Агата Кристи - Изумруд раджи (сборник)
– Я редко забываю лица, – самодовольно произнес он. – Миссис Энтони, да, это точно миссис Энтони. Когда вы сказали миссис Мерроудин, я ее сразу узнал.
Капитан Хэйдок смущенно заерзал. Супруги Мерроудин были его ближайшими соседями, не считая самого Эванса, и отождествление миссис Мерроудин с бывшей героиней громкого дела его огорчало.
– Это было очень давно, – довольно неуверенно возразил он.
– Девять лет назад, – сказал Эванс, точный, как всегда. – Девять лет и три месяца. Вы помните это дело?
– Смутно.
– Оказалось, что Энтони принимал мышьяк, – напомнил Эванс, – поэтому ее оправдали.
– Ну а почему бы и нет?
– На то не было никаких причин. Единственный вердикт, который они могли вынести на основании улик. Совершенно правильный.
– Значит, все в порядке, – сказал Хэйдок. – И я не понимаю, о чем мы беспокоимся.
– Кто беспокоится?
– Мне показалось, что вы.
– Вовсе нет.
– Все закончилось и позабыто, – подвел итог капитан. – Если миссис Мерроудин в какой-то момент прошлой жизни не повезло и ее судили по обвинению в убийстве и оправдали…
– Оправдание обычно не считается невезением, – вставил Эванс.
– Вы понимаете, что я имею в виду, – с раздражением произнес капитан Хэйдок. – Если бедная женщина пережила этот мучительный процесс, не нам все это ворошить, не так ли?
Эванс не ответил.
– Бросьте, Эванс. Эта женщина невиновна, вы только что это сами сказали.
– Я не говорил, что она невиновна. Я сказал, что ее оправдали.
– Это одно и то же.
– Не всегда.
Капитан Хэйдок, который начал выбивать свою трубку о подлокотник своего кресла, замер и выпрямился с очень встревоженным выражением лица.
– Эй-эй-эй, – произнес он, – значит, вот куда ветер дует? Вы считаете, что она не была невиновна?
– Я бы так не сказал. Я просто не знаю. У Энтони была привычка принимать мышьяк. Жена доставала это зелье для него. Однажды по ошибке он принял слишком много. Это была его ошибка – или ошибка жены? Никто не смог это установить, и присяжные, как и полагается, истолковали сомнение в ее пользу. Все это совершенно правильно, и я не нахожу здесь упущения. И все равно я бы хотел знать наверняка.
Капитан Хэйдок снова занялся своей трубкой.
– Ну, – с удовлетворением заметил он, – это нас совсем не касается.
– Я не так в этом уверен.
– Но ведь…
– Послушайте меня минутку. Этот человек, Мерроудин, в своей лаборатории сегодня вечером ставил опыты… вы помните…
– Да. Он упомянул пробу Марша[8] на мышьяк. Сказал, что вы должны все об этом знать – ведь вы специалист в этой области, – и захихикал. Он бы так не сказал, если б хоть на мгновение подумал…
Эванс его перебил:
– Вы имеете в виду, что он бы так не сказал, если б знал. Они женаты уже сколько… вы говорили мне – шесть лет? Держу пари на что угодно, что он понятия не имеет о том, что его жена – это некогда печально известная миссис Энтони.
– И он, разумеется, не узнает этого от меня, – чопорно произнес капитан Хэйдок.
Эванс не обратил на его слова внимания и продолжал:
– Вы меня только что прервали. После пробы Марша Мерроудин нагрел вещество в пробирке, металлический осадок растворил в воде, а потом добавил нитрат серебра. И выпал осадок. Это тест на хлораты. Аккуратный несложный небольшой тест. Но вот что я случайно прочел в книге, раскрытой на столе:
«H2SO4 растворяет хлораты с образованием CL4O2. При нагревании происходит сильный взрыв, поэтому данную смесь следует держать охлажденной и применять только в очень малых количествах».
Хэйдок уставился на друга:
– Ну и что с того?
– Ничего. В моей профессии тоже применяют тесты – тесты на убийство. Складывают факты, взвешивают их, разлагают остаток, когда вводят поправку на предубежденность и обычную неточность свидетелей. Но есть и другой тест на убийство, и он довольно точный, но очень опасный! Убийца редко довольствуется одним преступлением. Дайте ему время и отсутствие подозрений, и он совершит следующее. Вы ловите человека – он убил жену или же не убивал? Возможно, улики против него не слишком веские. Загляните в его прошлое: если вы обнаружите, что у него было несколько жен и что все они умерли, скажем так, странной смертью, то вы будете знать! Я говорю не с юридической точки зрения, как вы понимаете. Я говорю о моральной уверенности. Как только вы узнаете, можно дальше искать доказательства.
