Вилье Де - Операция Апокалипсис
Но ему заранее было известно, что никто ничего не обнаружит. Более того, за ним станет следить полиция. Местные шпики будут правы, если заподозрят, что ему доставили в номер пакет с гранатами не для того, чтобы слегка подразнить.
К нему пришло более мудрое решение: он взял один из своих чемоданов и сложил туда все смертоносные приспособления. Он с трудом смог оторвать его от пола.
Как можно более осторожно он открыл дверь. Коридор был пуст. Десятью этажами ниже марьячис все еще продолжали свою музыкальную какофонию. Малко едва устоял перед сильнейшим искушением запустить туда хоть одну гранату из своей коллекции, чтобы заставить их замолчать.
Отбросив эту недобрую мысль, он воспользовался лестницей для купальщиков, которую англосаксонское целомудрие отводило для людей в купальных костюмах и которая вела прямо на пляж.
Под рубашку он засунул пистолет. Он пригодится, если попадется один из братьев Майо. А вдруг его остановит гарсон из отеля, завидев, как он покидает "Хилтон" через пляж в два часа ночи с чемоданом в руке! Он вполне был похож на клиента, который уходит, не расплатившись.
Но Малко никого не встретил. Спотыкаясь, он углубился в темноту, следуя вдоль берега. Было еще тепло, и море слабо светилось под луной.
За толстым пнем, торчащим на пляже, он вырыл яму во влажном песке и зарыл там свою ношу.
Затем со спокойной совестью вернулся назад, помахивая пустым чемоданом.
Перед своей дверью он вытащил пистолет и склонился к замку: светлый волосок, который он, уходя, туда прилепил, был на месте. Что касается балкона, то под ним было тридцать метров бездны.
Малко перерыл свой номер сверху донизу. В тропиках так часто происходят несчастные случаи! У скорпионов и змей такие дурные привычки! Например, у "каскабелей", как испанцы называют гремучих змей. Эти восхитительные твари обожают жару и очень пугливы. Стоит к ним прикоснуться, как они кусаются. Один друг Малко, ас ЦРУ, имел единственный случай в этом убедиться в маленькой центральной американской республике, где выполнял миссию настолько сверхсекретную, что в местной газете объявили о его прибытии. Ложась спать, он потревожил сон одной из этих рептилий, которая тут же отомстила. И все это лишь для того, чтобы помешать предводителю военной хунты удержать власть, которую ему только что вручили...
На этот раз ничего не произошло. Малко с облегчением вытянулся на своей постели. Случаются дни, когда время течет очень быстро.
Зазвонил телефон.
Малко схватился за пистолет.
Звонок зазвенел во второй раз, затем в третий, затем в четвертый. Наконец, он снял трубку.
- Вы уже успокоились?
Это была Ариадна.
- Послушайте, - сказал Малко, - я не могу вам ничего объяснить, но даю слово дворянина, что мы оба находились в опасности.
- Дворянина! - передразнила она. - После всего, что произошло, вы могли бы по меньшей мере извиниться.
- Вы не оставили мне для этого времени, - вздохнул Малко. - Но я готов исправить свою забывчивость.
- Вы обнаглели. Вы попытались меня изнасиловать, а потом...
Десять минут спустя, она уже стучалась к нему в дверь. Она была все так же хороша. Он взял ее за руки и притянул к себе.
- Я прошу у вас прощения, - шепнул он. - Я сошел с ума.
И поцеловал ее.
- Чудовище! - вздохнула она.
И ответила на его поцелуй. От всей души. К счастью, Малко успел убрать свой пистолет.
Туника взлетела со смехотворной легкостью. Лицом к луне Ариадна вырисовывалась как фигурка из китайского театра теней. Здесь было отчего примириться с желтой угрозой. Решительно, женщины непредсказуемые существа!.. Далеко внизу марьячис во все горло распевали "Гвадалахару" и палили из револьверов наугад.
Ариадна прошептала:
- Вы на самом деле князь?
9
Опустив глаза, Фелипе благоговейно слушал рассказ Малко. Он был сильно шокирован числом использованных гранат.
- Они все трусы, сеньор SAS, - сказал он. - Им бы следовало прийти, когда вы спите, и... бац-бац... О, простите, - спохватившись, сказал он.
- Во всяком случае, это не работа профессионалов, - сделал вывод Малко. - Люди, которые нас преследуют, растеряны. Они действуют то чересчур решительно, то не совсем уверенно. Они убивают и правых, и виноватых. И все для того, чтобы помешать нам добраться до них. Уже, наверное, почти "горячо", а мы не отдаем себе в этом отчета.
Бульвар Ариман был пустынным. На Церковной площади Малко выбрал себе столик в одном из кафе, изображая туриста, а Фелипе принялся фланировать вокруг сквера. Большинство маленьких чистильщиков обуви было уже на месте. Фелипе спрашивал Эухенио. Тот еще не приходил.
