Джек Хиггинс - Полночь не наступит никогда
- В чем дело, Макс? Что я сделала?
- Ты, сука, - свирепо сказал он. - Ты рассказала Асте о ее матери и о том, что произошло на Лесбосе.
Она казалась совершенно сбитой с толку.
- Нет, Макс! Нет, это невозможно!
Он взял графин с коньяком и помахал им перед ее носом.
- Ты что, не понимаешь, в чем дело? Ты была пьяна, как всегда. Так пьяна, что не соображала, что делаешь.
Он отшвырнул графин и снова толкнул ее на кровать. Сейчас Руфь была совершенно трезва, глаза ее расширились от ужаса.
- Но я не хотела, Макс! Я не хотела ничего дурного!
- Ты никогда не хочешь, мой ангел.
- Что ты собираешься делать? - хрипло сбросила она.
- Я? - он холодно улыбнулся. - Я собираюсь отдать тебя Ставру.
Она затрясла головой.
- Нет, Макс, ты не сделаешь этого.
- Разве? - Доннер повернулся и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
Ставру стоял и смотрел на Руфь без всякого выражения на холодном и жестком лице. И вдруг он сделал то, чего никогда не делал при ней прежде: он засмеялся. Когда он шагнул к ней, она вскрикнула, вскочила на ноги и поставила перед собой кресло. Он отбросил его ногой, как мячик, а девушка рванулась к французскому окну, изо всех сил стараясь открыть его. Стекло зазвенело. На высоте сорока футов балкон выходил на каменную террасу перед домом. Руфь обернулась и, когда Ставру подошел ближе, с душераздирающим криком бросилась вниз.
* * *
Камера, куда втолкнули Шавасса, была с решеткой на двери, но без окон, поэтому, когда дверь закрылась, Пол оказался почти в полной темноте. У противоположной стены раздался шорох, и он различил темный силуэт и светлое пятно лица.
- Кто это? - резко спросил он.
- А, англичанин, - в голосе говорящего слышался легкий акцент. - Очень интересно. Вероятно, вы на нашей стороне?
- Это зависит от того, кто вы, - ответил Пол.
- Разрешите представиться: Гюнтер фон Байерн, полковник разведывательного корпуса бундесвера. Не возражаете, если я так назову его? Насколько я знаю, такой корпус только один.
- Шавасс. Пол Шавасс.
- Француз?
- И англичанин. У вас случайно не найдется сигареты?
- Прошу вас.
Недолгое пламя спички осветило остроскулое худощавое лицо. В черных глазах при мерцающем свете вспыхивали янтарные блики, от которых глаза, казалось, меняли свой цвет. Мужчина лет сорока пяти с симпатичным улыбчивым лицом и подчеркнуто медлительной речью, которая, однако, ни на минуту не обманула Шавасса.
- С вами был капитан Бейли?
Фон Байерн кивнул.
- Офицер связи. Бедняга. Когда мы въехали во двор этого проклятого дома и оказались на мушке у людей, которые, по-видимому, были солдатами моей собственной армии, он пытался бежать.
- Его убили?
- Боюсь, что так. Не пора ли вам рассказать, в чем тут дело?
Шавасс присел рядом с ним на корточки и стал говорить. Его рассказ был недолгим, и, когда он закончил, фон Байерн слегка хихикнул.
- Вы знаете, нужно отдать должное тому, кто это придумал. План гениально прост.
- И сработает, - сказал Шавасс. - Сработает, и нам не удастся этому помешать.
В коридоре послышались шаги. Подойдя к решетке, Шавасс увидел Асту в сопровождении Ставру. Он позвал ее, и она подбежала к решетке.
- С тобой все в порядке, Пол?
- Прекрасно, мой ангел.
Рядом с ним появилось лицо фон Байерна.
- Представьте нас, пожалуйста.
- Аста Свенссон - фон Байерн.
- Очень рад, - произнес, фон Байерн, но Ставру, сердито нахмурившись, оттащил девушку.
Они услышали, как в конце коридора лязгнула дверь, повернулся ключ в замке, и Ставру вернулся назад.
- Неприятный тип, - заметил фон Байерн.
- Ставру? - Шавасс кивнул. - Он, по-моему, грек.
Фон Байерн покачал головой.
- Скорее всего из Восточной Сибири. В юности я слишком много их перестрелял, чтобы ошибиться. - Он предложил Шавассу еще одну сигарету, и они уселись на старый деревянный сундук.
- Кстати, очаровательная девушка. Вы любите ее?
- А вам не кажется, что вы слишком любопытны?
- Мой дорогой Пол - не возражаете, если я буду вас так называть? У нас в самом деле нет времени, чтобы действовать по-другому. Жизнь всегда жестока, обычно несправедлива, но в промежутках бывает просто прекрасна нужно только распознать эти моменты.
- Вы странный человек, - сказал Шавасс. - Мы сидим здесь, приговоренные гнить в этой дыре неизвестно сколько, в то время как мир вокруг нас рушится, а вы философствуете. Что же тогда может огорчить вас?
