Ирса Сигурдардоттир - Возьми мою душу
— Поразительно. Зачем они все это оставили? — проговорила Тора, обводя взглядом кухню.
Мэтью открыл один из шкафов и обнаружил в нем десятки разнокалиберных бокалов, чашек и стаканов.
— Послушай, Тора, может, оставим эту скучную задачу на потом? Кто знает, пользовались ли вообще хозяева всей этой посудой? Похоже, наследники удовлетворились кофейниками и мебелью, оставив стекляшки здесь. — Он вдруг замолчал и указал на картонную коробку, лежавшую в кресле. — Посмотри, что это?
Они подошли ближе и увидели, что коробка битком набита какими-то предметами, завернутыми в газеты. Рядом стопкой лежали журналы. Тора взяла верхний, посмотрела на дату.
— Майский номер за этот год. Прежние хозяева паковали вещи совсем недавно. Ты погляди! — воскликнула она, вытаскивая из-за коробки термос. — Модель современная. — Внутри термоса что-то плескалось. Тора отвинтила крышку, вытащила пробку и, осторожно поднеся горлышко к носу, понюхала. — Кофе, — сообщила она. — Должно быть, его оставили Элин и Бёркур или кто-то другой, отправленный ими за вещами. — Она поставила термос на место.
— Кто они, прежние владельцы, Элин и Бёркур? Они здесь жили? — спросил Мэтью.
— Брат и сестра, унаследовавшие эту землю. Теперь уже пожилые люди. Мне неизвестно, жили ли они здесь постоянно, но, судя по всему, нет. Все вещи очень старые. — Тора оглядела кухню. — Им самим максимум пятьдесят, а обстановка и посуда совсем дряхлые. Едва ли они здесь воспитывались.
— Зачем им понадобилось именно теперь так срочно покидать ферму? — поинтересовался Мэтью. — Они могли бы продать свою собственность несколько лет назад. Новую часть отеля за пару месяцев все равно не выстроишь.
— Все правильно. Полагаю, к продаже их подтолкнул Йонас, загоревшийся идеей возвести пристройку, хотя планы его впоследствии провалились. — Тора один за другим открывала ящики столов и заглядывала в них. Увиденное интереса у нее не вызвало.
Они закончили осмотр первого этажа, не найдя ничего стоящего внимания. Вещи, хранившиеся в кладовке, явно пролежали на полках несколько десятилетий. Старыми были и коробки, набитые книгами. Они открыли пару из них, обнаружив массу безделушек, некогда украшавших гостиную. Осмотр ванной Тора доверила Мэтью, и когда он вернулся, по его виду поняла, что ничего не потеряла.
— Пойдем дальше, — буркнул Мэтью с серым от пыли лицом, устремляясь к лестнице.
Они открыли дверь, ведущую в подвал, заглянули внутрь, но спускаться не стали. Тора сочла неразумным исследовать подвал в темноте. Поэтому они отправились наверх и на лестничной площадке обнаружили пять закрытых дверей. Мэтью толкнул одну из них, но та оказалась запертой. Он уже взялся за ручку второй двери, как вдруг замер.
— Посмотри на рисунке, какая дверь ведет в ванную, — бросил он.
Сверившись с ежедневником Бирны, Тора предложила начать осмотр этажа с комнаты, отмеченной именем Кристин.
— Бирна интересовалась ею больше, чем остальными, — пояснила она, указывая Мэтью на дверь, которую тот как раз собирался открыть.
— Никогда не прощу, если ты подшучиваешь надо мной и эта комната тоже окажется ванной, — проговорил он, нажимая на ручку.
— Увидим, — отозвалась Тора и, как только Мэтью опустил ручку, толкнула дверь.
Они вошли в детскую спальню, предназначавшуюся, вероятнее всего, для девочки. В изголовье выкрашенной белой краской кроватки лежал потрепанный плюшевый мишка с кусочком серой ткани на животе. Один его глаз отсутствовал. Лапы крепились со спины на шарнирах, на плечах и бедрах темнели стальные кнопки. Вокруг шеи была повязана выцветшая красная лента. Вид мишки тронул Тору. Рядом с ним сидела потрепанная кукла, уставившись накрашенными глазами в противоположную стену.
— Обстановка жутковатая, — потрясенно сказала она.
— Да, — согласился Мэтью. — Жильцы явно покидали дом в спешке. — Посмотри… — Он подошел к полке, на которой стояло несколько запыленных книг. Под ней находился выкрашенный белой краской стол, на котором лежал незаконченный рисунок. Вокруг него были разбросаны мелки. Мэтью взял рисунок, посеревший от осевшей на него пыли, и начал внимательно разглядывать. Углы листа от времени свернулись. Мэтью подул на него, разогнал поднявшееся облачко пыли и передал листок Торе.
— Рисунок не успели закончить.
