Марина Серова - Мечта пирата
– Ты, это, за базаром-то следи, – заревел в ответ Тимур, – я если тебя достану, мало не покажется.
– А я если в ментуру стукну, тебе тоже мало не покажется, – рявкнула я, не смутившись его угроз.
– Ой, куда ты там стукнешь, хватит трепаться, – проговорил Тимур нагловато, но в голосе промелькнула тревога. Я это ясно уловила. Затем он сказал уже нормальным голосом: – Давай нормально поговорим. Леха мне денег должен.
– Да, попал ты, дядя, не отдаст он тебе бабки, – хохотнула я, – не отдаст, потому что коньки отбросил. Его машина на улице сбила. Так что, пока.
– Нет, подожди, я знаю, что его сбили, – быстро проговорил Тимур, – вопрос не в этом. Ты его подружка, да? Он мне с твоего телефона звонил. Сказал, что свой потерял и звонит с телефона друга. Друг – это ты?
– Да, и что? – враждебно поинтересовалась я.
– Понимаешь, какое дело, – начал неуверенно Тимур, – как тебя зовут?
– Ярослава, – ответила я с улыбкой. На заднем плане в телефоне люди скандировали, заглушая музыку: «Поднимай! Поднимай!» Так обычно кричали в клубе «Осьминог», когда начинались танцы в клетке. Сначала был профессиональный стриптиз, потом конкурсы мокрых маек и прочая белиберда, а когда уже народ окончательно доходил до кондиции, начинались танцы в клетке. Любой желающий посетитель мужского пола мог залезть в клетку. Его поднимали, и он там раздевался догола под музыку. Все покатывались со смеху, потому что зрелище было еще то. Эта вакханалия как раз начиналась около трех. В других клубах города подобных развлечений не было. А мне пришлось по долгу службы обойти все злачные места.
– Ярослава, послушай, Леха у меня кое-что взял и погиб, а это что-то осталось у него, – медленно заговорил Тимур, – дома у него этого не было, мы проверяли. Может, он оставил у тебя? Нам это очень нужно. Небольшой пакет с белым порошком.
– Может, и оставил, что с того? – уклончиво ответила я, чувствуя, как все тело бросает в жар. Из слов неизвестного следовало, что Леха был совсем не так невинен, как его хотел представить Тимофей.
– А то, что это моя собственность, и ее надо бы вернуть, – ответил с нажимом Тимур.
– А на хрена мне это нужно? – хихикнула я. – Он у вас брал, с него и спрашивайте, а я вам не нанялась посылки носить.
Такой наглости Тимур вынести не мог. Потеряв над собой контроль, он заорал:
– Знаешь что, я сейчас пробью по телефону твой адрес, приеду с друзьями и…
– Не трудись, чмо, телефон ворованный, – оборвала я его в середине фразы.
– Меня еще никто так не доставал, – признался Тимур дрожащим от злости голосом, – ну, только ты мне попадешься, сучка!
– На вашем месте, дядя, я бы не грубила, товар-то у меня, и сделать с ним я могу все, что угодно, – ответила я жестко, – вот сейчас пойду и солью все в туалет.
– Чего ты хочешь? – прошипел с ненавистью Тимур, едва сдерживаясь.
– Пятьдесят процентов от его стоимости, – нагло ответила я.
– Да ты озверела, тварь, это же двести тысяч, – взорвался Тимур. Потом он взял себя в руки и более спокойным тоном произнес: – Я дам тебе двадцать штук за хранение, и радуйся, что останешься жива.
– Да я могу его сама продать и навариться, чего мне к вам тащиться из-за двадцати штук? – не унималась я. – Я ни хрена не верю, что вы мне даже двадцать штук отдадите.
– Девочка, скажи, пожалуйста, где ты сможешь в Тарасове продать кокаин? – невинно спросил у меня Тимур. – Этот товар здесь не в ходу. Твой Леха что-то говорил про яхт-клуб, что там полно богатых клиентов, но, видно, все это были гонки. Он ни хрена не продал и сдох. Смотри, как бы с тобой не случилось то же самое. Ты ведь тоже там, в яхт-клубе, работаешь?
– Ладно, давай тридцать штук, и я отдам тебе это дерьмо, – согласилась я, сознательно не ответив про место работы. Пусть потом ищет меня в яхт-клубе.
– Ладно, тридцать штук так тридцать, – вздохнул Тимур. – Встречаемся завтра в парке у колоннады в десять утра. Опиши, как ты выглядишь.
– Я очень красивая, как манекенщица. Вся такая сексуальная. Блондинка с длинными распущенными волосами. Грудь, как у Памелы Андерсон, шестого размера. Буду в платье от Шанель. – Я бы продолжила расписывать свои достоинства, но он не выдержал.
– Ты издеваешься, да? – рявкнул он зло.
