Галина Романова - Мода на чужих мужей
Ни за что и никогда! Пускай даже Светка и к уловкам каким-то прибегала, чтобы его соблазнить. Получилось ведь у нее? Получилось! И достаточно красиво получилось, если уж быть откровенным. Ему даже в нечистоплотности замыслов ее упрекнуть невозможно, так виртуозен был план. Если он вообще был, конечно же…
К обеду его дома не ждали. Мать позвонила и сказала, что они со Светой устроили банный день. Он бы и сам жену выкупал, да разве позволит.
Да туда еще теща с тестем снова пожаловали, а их Стас на дух не переносил. Ну до того неприятные люди, до того неприятные! Особенно теща! Как увидит его, скорбное лицо тут же смастерит, головой качает и охает, и ахает:
– Угробили мою кровинушку… Лишили жизни…
– Да что вы такое говорите?! – не выдержал он однажды, еле удержавшись, чтобы не дать ей пинка. – Света жива! И она скоро выздоровеет!
– Скоро! – Скорбь с лица будто кто поганой метлой смел, оно заострилось, и теща стала похожа на старого противного хорька. – Да пока это «скоро» случится, ты сорок раз на сторону сбегаешь, зятек! Небось уже насчет Оли своей планы строишь, с передачками к ней в тюрьму бегаешь…
А не с ее ли подачи у его жены мысли черные в голове роятся? А что? Запросто! Эта женщина кого угодно способна с пути истинного сбить, что говорить о Светлане.
Нет, домой он обедать не поедет. Перекусит где-нибудь в городе…
И как это они ухитрились выбрать один и тот же ресторан? Ольга что же, специально его выслеживала?
Нет, вряд ли. Он приехал много раньше, заказ долго ждал, потому что его готовили при нем. Ольга почти через полчаса в зал вошла, и его точно не видела, темнота тому способствовала. Машину его она видеть тоже не могла, он за квартал припарковался во дворах, потому что мест не было поблизости.
Совпадение?
Ах да! Они же сюда раньше вместе заезжали. И даже танцевали как-то, помнится. А потом домой завернули и там…
Так, вот об этом сейчас, когда жена прикована к постели и не получено спецразрешение от доктора, вспоминать лучше не стоит. Волнительно как-то и неуютно от внезапного чувства вины.
Пришла и пришла, села далеко. Ее даже не видно почти, так, силуэт один и угадывается. Он либо раньше уйдет, если успеет покушать, либо подождет ее ухода и тогда уж…
Когда открылись двери в зал, мужчина, попавший в световое пятно, с чего-то сразу привлек его внимание. Может, потому, что не на кого было больше смотреть? На танцующих неприятно, до того противно ломались, да еще не попадали в такт музыке. В Ольгину сторону он тоже старался не глядеть, вдруг она что-нибудь почувствует и узнает его даже в темноте. Потому и пялился в сторону входа, строя планы к незаметному отступлению.
Тот, вошедший, планы его скомкал. Вошел, постоял немного, привыкая к темноте, а потом сразу взял уверенный курс к столику, за которым сидела Ольга.
Супрунюк мгновенно принял стойку, только что ушами не запрядал.
Кто это мог быть? Знакомый? Так у них с Ольгой почти все знакомые общие, и среди них данный франт не значился. Не видел его Стас и ни на одной городской светской тусовке. И это был не Тихонов, точно. Того он способен ночью в черной комнате угадать. И на фирме его вроде таких не видно было. О сотрудниках своего конкурента Стас имел великолепное представление.
Ухажер, что ли, новый? Ну-ну… Утешилась, стало быть. Чего тогда перед ними комедию ломала столько времени? Чего нервы им со Светкой мотала, врываясь в их дом и переворачивая все с ног на голову? И, что самое главное и противное, каждый раз, как приходила, выглядела такой несчастной, такой всеми брошенной, что волей-неволей навязывала им отвратительное чувство вины, с которым им потом приходилось бороться молчком в одиночку, каждому в своем уголке.
– Вот дрянь, а! – прошипел Стас, вонзая вилку с ножом в доставленный только что заказ.
Он бы, может, и способен был порадоваться за бывшую подружку, и перекрестился на все углы сразу, как бы не стояло перед глазами несчастное бледное лицо Светы. Ее болезнь продлится не один месяц. Она будет лежать, угасать, а Оля тем временем…
– Дрянь! – снова скрипнул зубами Стас. Почему-то заодно он возненавидел и мясо под сложным соусом. Есть расхотелось.
Могла бы, между прочим, прийти и прощения попросить. Если не у него, он-то видеть ее не хотел. Хотя бы у Светы попросила бы. Да что попросила! Она порог должна их облизывать, в ногах валяться, а вместо этого с хахалем встречается. Не успела выйти из тюрьмы, сразу же на свидание побежала.
