Игорь Галеев - История Сочинителя

Сталин - главный герой "романа". Фигура неприкосновенная, на нем табу, убери его - и что за роман без главного героя? Поэтому он и в реальности не уязвим.

У Актёра-Сталина было болезненное подсознательное знание об Авторстве. В юности он пытался писать стихи, потом статьи, ему были знакомы какие-то ощущения силы художественного творчества. Поэтому он и мистически ощущал власть Авторства и смотрел иногда на себя как на актёра со стороны, имея в виду мастерство таких Актёров, как Грозный или Цезарь. И к искусствам он относился как недоразвитый ребёнок. "Имел мнение". Его воспринимают как злодея, а он имел развитие ребёнка. Для его мышления люди не были живыми, он играл в войну и в мальчишеские разборки.

Сталин - это штамповка. Подобный ему тип давным-давно заложен авторским творчеством в генотип человечества. Есть муравей - воин, муравей - сторож и т.д. ( определенное число муравьиных функций ), или как герой-любовник, есть и актёр-диктатор - Грозный, Сталин и т.д. В человечестве не появляются новые основные типы. Их было семь, семь и осталось ( сочинительский тип - восьмой, но об этом позже ). Диктаторы это высшее проявление определенного типа, развитие характера персонажа до совершенства. А совершенство земного типа - это предельная замкнутая фатальность. В этом случае человек уже полностью не свободен и ведёт себя марионеточно. Это безличный фантом, его словно и нет вовсе, ибо у него уже нет возможностей для развития собственного "я". Сценарий управляет им полностью, он действует как робот, в нем нет своеволия, он весь воплощенная идея, существо, полностью запрограммированное - как рыба, как бегемот, как форма без личностного "я", так и марионеточный диктатор есть воплощение эфемерной формы, выдуманности, чьей-то творческой воли, и используется лишь как марионеточный материал и театральный реквизит, как закреплённый в памяти Творческого Начала персонаж для построения и "проигрывания" сюжета "романа".

В Сталине полностью атрофировалось личностное начало. Со стороны всем казалось, что это он великий военный стратег и полководец. На самом деле все было уже расписано - кто победит и почему. И весь Сталин со своим мозгом был "подключен" к этому расписанию.

Почему все диктаторы обставляются своими изваяниями, портретами и славословием? Потому что они пусты внутри, потому что они вообще не видят себя, не знают, кто они, и чувствуют себя как бы мертвыми, деревянными. Эту пустоту и мертвенность они стараются заместить копированием себя, размножением своего образа, чтобы пребывать в иллюзии - раз ты видишь себя всюду и слышишь о себе постоянно, значит - ты живой.

Но их пустота незаполнима, и поэтому всегда есть чувство, что ты не соответствуешь занимаемой роли. Отсюда страх и подозрительность - нужно скрывать информацию о себе, выстраивать иную биографию, слышать беспрерывное восхваление и принимать почести и награды.

Но чувство страха не проходит, а остается эта недоразвитая детская жадность - что всё моё, никому не отдам, я самый главный и умный - весь этот эгоцентризм дает им фальшивое чувство, что они бессмертны. Отсюда они не оставляют приемников. Бессмертны не они, бессмертен персонаж, а они лишь избраны исполнителями авторских мистерий, тех неосознанных Авторов сочинителей, что так вдохновенно, но слепо вписали их в свои "романы".

Показательный образ: вся общественная ( да и вообще ) жизнь - как матрёшка, чередование разнообъемных "романов в романе". И в каждом "романе" есть сочинители следующего. Это фатальный социальный вариант. Это не осознавшее себя своевольное творчество имеет созидательную направленность строительную вооплощаемость, стремится от опыта к опыту, ища настоящих смыслов.

Все яркие политические фигуры - те же литературные персонажи. Некоторым из них отводится роль подготовительная, это когда в "романе" идет завязка, как Верховенский подготавливал Ставрогина для будущего явления, как Иоанн-Креститель предварял Иисуса. Это тоже определенный "муравьиный тип", и для него написан отдельный "роман". ( Не зря Маркс - Ленин - Сталин - "роман с продолжением" ). Ильич прятался под таким количеством псевдонимов, что беспрерывное лицедейство постоянно деформировало его идейную изворотливость и актерские качества. Личностное "я" размылось - он виделся себе то мыслителем, то революционером, то писателем, то вождем. И посему его кандидатура на роль Актера-лидера была как бы утверждена ( изначально не рождаются с безусловной актерской фатальностью, но активно проявляющие себя в социальном актерстве в какой-то момент избираются из числа - заметьте! - многих претендентов ). Принятие в идейную "фабулу" и есть фатальность. Когда Ильич в неё погрузился, то стал на время неуязвим. Это энергия Творческого Начала, "утвердившего проект", гнала его судьбу, как по маслу, по готовой колее действия.

( Те, кто претендует на определённую роль и "утверждается" - не могут уйти раньше времени со сцены. Они действительно как бы "осенены божеским покровительством" - заговоры и покушения на них бесполезны до тех пор, пока их роль не закончится, ибо на них работает огромная сценарная система, энергию для которой механически трансформирует Творческое Начало. Вернее сама система трансформирует энергию в своих актеров, а Творческое Начало лишь механически перерабатывает ( утверждает ) предложенные социальные проекты, возвращая их на земной полигон ).

