Что дальше, миссис Норидж? - Елена Ивановна Михалкова
10
Миссис Норидж заглянула в оранжерею. Здесь, как и везде, царил такой порядок, что странно было видеть лимоны, растущие на дереве как попало.
Она остановилась возле грядки. Восемь мелких незрелых ананасов с длинными острыми листьями торчали из земли. Девятый, самый крупный, хранил в своей сердцевине след от недавно сорванного плода.
«У Доротеи с Троем был роман, – думала миссис Норидж. – При этом Трой не скрывал своего пристрастия к молоденьким горничным. Майор Харрингтон не мог простить Трою своих поражений. Мужчина, не желающий, чтобы его считали инвалидом, столкнулся с мужчиной, не желающим, чтобы ему указывали, кого кем считать».
– Хм! – вслух сказала миссис Норидж.
Однако нельзя сбрасывать со счетов теннисные туфли майора.
В мыслях об этом миссис Норидж прошла в гостиную, где накануне шла карточная игра. В комнате никого не было. Снаружи, за окнами мелькнула фигура Харрингтона – тот шел куда-то со своим обычным сердитым видом.
Гувернантка в задумчивости остановилась у карточного столика. «Эдак ко второму робберу я из-за вас останусь без штанов», – сказал Марвин Фицрой. Незамужняя дочь, сын в долгах, которые выплачивает за него отец… Эмма укоризненно покачала головой: мистеру Фицрою вовсе не следовало бы играть в вист.
На каминной полке тускло поблескивали два серебряных канделябра. Миссис Норидж живо заинтересовалась ими. Будучи внимательна к деталям, она помнила, что раньше видела их в столовой.
Осмотрев оба, гувернантка убедилась, что их недавно чистили. В спешке и впопыхах: на основании одного из них остались едва заметные царапины.
– Кто же так неаккуратно обращается с серебром, – пробормотала Эмма.
Рассказ кухарки, смущение Мэри, оранжерея, ягоды земляники, пустое блюдо – все наконец-то сложилось в одну картину. Оставалось прояснить лишь несколько деталей.
В гостиную, тяжело ступая, вошел дворецкий и остановился, увидев гувернантку.
– Мистер Диксон, вы-то мне и нужны! – обратилась к нему миссис Норидж. – Скажите, в последний час кто-нибудь звонил из Частервидж-холла?
Тот спокойно кивнул, словно ничуть не удивленный ее вопросом.
– Это был Марвин Фицрой, не так ли?
– Именно так.
– Я знаю, мистер Диксон, вы никогда не стали бы обсуждать джентльменов у них за спиной. Однако в свете утреннего происшествия я прошу вас забыть о деликатности. Это просьба сэра Кристофера. О чем мистер Фицрой вел разговор?
– Он выяснял, имеются ли у Троя Питмана наследники.
Гувернантка слегка наклонила голову:
– Благодарю! Вы помогли мне окончательно расставить все по своим местам.
11
Сэр Кристофер в сопровождении Гектора прогуливался вокруг усадьбы. Пес, радостно виляя хвостом, подбежал к гувернантке, и Эмма наклонилась погладить его.
– Альма рисует, – сообщил Кристофер, когда миссис Норидж приблизилась. – Доротея рыдает. Харрингтон пытается скрыть огорчение, хотя он больше всех терпеть не мог Троя, а Марвин выглядит так, будто у него гора свалилась с плеч. Диксон присматривает за мной – вон его бледная физиономия маячит за стеклом. Видно, опасается, что я прямо тут отдам концы. И кажется, все, кроме меня, осведомлены о том, что произошло этим утром.
– Нет, не все, – возразила Эмма. – Присядьте, сэр. Я расскажу вам о том, что узнала сама.
Старик опустился на скамью, и Гектор запрыгнул рядом.
– Чтобы совершить убийство, нужны мотив и возможность, – начала миссис Норидж. – Я выяснила, что возможность была у всех. Горничные по утрам заняты лестницей и каминами. Они не появляются в столовой, пока не приходит время накрывать на стол. Кто угодно мог оказаться там и убить мистера Питмана.
– Но причин для этого у меня было больше, чем у всех остальных, – невесело улыбнувшись, заметил Кристофер Оуэнс.
– Вы ошибаетесь, сэр. Мистера Питмана ненавидели все. Ваш друг Марвин был должен ему значительную сумму. Вот почему он попросил вас пригласить Троя и заискивал перед ним. Вам он солгал, что надеется продать ему свой дом. Однако вспомните: Трой Питман не собирался оставаться в Англии, ему не нравилась наша страна. Он планировал вернуться в Америку. Сегодня Марвин звонил адвокату, чтобы узнать, если ли у покойного наследники. Их нет – а значит, он спасен: некому возвращать долги. Но еще вчера кредитор был жив-живехонек. Марвин садится играть в вист, надеясь поправить свое положение, и проигрывает.
– Помилуйте! Сумма не так велика!
– Но Марвин считает каждый шиллинг. Возможно, проигрыш стал последней каплей, и после бессонной ночи ваш друг спустился в столовую, не вполне отдавая себе отчет в своих действиях. А там, на свою беду, оказался Трой.
– Возможно? – Старик высоко поднял брови. – Я полагал, вы все знаете наверняка.
– У мисс Крауд имелись еще более веские основания для убийства, – продолжала гувернантка. – У них с Троем Питманом был роман. С ее стороны – пылкая страсть, ибо ваша родственница все делает пылко и полутона ей неведомы. С его – небольшая интрижка, приятный способ скоротать время. Мистер Питман обожал женщин и в то же время совершенно не считался с ними. Все в мире было создано для его удовольствия – и только. Мисс Крауд не могла не заметить, что он делает авансы горничным. Она на пороге того возраста, когда любовный отказ со стороны мужчины на десять лет младше переживается чрезвычайно болезненно. Возможно, это она спустилась в столовую рано утром, пока все еще спали.
– Снова – лишь «возможно», – усмехнулся старик.
– И наконец, майор Харрингтон. Гордец и сноб. Майор раз за разом доказывает себе и окружающим, что он не калека. А мистер Питман раз за разом заставлял его вспомнить об этом.
– Теннисные партии?
– О да! Трой Питман не обладал ни благородством, ни широтой души; даже простая снисходительность была ему чужда. Я наблюдала за игрой: теннис – это его стихия. Майор не был ему настоящим соперником. Другому человеку великодушие подсказало бы поддаться калеке. Но мистер Питман и великодушие несовместимы. Вы были правы: ему доставляло удовольствие дразнить вас. Точно так же он дразнил и майора. Сегодня должен был состояться матч, в котором Харрингтона ждало бы сокрушительное поражение.
– Однако майор выглядит огорченным смертью Троя, – заметил Кристофер.
– И это не притворство. Со свойственной ему самонадеянностью майор Харрингтон полагал, что у него есть шансы на победу. Гибель Питмана лишила его надежды. Он навсегда остался проигравшим. Вот чему он огорчается в действительности, сэр, а вовсе не тому, что Трой Питман убит. Майор – единственный, о ком достоверно известно, что