– Да, – честно призналась я, – мне не хочется, чтобы вы меня схватили и прибили. Там в десять часов никого не будет. Давай в людном месте. И сам себя описывай. Если придешь не один, то своего дерьма не увидишь.
Он согласился на мои условия. Встречу назначили в торговом центре «Комета» в то же время. Он детально описал себя, чего я и добивалась. Отключив сотовый, я тут же включила глушилку. Затем мой взгляд обратился к Тимофею.
– Где наркотики, сволочь?
Тимофей попятился от меня, но я в одно мгновение оказалась рядом и заломила ему руку, прижав к стене:
– Быстро говори. У меня нет времени.
– Я их выкинул в туалет, – тонко пропищал придавленный парень. – Леху убили, и я подумал, что лучше от них избавиться. Он мне дал их на хранение. Я просто не знал, что дальше с ними делать. Я не знал про его дела. Он просто попросил помочь. Он же был моим другом.
– Ты просто дебил, – сообщила я Тимофею на ухо, – он тебя использовал. Теперь у тебя из-за него большие проблемы.
– Да, я лохонулся, и что теперь делать? – выдавил он из себя.
Я отпустила его и отошла, размышляя вслух:
– Я сейчас поеду к этому дебилу в клуб, переговорю с ним, – и, обращаясь к Тимофею, добавила: – А ты сиди здесь, и не дай бог, ты что-нибудь опять вытворишь. Я тебя лично придушу. Мне надоело рисковать жизнью из-за всяких придурков. Понял?
– Понял, – буркнул хмурый Тим, растирая вывернутую руку.
– Так, и поскольку я вижу, что спать тебе совсем не хочется, у меня для тебя есть работа. – Из шкафчика у плиты я достала упаковку крахмала и аптекарские весы, из стенного шкафа пакет с медикаментами. Среди медикаментов отобрала сильные обезболивающие препараты и те, которые должны были послужить катализаторами процесса, велела Тиму все истолочь в муку, смешать с крахмалом, чтобы общий вес получился двести граммов. Затем добавить воды, размешать до консистенции молока, переливать смесь на противни и выпаривать при температуре не более ста пятидесяти градусов, не забывая следить, чтобы смесь не подгорела. В результате должен получиться белый кристаллический порошок. Если будет слегка желтоватый, тоже ничего. – Получившийся порошок упакуешь в полиэтиленовый пакет. Это на тот случай, если я сейчас не смогу зацепить этого Тимура. Тогда придется идти завтра в торговый центр и нести туда «куклу» под видом наркотиков.
– А спать я когда буду? – язвительно поинтересовался Тимофей.
– Если я не найду тех, кто за тобой охотится в ближайшее время, то ты вообще уснешь вечным сном, – пояснила я и сунула ему в руки медную ступку с пестиком для приготовления порошка: – Занимайся. Чтобы к утру все было готово.
Пока Тимофей со злым лицом толок в ступке таблетки, я быстро переоделась в ванной комнате в одежду, подобающую посетительнице ночного клуба: яркий жакет из разноцветных кусочков кожи, расшитое блестками короткое синее шелковое платье, высокие кожаные ботильоны, чулки в крупную сетку. На голову напялила парик с длинными русыми волосами, закрученными стружкой. Изменила цвет глаз на синие при помощи контактных линз. Используя переводные картинки, сделала себе несколько татуировок – с растительным орнаментом, сердечками и шипами. Одну на бедре так, чтобы выглядывала из-под платья, другую на животе, а третью над левой грудью. Потом в дело пошел пирсинг, вернее, его имитация, где только можно. Силиконовыми накладками я увеличила губы, скулы, изменила форму носа. Затем сверху наложила толстый слой грима и кричащий макияж. Посмотрелась в зеркало и решила, что лучше уже не сделаешь. Конечно, в таком виде на улицу выходить было нельзя – слишком заметно. Поэтому я ринулась в комнату, к стенному шкафу.
Увидев меня, Тимофей уронил ступку и застыл с открытым ртом.
– Давай, аккуратнее там, – прикрикнула я, – нечего так на меня пялиться!
В шкафу мне попался длинный старый плащ. Я примерила его прямо поверх одежды, застегнулась перед большим зеркалом у входа и решила, что этого мало. Скрутив волосы в пучок, я заколола его шпильками и повязалась косынкой. Она скрыла почти все мое лицо. Для пущего эффекта я напялила очки в роговой оправе и только после этого вызвала такси.
– Ну, ты даешь! – вымолвил пораженный Тимофей после продолжительного молчания. – Отвечаю, я бы тебя никогда не узнал.
– Давай работай, – одернула я его, хотя слова парня мне польстили. Значит, не растерян еще опыт, полученный в КГБ.
Такси приехало через пятнадцать минут. Я вышла, ссутулилась, как старая бабка, и двинулась к машине, прикрывая нижнюю половину лица платком и глухо кашляя.
– Куда тебе, бабушка? – осведомился шофер, лишь мельком глянув на меня.