Когда произошла февральская революция, ещё был выбор варианта развития страны. Дело в том, что мог осуществиться другой сценарий из других "романов". Но они были плохо и мутно разработаны, не оплодотворены понятийностью, действующие лица и их характеры не были так четко и конкретно выписаны, как у Достоевского. Весы выбора качнулись в его сторону, живчик Ильич был энергичнее других претендентов, он и взялся воплощать идеи равенства и строительства новой системы и все новые "грязные" идеи, которые наработали всяческие мелкие авторы.

Когда такой живчик играет в солдатики - это одно, но когда он играет с живыми солдатиками - это катастрофа. Но его замороженное развитие (неразвитый "эмбрион" Творческого Начала имеется у всех, слаборазвитый - у многих, в том числе почти все - просто выросшие дети, вне зависимости от возраста, образованности и должности. "Взрослеют" и имеют чувство творческой ответственности лишь те, кто приближался к осмыслению творчества ) не принимало это в расчет. Детство не кончилось, и он не наигрался, сидел в своем подполье и планировал: так - захватить почтамт, телеграф, вокзалы, мосты, вооружить рабочих, в казармы с агитацией солдат... Всем известно, чем эта "войнушка" закончилась.

"Замороженное детство" - это род клинического безумия. Личностное "я" расщепляется, сценическая роль делает человека маниакальным, идея (как театральное действие) гонит вперёд без огласки. Нужно успевать только играть, а потом уже анализировать пьесу. И это без репетиций, с поверхностным ознакомлением текста, с невнятными подсказками суфлера, в живую.

Нужно ещё утешаться, что верх одержал Сталин, а что могли сотворить другие "детишки" - я вам не расскажу.

Если смотреть на все это по прошествии времени, не находясь в этом "романе", то фигура Ленина очень смешна, он просто фарсовый персонаж. Его действия, мимика, словечки, жесты - увидеть со стороны - обычное лицедейство и клоунада. Его взаимоотношения с людьми, когда он воспринимает белое за чёрное и всё увиденное и услышанное переводит на свой примитивный лад, словно глухой и слепой, - лучшей комедии не найти, смеяться можно до желудочных колик. Но оказаться, не то что рядом с ним "на сцене", а в том времени в любом городе - трагедия. А ведь ещё недавно люди мечтали родиться в эпоху Ильича и лобызать песок, по которому он ходил! А вы говорите хомо-сапиенс! Или вы всё так же продолжаете разочаровывать меня в людях?

Ильич и в самом деле не умер и "живее всех живых". Тот, у кого личностного "я" не было, а была лишь чужая воля и чужая власть над телом и сознанием, умереть не может. Замечательно, что "Мертвые души" - персонажи Гоголя - гораздо реальнее, чем жизнь В.И.Ульянова, и герои Гоголя действительно живут и умирают, потому что в них энергия художественного творческого своеволия. А жизнь по чужому сценарию есть подражание и имитация жизни, она ничего общего с реальностью не имеет.

Где собирается толпа или образовывается группа, а тем более партия там нет самостоятельных воль, а вожди толпы - это Актёры, играющие персонажей, ходячие образы, воплощающие чьи-то сочинительские фантазии.

Маркс - Энгельс выдумали социального "призрака" как силу, способную уничтожить старый строй. Они работали в рамках проектов Кампанеллы и утопий всяческих Макиавелли - больших и маленьких. Они выполняли работу как сотрудники К.Б. (конструкторского бюро), имея цель "изменить общество к лучшему". Но по большому счёту им было наплевать на людей, на лучшее общество. Голое аналитическое творчество, ремесленнический инстинкт - вот что двигало ими. Энергия движения есть первичная животная энергия Творческого Начала (у человека - энергия деятельности). Движутся звёзды, материки, воды, воздух, огонь, растения, организмы, животные. Если человеку приносить пищу и всё необходимое - он всё равно будет стремиться к какой-нибудь деятельности, к излишествам и "ненужностям". Это инстинкт творчества, его примитивное животное выражение. Я не говорю, что у Маркса Энгельса был только примитивный инстинкт деятельности. Но здесь нужно вспомнить ученых - рабов при Сталине ("шарашки"). Все они работали в рамках навязанных им программ. И выдавали "на гора". Они не могли ни работать, ни разрабатывать идею или проект. Как не мог заблудший Кибальчич и в тюрьме не разрабатывать идею реактивного двигателя. Это такой тип людей - технические разработчики идей и образов, тип ремесленника-новатора, инженера конструкторского бюро. В ком-то больше от этого типа (как Жюль Верн или Эдисон), в ком-то меньше (как любой изобретатель-домохозяин), но есть ярко выраженные прагматичные социальные инженеры. Таков Маркс. Подобные ему далеки от богоискательства, от поисков смысла бытия, и образность у них минимальная (ибо они воспринимают жизнь механически, понятийно). Таков был Гегель. В принципе, это очень полезные для общества люди, если их изобретательство и конструирование служит разумным программам.