Площадь заполнялась народом. Чистильщики приходили и уходили. Малко менял уже четвертое кафе, а Фелипе крутился, как дервиш, вокруг решетки ограды зеленого цвета. Его ботинки излучали свет сами по себе: он менял уже шестого чистильщика, но Эухенио не было!
Один за другим появлялись дети с тяжелыми деревянными ящичками на ремнях через плечо и устраивались на своих рабочих местах. Когда не было работы, они наигрывали двумя дощечками, как маракасами, или освистывали проходивших мимо туристов. Уставший и расстроенный, Фелипе подошел и сел рядом с Малко.
- Ничего не понимаю, - сказал он. - Они его знают все, но у всех такой вид, будто что-то мешает им говорить. Похоже, что он бывает здесь по утрам с одиннадцати часов и остается здесь часа на два, после чего идет обходить отели.
- Но уже половина первого, - заметил Малко. - Надеюсь, с ним ничего не случилось... Странно однако, что он единственный не явился на работу. Как бы его по меньшей мере не предупредили о нашем приходе.
Малко был озабочен. Он знал, что за ним следят. Толпа была слишком редкой, чтобы попытаться отделаться от преследования. Там более, что у братьев Майо могли быть неизвестные сообщники.
- Я иду снова, - сказал Фелипе.
И опять принялся описывать свои круги от сквера. Наступал священный час сиесты. Ушли последние маленькие чистильщики. Двое оставшихся закрыли свои ящички и уснули прямо на земле, в тенистом уголке. Малко жарился на медленном огне в своем костюме, и тревога сжимала ему грудь. Этого сорванца следовало отыскать, чего бы это ни стоило. Он не знал ни его имени, ни адреса. Может быть, в этот час он был уже мертв.
Подошел раздосадованный и мрачный Фелипе.
- Здесь больше нечего делать, - сказал он. - Попробуем еще "Tropical".
Это была хорошая мысль. Они быстро опустошили по большой кружке пива и углубились в маленькие улочки.
Жалюзи были подняты. Газета работала. Человек, который их принял в первый раз, сидел за своим столом с зеленым козырьком на голове, надвинутым на глаза, как в старых американских фильмах. Он весело приветствовал Фелипе.
- Hola! Как дела?
Фелипе объяснил ему, что ищет мальчишку. Тот покачал головой, затем пристально посмотрел на Фелипе.
- Может быть, лучше, если вы не найдете этого бедняжку Эухенио?
- Почему?
Он развернул корректурный оттиск завтрашнего номера газеты. В глаза бросался крупный заголовок "Убийство в "Перле".
- Его вы тоже вчера искали, - заметил журналист. - Это не принесло ему счастья.
Фелипе было открыл рот, когда тот пожал плечами:
- Он не был настоящим кабальеро. Теперь он наверняка в аду.
- Да храни Господь его душу! - набожно сказал Фелипе.
Они распрощались с журналистом. Тот ничем не мог им помочь.
Фелипе был в отчаянии:
- Пойду-ка я разыщу своих коллег из "Securidad", сеньор SAS, - сказал он. - Очень жаль, потому что они зададут мне целую кучу вопросов и будут немного грубыми при розыске. Но ничего другого не остается.
- Пошли, - сказал Малко.
Он тоже был не в восторге. Вводить местную полицию в курс дела означало ступить ногой в муравейник.
Он ясно понимал, что необходимо что-то предпринять. Но солнце настолько размягчило мозги, что нему никак не удавалось решить - что именно. Они вернулись к машине, и Малко сел за руль. В тот миг, когда он повернул ключ зажигания, какой-то мальчишка бросился за мячом почти под колеса машины.
- Боже мой! - сказал Малко.
Фелипе, подняв голову к небу, мысленно вымаливал прощение. Но Малко не двигался дальше.
- Фелипе, - сказал он, - вам известно, где находится кафе "Эстрелла", что за отелем "Prado Аmericano"?
Полицейский кивнул.
- Я знаю, где находится отель. Кафе будет легко отыскать.
- Нам туда, - сказал Малко. - Но пойдем пешком. Этот автомобиль слишком бросается в глаза.
Он снова запарковал "форд", и они ушли. Через три минуты Малко стал истекать потом. По возвращении в Нью-Йорк он обязательно свернет шею своему портному. Альпага, с виду такая легкая, прилипала к нему, как шерстяное покрывало, а он заплатил за нее 250 долларов. Фелипе вел его быстрым шагом через лабиринт маленьких, кишащих людьми улочек. Время от времени они выслушивали краткие объяснения прохожих. Наконец, они нашли на маленькой площади крохотное кафе, освещенное зеленым и красным неоном. Малко объяснил Фелипе, что мальчишка, которого он встретил на пляже, может навести их на Эухенио.
