышали?
– Нам сообщили об этом, – спокойно ответил Валерий, не поддаваясь на тон Ходакова. – И вы, между прочим, являетесь главным подозреваемым в убийстве…
– Каком убийстве? Ну вы и даете! – причмокнул Ходаков.
– Вы подозреваетесь в убийстве Ходаковой Ангелины Львовны, – продолжил Валерий.