Тора несколько минут внимательно изучала его. Сделан он был ребенком, может быть, чуть старше ее шестилетней дочери Солей. На нем был изображен горящий дом, языки пламени прорывались сквозь крышу и, переплетаясь, рвались к небу. Раскрашен он был только наполовину.
— Странный сюжет, — произнесла Тора, кладя лист обратно на стол. — Думаешь, нарисован именно этот дом?
Мэтью покачал головой:
— Нет, вряд ли. Рисунок хоть и детский, но этаж здесь только один. К тому же и дверь необычно большая.
Тора указала на изображенное окно.
— Похоже на глаза. — Она нагнулась, чтобы лучше рассмотреть детали. — Черт подери, точно. Ребенок нарисовал кого-то внутри дома. Взгляни, раскрытый рот. Только носа нет.
Мэтью наклонился над рисунком.
— Прекрасный сюжет для детского творчества. Может, ребенок был немного не в себе?
— Или увидел нечто в высшей степени странное, сильно его взволновавшее, — отозвалась Тора, отворачиваясь от стола. — Полагаю, нам нужно побольше разузнать о здешней семье и о том, почему она отсюда уехала. Мне известно, что жил тут некий Гримур и у него была только одна дочь, но она умерла в раннем возрасте и сделать этот рисунок просто не могла. Позднее здесь поселилась другая семья. — Тора подошла к проделанной в стене двери, открыла ее и увидела небольшой платяной шкаф. На длинном бруске болтались вешалки, на двух из них еще висела одежда — детский свитер и тонкое хлопковое платьице. Оба слишком большие, чтобы принадлежать Эдде, умершей, согласно надписи на фотографии из старого альбома, на четвертом году жизни.
— Внутри что-то есть, — кивнул Мэтью на платяной шкаф.
Тора заглянула туда и заметила в задней стенке раму, обрамлявшую прямоугольную доску. Она нажала на нее, и доска, оказавшаяся дверцей на маленьких петлях, отошла в сторону.
— Вау! — воскликнула Тора. — Потайной ход. Посмотри, ступеньки уходят вверх.
Мэтью достал из кармана ключи от машины. В брелке был фонарик, и Мэтью осветил им ступеньки.
— Обрати внимание, — показал он на одну из них, где в пыли явственно виднелся след. — Кто-то совсем недавно побывал здесь.
— Должно быть, Бирна. Больше некому, — уверенно проговорила Тора. — Я видела в ее ежедневнике размеры балок. Она проверяла состояние стропил. Ступеньки наверняка ведут на чердак. Попробуем подняться? — повернулась она к Мэтью.
— Обязательно, только подожди немного, я принесу кухонный нож: чтобы пролезть в это окошко, мне нужно отрезать как минимум руку, а для верности еще и плечо, — кивнул он в сторону лаза. — Мне туда не втиснуться ни под каким видом.
— Тогда давай мне ключи. — Тора залезла в шкаф и скользнула в узкое отверстие. Перед тем как подняться по ступенькам, она с улыбкой обернулась к Мэтью. — Смотри! Если увижу крысу, вернусь и пристукну тебя.
Чердак был пуст. Осветив слабым лучиком пол, Тора увидела следы Бирны и с сомнением оглядела хлипкие половицы. «Такие меня точно не выдержат». Бирна была намного меньше, по крайней мере ее одежда свидетельствовала об этом. Тора предпочла бы осмотреть чердак со ступенек, оттуда, где она сейчас находилась, но когда луч фонаря выхватил на одной из стропил какую-то надпись, любопытство взяло верх над страхом, и она двинулась вперед. Шла Тора очень осторожно, ежесекундно ожидая, что половицы под ней треснут и она свалится на голову Мэтью, стоявшему этажом ниже. Или, что еще хуже, угодит прямо в ванну. Она повела лучом по полу и увидела следы Бирны или другого человека, побывавшего здесь. А добравшись наконец до нужного столба, почувствовала облегчение. Нагнувшись, она снова осветила пол.
«Золото? Или что-то похожее». Улыбаясь, Тора подняла значок с крыльями, напоминавший эмблему летчиков, и рассмотрела находку. Затем положила ее обратно и заметила треснувшую фарфоровую чашку. На полу валялось еще несколько предметов — почерневшая серебряная ложка, два молочных зуба и крестик на тонкой цепочке. Аккуратной стопкой лежала пачка плакатов с кинозвездами. Края их пожелтели и загнулись. Осмотрев все, Тора перевела луч фонаря с пола на столб и замерла, увидев процарапанную на нем надпись.
— Мэтью! — позвала она. — Здесь написано имя Кристин!
— Что? — донесся снизу его голос.
Кричать Тора сочла бессмысленным, Мэтью все равно не услышал бы ее. Она снова подалась вперед и несколько раз прочитала надпись:
«Папа убил Кристин. Я ненавижу папу».
