Fila vitae. Нити жизни - Наталья Николаевна Тимошенко
Сначала прошелся вдоль кладбища, где обычно гуляла Лара, но не увидел ни ее следов, ни даже следов собак, а ведь бомжи говорили, что в последнее время у Лары было не то пять, не то шесть собак. А потом заметил вдалеке кирпичное полуразрушенное здание. То ли недостроенное, то ли уже почти разобранное. Чуйка погнала Олега туда и не соврала.
Женщина лежала на полу, вся в крови. Кровь была повсюду: на полу, на стенах. Очевидно, хлестала из разорванного горла. И в крови этой кругом виднелись следы собачьих лап. Следы уводили в другой конец здания, и Олег не решился пойти проверять, там собаки или ушли. У него при себе не было оружия, и в случае чего от разъяренной стаи отбиваться будет нечем. Если они не пожалели ту, что их кормила, то уж с ним-то церемониться точно не станут.
Убедившись, что не оставил собственных следов, Олег осторожно вышел из здания и направился в другую от гаражей сторону. Звонить в полицию с мобильного не стал, все номера там высвечиваются, его быстро установят. А объяснять, что он здесь делал, ему не хотелось. Можно было бы сослаться на оперативную необходимость, но от него пахло алкоголем. Если доложат начальству, то по головке не погладят. Найдет, как сообщить анонимно, просто подальше отсюда.
Самое главное он узнал: погибшая в гаражах женщина не была Ларкой-собачницей, а значит, ее имя все еще не установлено и возраст по-прежнему неизвестен. Зато уже ясно, что погибла она по той же причине, что и Нелли Коростаева. Следовательно, это уже система.
Глава 5
Лера никогда не любила звонки в дверь. Обычно людей пугают ночные звонки по телефону, а Леру вот – в дверь. И не только по ночам. Звонок в дверь непременно означает какие-то трудности, которые придется решать быстро и без отлагательств. Ведь если бы пришел кто-то посторонний, то звонил бы в домофон, а раз уже добрался до двери, то с почти стопроцентной вероятностью это кто-то из соседей. И повезет, если просто попросит соли. Даже в те времена, когда Лера тесно общалась со своим соседом, они друг к другу всегда стучали. Это было что-то вроде условного знака, дающего понять, что пришли свои.
И вот в дверь позвонили. Лера нехотя оторвалась от экрана ноутбука, посмотрела в сторону прихожей. Это точно не Илья, он слишком тактичен для неожиданных визитов, а по телефону не предупреждал, что придет. А больше она ни с кем и не общалась. С Павловым только разве что. Но даже если бы он каким-то способом узнал ее адрес, то предупредил бы о своем визите, ведь они совсем недавно созванивались.
Павлов рассказал ей все, что узнал о второй жертве и обстоятельствах ее гибели. И это таинственное свечение не давало обоим покоя. Если первый раз его еще можно было списать на что-то постороннее, случайно совпавшее со временем и местом смерти Нелли Коростаевой, то второй раз уже определенно показывал: свечение и смерть имеют друг к другу отношение. Оставался открытым вопрос, привязывать ли еще к пугающим смертям запах сероводорода. И Лера, и Павлов склонялись к тому, что скорее да, чем нет.
И теперь Лера искала информацию не только о болезни, способной вызвать такое мгновенное старение, но и о физических эффектах, которые могут к нему привезти. Если генетика тут ни при чем, то, быть может, имело место быть какое-то физическое воздействие. В этом Лера разбиралась уже несколько хуже, а потому работа шла медленнее. И вот звонок в дверь ее и вовсе прервал.
Немного поборовшись с собой, Лера все-таки отправилась открывать. На пороге стояла соседка с первого этажа, Катя.
– Привет! – весело улыбнулась она. – Занята?
На взгляд Леры, сразу после такого вопроса следовало бы пояснять его причину. Потому что если надо, например, поделиться солью, то, конечно, она найдет время, а если ее собираются попросить посидеть с чужим ребенком, то она сильно занята. Но Катя вопрос пояснять не стала, и Лере пришлось выкручиваться:
– Так, ищу информацию по работе.
Это был ответ, из которого можно было вырулить в любую сторону.
– Какая работа вечером в пятницу, ты что! – искренне возмутилась Катя, будто они были не соседками, вежливо здоровающимися при встрече, а закадычными подружками. – Есть предложение получше. Ты в покер играешь?
В покер Лера играла. Точнее, умела, а играла так давно, что уже с трудом помнила сама. Кажется, еще в университете. Тогда у них была большая компания, часто собиравшаяся дома у Леры, как единственной с собственной жилплощадью, без надзора в виде родителей или коменданта общежития. Частенько во что-нибудь играли: в настолки или карты. Тогда-то Лера обучилась и покеру. Играла не очень хорошо, была слишком честной и прямолинейной для хорошего блефа, но порой выигрывала. Потом, после окончания университета, пути всех разошлись: кто-то уехал, кто-то завел семью. Времени собираться вместе стало все меньше, а вставать по утрам было нужно все раньше, вот Лера и забросила.
– Не то чтобы хорошо… – начала она, но Катя дальше слушать не стала. Схватила ее за руку и потянула за собой.
– Тогда пойдем! Мы с девчонками уже собрались, у нас есть пиво и орешки.
Такая напористость обескуражила Леру, но она внезапно согласилась. И не потому, что не знала, как выкрутиться. Лера всегда могла прямо сказать, если с чем-то была не согласна. Просто сейчас вдруг подумала, что живет в этом городе, в этом доме уже несколько месяцев, а друзей так и не завела. Она прекрасно чувствовала себя в компании с самой собой, не испытывала тоски в одиночестве, но и общение любила. Так почему бы не попробовать подружиться с соседками?
Катя жила в двухкомнатной квартире, где и собрались сейчас девушки для игры в покер. Войдя, Лера увидела двух соседок с третьего этажа: вечно замученную недосыпом молодую мать Марину и еще одну, которой как-то помогала донести коробки до квартиры. Только если тогда на ней было блестящее короткое платье, слишком холодное для ноября, на Лерин взгляд, то теперь она надела темные джинсы и большой пушистый пуловер и казалась более домашней, что ли, простой и милой. Даже светлые
