Ключи покойника - Михаил Александрович Кудрявцев

Меня завели в большой кабинет, обставленный классической деревянной мебелью. В центре этой комнаты стоял заставленный всяческой едой большой круглый стол для переговоров, за которым сидели пятеро мужчин и шумно о чем-то беседовали. Как только я вошел, все, кто находился в кабинете, прекратили разговаривать и повернулись в мою сторону. Из-за стола поднялся огромный человек с копной седых волос и быстрым шагом направился ко мне.

– Мой друг, как же я рад тебя видеть! – не скрывая искренней радости, с явным кавказским акцентом почти прокричал Аслан.

– Привет, дорогой! – сказал я, улыбаясь. – Я давно хотел к тебе заехать, но ты же знаешь, что люди по своей природе глупые и неблагодарные создания.

– Знаю. Однако к присутствующим здесь это отношения не имеет.

Он протянул мне свою огромную руку, мы поздоровались и крепко обнялись.

– Посиди с нами немного, выпей. Я познакомлю тебя со своими однополчанами.

Мы вместе подошли к столу, и я поздоровался, пожав каждому руку. Трое из сидевших за столом были русскими, один, вероятно, дагестанец. Они были примерно одного возраста, около пятидесяти лет, очень крепкого телосложения, с колючими и уже затуманенными алкоголем глазами. Очевидно, что все присутствующие в этой комнате, кроме меня, были военными в отставке. Аслан и другой кавказец, несомненно, тоже пили алкоголь, однако, в отличие от русских, полностью осознавали, что происходит вокруг. Трое других уже находились в полубессознательном состоянии, но продолжали произносить какие-то тосты и пить дальше.

Посмотрев на эту картину, я решил здесь долго не задерживаться.

– Аслан, мне надо переговорить с тобой с глазу на глаз, – сказал я.

– Пойдем туда и все обсудим, – он указал рукой на дверь в дальнем углу.

Зайдя в соседнюю комнату, я вкратце рассказал о случившемся, передал ему флешку, ключи и документы от машины ребят. Их уже успели вернуть Андрею мои охранники, я сказал, что если будут вопросы или необходимость какого-то моего участия, то я подъеду туда, куда он скажет, и мы сможем во всем вместе разобраться. После этого, покинув комнату и не заходя в кабинет, мы спустились к моей машине. Андрей вместе с водителем Аслана вытащили парня с заднего сиденья джипа и оттащили в какое-то помещение его офиса.

– Ты знаешь, – сказал мне Аслан, – у меня вчера был день рождения.

– Вот это да! Прошу прощения, я всегда забываю даты, когда и у кого дни рождения. Мои поздравления, мой друг! Не считай этого молодого дурачка – моим тебе подарком. Искренне прошу прощения, что втянул тебя в это дело.

– Не беспокойся! Я все улажу. Эта молодежь сама не понимает, что делает. Глупые дети. Жаль, что ни тебя, ни меня нельзя уже больше назвать ребенком.

– Знаешь в чем, по моему мнению, самое разительное отличие ребенка от взрослого человека? В том, что между ними в ощущениях и восприятии жизни лежит огромная психологическая пропасть. Конечно, здесь играют роль и разница в багаже знаний, в имеющемся опыте, во внешнем облике и в физиологических свойствах тела. Все это так. Но если не брать в расчет несчастные случаи и болезни, то мы понимаем, что он, ребенок, еще будет жить, когда мы уже уйдем. Разница заключается в сроке дожития, в оставшемся времени пребывания на этом свете. Представь, если бы мы жили тут вечно? Мы всегда ощущали бы себя детьми. Мы всегда бы знали, что впереди у нас уйма времени, которое, само по себе, не играло бы уже никакой роли. Хотя, можно было бы сказать, что так оно и есть на самом деле. Ведь все мы бессмертны, все мы имеем вечную душу, и, по сути, нам неважно время. Однако переход из физического мира в мир духовный тем не менее несет с собой очевидные и большие перемены. Таким образом, дружище, нам приходится отдавать должное материи. Дети имеют преимущество. Это – как новый автомобиль, только сошедший с конвейера и находящийся на гарантии. На нас же уже изрядно покатались, провели какие-то сервисные работы и обычно не в соответствии требованиям установленного графика и регламента, а также мы участвовали во множестве аварий, а потому прилично битые. Мы с тобой уже в той или иной степени старые. Однако для ощущения идеалистической красоты и эстетического удовольствия давай со временем становиться не прогнившими колымагами, а антикварными машинами, водить которые истинное наслаждение, потому что их неустаревающие формы кузова, обилие хромированных деталей и дерева привлекают внимание больше, чем новизна только что сошедшей с конвейера малолитражки.

Мы обнялись, и я уехал.

Глава 6

Обычный мой рабочий график в последние дни выглядел следующим образом: я приезжал утром в банк, подписывал необходимые документы, общался со своими заместителями, руководителем клиентского управления и главным бухгалтером, которому несколько дней назад поручил курировать очередность платежей, и, не дожидаясь обеда, покидал офис, направляясь на бесконечные встречи с клиентами и заемщиками – обсуждал возможные варианты отсрочек выплаты по вкладам, упрашивал хотя бы частично досрочно вернуть взятые кредиты. Большого успеха, однако, ни с первыми, ни со вторыми в этом процессе я не добивался.

Я так и не написал официальное письмо в Банк России о предпосылках банкротства кредитной организации, которой я руководил. Задержки в клиентских платежах мы уже стали показывать в официальной отчетности. Кризис усиливался, а регулятор как будто чего-то ждал. Мне никто не звонил ни с Неглинки, ни с Балчуга. Складывалось ощущение, что про нас просто забыли.

Было утро, и я сидел в автомобиле, который вез меня из моей квартиры в банк. Мы ехали по длинному туннелю на Волоколамском шоссе, когда зазвонил телефон.

– Привет, сиделец, – звонил Игорь, – как дела? Еще живой?

– Как ни покажется странным даже для меня самого, но да.

– Отлично. Не надо сегодня ехать в банк. Папа тебя уволил вчера вечером и подписал соответствующее решение совета директоров. Утром оно уже доведено до всех сотрудников и отправлено в Центральный банк. Я не знаю, кто назначен на твое место, но думаю, что Людмила. Если ты сейчас в машине, разворачивайся и поезжай к нам навстречу. Мы договорились увидеться все вместе с Папой сегодня через час. На совещании обсудим и спланируем, что будем делать дальше.

– Ого! – удивился я. – Где он пропадал последние три недели?

– Понятия не имею. Он мне сам сегодня позвонил. Голос бодрый. Сказал, чтобы мы приехали.

– Круто! Конечно, буду. Отправь мне эсэмэс с адресом, где встречаемся.

Прочитав адрес, я удивился. Почти за год, в течение которого я знал акционера,