Минуточку!..
А не тот ли это человек, который напал на его жену? И хотя человеком то самое чудовище назвать было сложно, ходил он по-прежнему на двух ногах, в оборотня не превратился. И весьма импозантно выглядел, насколько успел рассмотреть Стас.
Что, если это именно он и есть?! И сейчас он встречается с Ольгой, чтобы…
Тут могли быть варианты.
Либо он возвращал аванс за несовершенное преступление. Либо просил отсрочки. Либо…
Господи! А ведь правда! Что помешает этим двоим довести свое дело до конца?! Тому надо отработать деньги, этой – теперь уже наверняка избавиться от соперницы.
Точно! Это и есть тот самый тип, которого наняла Ольга. И здесь они встречаются по самым что ни на есть убийственно деловым вопросам, под покровом ресторанного полумрака, подальше от чужих глаз. Ни черта же не рассмотреть, одни силуэты. Если бы проворонил он их в тот момент, как они входили, ни за что бы не угадал: кто сидит за дальним столиком через два ряда.
Тело словно судорогой свело, а пальцы стали деревянными и не способными держать вилку с ножом. Как он усидел на месте и не бросился к их столику, потом долго вспоминал. Просигнализировал, наверное, какой-то потайной рецептор, вот и усидел. И он же, наверное, заставил подняться, не доев, и выйти из зала. И спрятаться за колонной в холле так, чтобы хорошо просматривался вход в обеденный зал.
Дождался красавчика. Тот вышел много раньше Ольги, что снова сыграло в пользу версии Стаса – это и есть несостоявшийся убийца. Рассмотрел его хорошенько, не упустив даже такой детали, как дорогие запонки и невероятно замысловатый узел галстука. Потом дождался Ольгу.
Она выглядела мало сказать расстроенной. Она была раздавлена, она еле передвигала ноги, смотрела все время в пол. Стой Стас у нее на пути, она и его бы не заметила. Споткнулась бы, но не заметила. Да она едва раздетой на улицу не вышла, спасибо, гардеробщик окликнул и почти силой втиснул в руки куртку. Так она ее все равно не надела, на улицу так и вышла с курткой в руках.
Что произошло? Что ее так напугало, убило, или что там еще, но точно никак не обрадовало?! Этот красавчик послал ее к черту? Отказался выполнять заказ? Отказался возвращать заплаченный ему аванс? И у нее теперь нет денег, чтобы нанять другого убийцу?..
Думай, Супрунюк, думай!
О чем они могли говорить так долго? Почему расстались так же внезапно, как встретились? Почему ушли и пришли врозь?
Они не любовники, с каким-то злорадным удовлетворением сделал он вывод, подходя к своей машине во дворе соседнего дома. Это было бы слишком хорошо, чтобы он мог подумать о ней такое. Для нее хорошо.
Они деловые партнеры, решил он минутой позже. И партнерство их замешено на крови. И если сегодняшняя их встреча к позитивному финалу не привела, о чем свидетельствовал потерянный вид Ольги, то следующая вполне может увенчаться успехом. А посему ему, мужу неотмщенной жены, надо торопиться. Следует доказать тупым недоумкам, забывающим бриться после ночного дежурства, что, хотя они и выпустили Ольгу на свободу, это она стоит за нападением на Свету. Она и больше никто!
– Я вам сейчас, мать вашу, покажу, как надо работать! – прошипел Супрунюк, резко разворачивая машину в сторону отделения милиции, хотя ехал на фирму. – Я вас научу сопоставлять факты. А заодно и фоторобот заставлю сделать…
С фотороботом вышла загвоздка. Художника на месте не оказалось. Кабинет, где стоял компьютер с соответствующей программой, был закрыт. А ключ опять же почему-то находился у художника, которого не оказалось на месте по непонятной причине.
Нет, может, Ростову причина и была известна, но делиться секретом он со Стасом явно не собирался.
– А что вы так нервничаете, Станислав Викторович?
Ростов полчаса как вернулся с совещания, где его и в хвост и в гриву перли, как могли, за отвратительные показатели. Потом позвонила мать и орала на него так, что горло надсадила. А чего орала, спроси ее? Он что, виноват, что ее соседка сверху пятый раз за два последних месяца заливает? Посадить он, что ли, ее за это должен? Или виноват, что почтальон пенсию в мелких купюрах принес? Или что из почтового ящика у нее газету уперли? Виноват?
– Но ты же милиционер!!! – возмутилась она, прощаясь. – Мы платим налоги!
Ох, господи! Грамотные какие все стали! Насмотрелись европейских фильмов, где с пеленок знают о распределении бюджетных средств, теперь через слово вставляют, где надо и не надо. И мать туда же!