Фон Байерн хохотнул.
- Я был под Сталинградом, вернее, я - один из тех немногих, кому удалось оттуда выбраться. Все остальное в моей жизни сущие пустяки по сравнению с этим. Иначе и быть не может.
Неожиданно грохнула дверь, и Шавасс увидел Гектора Мунро, искоса глядящего на них сквозь решетку.
- Ну-ну, неплохо там, а? - спросил он. - Вам не холодно, мистер Шавасс?
Шавасс подошел к двери и посмотрел на него.
- Он уехал около часа тому назад, - усмехнулся Гектор Мунро. - Вы теперь у меня под крылышком, бравый парнишка. Я сейчас подкреплюсь тем, что мне оставил мистер Доннер, выпью прекрасного виски, а часа через два или три вернусь посмотреть, не замерзли ли вы окончательно.
Смех его раздавался до тех пор, пока он поднимался вверх по ступенькам, а потом дверь захлопнулась, отрезав их от внешнего мира.
* * *
Доннер стоял в рубке катера, оглядывая корабль сквозь иллюминатор. В трюме, похожем на стальную раковину, единственным грузом был оливково-зеленый автомобиль "бедфорд". Сверху находилась железная дверь в форме арки, через которую можно было выйти на берег. От легкого северо-западного ветерка море зыбилось, и хотя туман и дождь уменьшились, потребовалось достаточно много времени, чтобы добраться до Малайга. Капитан, старший лейтенант Королевского транспортного корпуса, русоволосый молодой человек в толстом белом свитере, опустился с мостика и отдал приказ рулевому.
- Лево на борт, курс пять.
- Есть лево на борт, курс пять.
- Так держать.
- Есть, сэр.
Доннер открыл свой серебряный портсигар и повернулся к Мердоку.
- Сигарету, капитан Бейли?
- Благодарю, сэр.
Молодой лейтенант сказал:
- Уже скоро, сэр. Еще минут двадцать.
Доннер подошел к иллюминатору и выглянул. На небольшом расстоянии острова казались удивительно большими: Барра, Сэндрэй и, к югу от них, Фада.
- Может быть, вы выпьете с нами по стаканчику, когда сойдем на берег? предложил Доннер лейтенанту.
Акцент в его голосе был хорошо слышен.
Но тот покачал головой.
- Очень жаль, сэр. Мы совсем ненадолго, только для того, чтобы высадить вас, а потом идем на Льюис. Я должен доставить электронное оборудование, которого с нетерпением ждут в штабе ракетных войск.
Доннер кивнул.
- Понимаю, долг прежде всего.
Он вышел на мостик, завернулся в плащ и стал смотреть на острова. Доннер стоял так неподвижно, что казался высеченным из камня. Корабль пришвартовался к каменному молу в небольшой бухте. На песке лежали несколько резиновых надувных лодок. Кроме них, в бухте находились старое рыбацкое судно величиной в тридцать футов и красивое бело-зеленое суденышко. Дверь на носу открылась, и по специально сконструированному перекидному мостику на шоссе выехал штабной автомобиль. Там уже стоял "лендровер", и, когда штабной автомобиль остановился, из "лендровера" вышел человек средних лет в тяжелой военной куртке и черном берете. Доннер пошел ему навстречу.
- Фон Байерн, - представился он.
- Майор Чарльз Эндикотт.
Они пожали друг другу руки.
- Поедете в моей машине?
- С удовольствием.
Доннер уселся на свободное сиденье, а Эндикотт взялся за руль и усмехнулся.
- Вообще-то это против правил, но тут недалеко.
Позади них ухе выезжал армейский грузовик, и Доннер оглянулся посмотреть на катер.
- Ребята не теряют времени, - заметил Доннер.
Эндикотт согласился.
- Да, хорошие парни.
Доннер кивнул и взял сигарету.
- Отличное судно стоит в гавани. Ваше, я так понимаю? - Эндикотт улыбнулся.
- Моя гордость. Построена Акербуном. Стальной корпус, два гребных винта, двадцать узлов.
- А, так вы энтузиаст.
- Вроде этого.
Они выбрались из бухты на большое пологое плато на западной части острова. Доннер сразу увидел плоские крыши поселка, способные выдерживать любые штормы, часто бушующие над этим крохотным островком. Вдали, к океану, устремились уродливые насыпи.
- Ракетные канониры, - сказал Эндикотт. - Вы видите, что это идеальное место для их размещения, но из-за капризов погоды мы вынуждены опустить все оборудование под землю.
- Я слышал, вы добились успеха с "Огненной птицей". - Эндикотт усмехнулся.
- Даже американцы заинтересовались этой штуковиной. Вслед за штабным автомобилем грузовик замедлил ход, и они подъехали к огороженным забором зданиям.
- У нас здесь мало комфорта, - сказал Эндикотт, - но бывает и хуже.
