Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства - Кристен Перрин
Мне нравится доктор Овусу и хочется ей доверять. Но я вытаскиваю из кармана телефон и фотографирую страницу. А потом записываю в заметки на телефоне свои соображения относительно времени приема, включая вопросы, возникшие после разговора с доктором Овусу.
Потому что, насколько я знаю, с тетей Фрэнсис незадолго до ее смерти встречались четверо: Оливер, который приехал к ней ради каких-то дел, касающихся поместья, и это подтвердил Арчи Фойл; Арчи, который, по словам мистера Гордона, каждое утро приносил тете Фрэнсис свежие цветы для букетов; а еще Магда и доктор Овусу, если тетя Фрэнсис пришла на прием.
Даже если отбросить тот факт, что я слишком мало знаю об этих людях (как и о тете Фрэнсис), чтобы определить, была ли у кого-либо из них причина ее убить, мне приходит в голову кое-что важное относительно цветов.
Не имеет значения, виделся ли с ней убийца в день смерти. В этом и заключается гениальный ход с букетом с иголками и болиголовом. Цветы мог прислать человек, находящийся за много миль отсюда. Причем в любое время, и лишь через несколько часов или даже дней ее так возмутила несуразность букета, что она решила его переделать.
И происхождение цветов не отследить. Даже сама Фрэнсис могла не знать, откуда они взялись. Вот только…
– Она их не выкинула, – говорю я вслух. – Человек, составляющий прекрасные букеты, сохранил бы нечто столь уродливое лишь по одной причине: тот, кто подарил цветы, для нее много значил. И она не хотела, чтобы он заметил их отсутствие.
Значит, подарок не мог быть анонимным. Он от кого-то из Касл-Нолла, кого-то близкого. Того, кто хорошо знал тетю, судя по тому, что Фрэнсис вытащила утыканные иголками розы. Подобный план невозможно осуществить, не зная привычек тети Фрэнсис.
Я слышу, как поворачивается дверная ручка в смотровой, спешу к выходу и стараюсь закрыть дверь так, чтобы замок щелкнул одновременно с замком той двери. Не знаю, получилось ли у меня, поэтому я побыстрее скрываюсь в лабиринте улочек Касл-Нолла, и когда наконец выхожу на главную улицу, из церкви доносится колокольный звон.
Глава 11
Записи из Касл-Нолла, 21 сентября 1966 года
Я топталась у двери и уже открыла рот, чтобы попрощаться с Саксоном, раз привела его домой. Но тут появилась экономка и так настойчиво пригласила меня войти, что я даже возразить не успела, как оказалась в доме. Ее присутствие немного меня успокоило – все-таки я пришла в этот странный особняк без приглашения. Внутри было тепло и горел яркий свет, поэтому я слегка расслабилась.
Пока я шла по коридорам огромного дома, мои шаги отдавались эхом. Все здесь было отполировано до блеска. Под сверкающей люстрой в большой столовой я слегка помедлила, но Саксон побежал дальше, забыв о поцарапанной коленке. Я поспешила за ним, чтобы не показалось, будто я глазею на убранство комнат.
Саксон привел меня в библиотеку, где в кожаном кресле сидел с книгой на коленях его дядя. Он закинул ногу на ногу и подпер подбородок кулаком, словно книга была чудовищно скучной, но ему все равно приходилось читать. Лорд Грейвсдаун выглядел совсем юным, и должна признаться, к этому я была не готова.
Увидев меня, мужчина приободрился, и это настолько отличалось от долгих, тревожащих взглядов, которые он бросал на меня ранее, что я задумалась – может, при первой встрече я понапрасну так трусила. Возможно, сыграли роль тени и то, что мы тайком проникли на его территорию, и на самом деле не стоило волноваться.
– Привет, Фрэнсис, – Грейвсдаун встал, чтобы меня поприветствовать, словно почетного гостя на коктейльной вечеринке. – Спасибо, что привела Саксона домой, я это ценю. Не хочешь присесть? Я прикажу подать чай.
Я растеряла все красноречие и не сумела придумать причину для отказа. Следовало просто сказать, что мне надо вернуться к друзьям, но он уже подозвал к себе экономку. Саксон устроился за столиком в углу и начал передвигать фигуры на шахматной доске, так что я хотя бы не осталась с лордом Грейвсдауном наедине. Гудящее пламя окрашивало все вокруг в оранжевый, отчего библиотека выглядела очень уютной.
– Спасибо, лорд Грейвсдаун, с удовольствием, – произнесла я, чтобы не показаться невежливой.
Он протянул руку, предлагая снять верхнюю одежду. Я сбросила пальто с плеч, и экономка тут же куда-то его унесла.
– Пожалуйста, зови меня Форд, – сказал он.
Меня проводили к креслу, стоящему напротив Саксона, а не рядом с его дядей.
– Вы играете? – спросил мальчик, не отрывая взгляда от фигур.
– Боюсь, что нет, – ответила я.
Форд вышел и через несколько секунд появился с маленьким деревянным стулом, который, видимо, принес из прихожей или кухни. Мне вдруг стало проще мысленно называть его по имени – он излучал полную беззаботность. Форд сел на стул боком между мной и Саксоном, лицом к столику. Так он выглядел обычным парнем, с которым я могла бы встретиться на танцах. Он мог быть Тедди Крейном, или Арчи Фойлом, или одним из случайных ухажеров Роуз, по-прежнему болтавшихся поблизости. Свет от камина подчеркивал его профиль, темные волосы, зачесанные назад на старомодный манер, как лет десять назад. Это должно было напомнить моего отца, но Форд совсем не походил на него. Он был чисто выбрит, и резкая линия подбородка смягчилась, когда он потер его, размышляя. Форд не отрывал взгляда от шахматной доски.
Когда мы вот так втроем собрались у шахматного стола, я чувствовала себя странно. Трудно даже описать, потому что меньше часа назад я ненавидела это огромное пугающее поместье и клялась, что никогда больше сюда не вернусь, а теперь меня словно выдернули из кошмарного сна и показали, насколько глупо бояться собственных фантазий. Теперь обстановка выглядела дружелюбной. Они были маленькой семьей и решили на мгновение включить и меня в свой круг.
Форд протянул руку и передвинул фигуру, вроде бы слона, но я не уверена, потому что не знала правил, а потом откинулся назад и стал наблюдать, как Саксон размышляет. Наконец Саксон тоже сделал ход и выжидающе посмотрел на дядю. По-прежнему глядя на доску, Форд тихо обратился ко мне:
– Это лишь мое мнение, но, по-моему, твои друзья недостаточно хороши для тебя.
Я открыла рот, чтобы ответить, но, пораженная его словами, не смогла ничего произнести. Я вспомнила его странные вопросы в лесу насчет того, люблю ли я головоломки, и решила, что он опять пытается сбить меня с толку. Поэтому ответила первое, что пришло в голову, вместо вежливой