– И что?
– Я подхожу к сути. Хорошо, если есть прошлое, в которое можно заглянуть. Но, допустим, вы поймали убийцу на первом преступлении. Тогда этот тест не даст никакой реакции. Но, допустим, подозреваемый оправдан и начал новую жизнь под другим именем. Совершит ли убийца еще одно преступление или нет?
– Какая ужасная мысль!
– Вы по-прежнему считаете, что нас это не касается?
– Да, считаю. У вас нет причины думать, что миссис Мерроудин не является совершенно невиновной женщиной.
Бывший инспектор несколько мгновений молчал. Потом медленно произнес:
– Я говорил вам, что мы заглянули в ее прошлое и ничего не нашли. Это не совсем так. У нее был отчим. Когда ей было восемнадцать лет, она влюбилась в одного молодого человека, и ее отчим употребил свою власть и не давал им встречаться. Они с отчимом пошли на прогулку по довольно опасной скалистой местности. Произошел несчастный случай: отчим подошел слишком близко к краю, камень сорвался из-под ноги, он упал вниз и разбился.
– Вы же не думаете…
– Это был несчастный случай. Несчастный случай! Передозировка мышьяка Энтони тоже была несчастным случаем. Ее бы никогда не привлекли к суду, если б не выяснилось, что был другой мужчина – он, между прочим, исчез. Похоже, он не был убежден в ее невиновности, пусть даже присяжные поверили. Я вам говорю, Хэйдок, что касается этой женщины, я боюсь еще одного… несчастного случая!
Старый капитан пожал плечами:
– Прошло уже девять лет после того дела. Почему сейчас должен произойти еще один «несчастный случай», как вы это называете?
– Я не говорил «сейчас». Я сказал, в какой-то из дней. Если возникнет необходимый мотив.
Капитан Хэйдок пожал плечами:
– Ну не знаю, как вы собираетесь его предотвратить.
– И я не знаю, – грустно ответил Эванс.
– Я бы не вмешивался, – сказал капитан Хэйдок. – Ничего хорошего не выходит, когда лезут в дела других людей.
Но этот совет пришелся не по вкусу бывшему инспектору. Он был человек терпеливый, но решительный. Покинув своего друга, Эванс неторопливо шел по деревне, перебирая в уме все возможности каких-нибудь действий, которые могли бы привести к успеху.
Зайдя на почту, чтобы купить марки, он столкнулся с предметом своего беспокойства, Джорджем Мерроудином. Бывший профессор химии был невысоким мужчиной мечтательного вида, с мягкими, добродушными манерами и обычно ужасно рассеянным. Он узнал Эванса и, по-дружески здороваясь с ним, наклонился, чтобы поднять письма, которые при столкновении уронил на землю. Эванс тоже нагнулся и, так как он двигался быстрее, первым подобрал их и с извинениями отдал владельцу.
При этом он бросил на них взгляд, и адрес на верхнем письме внезапно пробудил в нем все его подозрения. На нем стояло название известной страховой компании.
В одно мгновение он принял решение. Простодушный Джордж Мерроудин вряд ли понял, как случилось так, что они с бывшим инспектором вместе пошли по улице, и еще меньше он мог бы сказать о том, как получилось, что разговор зашел о страховании жизни.
Эвансу не составило труда добиться своего. Мерроудин по собственной воле рассказал ему, что как раз застраховал свою жизнь в пользу жены, и спросил у Эванса, что тот думает о данной страховой компании.
– Я сделал несколько неразумных вложений, – объяснил он. – В результате мой доход сократился. Если со мною что-то случится, моя жена останется очень плохо обеспеченной. Эта страховка исправит положение.
– Она не возражала против этой идеи? – небрежно спросил Эванс. – Некоторые дамы возражают, знаете ли. Думают, что это принесет несчастье и тому подобное.
– О, Маргарет очень практичная женщина, – с улыбкой ответил Мерроудин. – Она вовсе не суеверна. Фактически это была ее идея с самого начала. Ей не нравилось, что я так беспокоюсь.
Итак, Эванс получил нужные ему сведения. Вскоре после этого он попрощался со спутником, его губы были мрачно сжаты в одну линию. Покойный мистер Энтони застраховал свою жизнь в пользу жены за несколько недель до смерти.
Он привык полагаться на свои инстинкты и был совершенно уверен в своем решении. Но как действовать – другой вопрос. Он хотел не арестовать преступницу на месте преступления, а предотвратить преступление – а это совсем другое и гораздо более трудное дело.
