Джозеф Димона - Последний - на Арлингтонском кладбище
Жители Пенсильвании именуют его районом красных фонарей Питтсбурга, большого города в пятидесяти милях. Там есть свои игорные школы, выпускающие крупье, банкометов и шулеров с дипломами, не иначе. Мрачен, угрюм Стойбенвилл, окутанный дымом металлургических заводов, преданный погоне за нетрудовым долларом, очевидно, уникальная для Америки смесь сталелитейщиков и отребья, носящего двухсотдолларовые костюмы.
Но, миновав эту неприглядную часть города, вы поднимаетесь на длинный крутой холм и оказываетесь среди чистеньких домиков, зеленых улиц и автомобилей на въездных аллеях... менее чем в миле от беспокойного города внизу. Аллен Лоуэлл жил здесь с тех пор, как его отчим, Пит Шовайса, стал работать на сталепрокатном заводе. Лейтенант Пит Шовайса отвез по адресу письмо, найденное на борту корабля во время войны. Лично вручил его матери Аллена, она понравилась ему, и он женился на ней.
Отец Пегги Голдторп по стойбенвиллским меркам считался богачом. Он был вице-президентом компании "Уилинг", и - что Аллену казалось гораздо важнее - ему принадлежал единственный плавательный бассейн в городе.
Пегги, Аллен и его друг Боб Кроули, тяжело дыша, поднимались по крутой дороге к дому Голдторпов. В сущности, это не холм, а гора; Аллен не раз видел, как большие грузовики с прицепами, шумно несущиеся к югу из Питтсбурга, заносило на повороте на вершине холма, тормоза отказывали, грузовики складывались пополам и мчались вниз, круша легковые машины, потом наконец опрокидывались, врезались в какой-нибудь дом или чудом останавливались. Никакие знаки на повороте не помогали.
Через несколько минут ребята сидели у бассейна, а Пегги пошла в дом надеть купальник. Миссис Голдторп принесла ребятам кока-колы.
- Видели мистера Кеннеди? - спросила она.
- Да, мэм, - ответил Аллен.
Миссис Голдторп когда-то играла в гольф. Она до сих пор была загорелой и довольно подтянутой. Поглядев на сидящего Аллена, она спросила:
- Что думают о нем твои родители?
- Разошлись во мнениях, - с улыбкой ответил Аллен. - Мать за Кеннеди, отец за Никсона.
- Конечно, она католичка, - сказала миссис Голдторп, насмешливо улыбаясь. Аллену не понравилась эта улыбка. Он сказал:
- Я тоже за него.
- Пятнадцатилетние, слава богу, не голосуют. А то президентами у нас были бы одни футболисты.
- А почему президентами у нас должны быть только паршивые старые политиканы? - сказал Аллен, и миссис Голдторп поглядела на него более пристально.
- Не горячись, - сказала она. - Успокойся. Даже когда вырастешь, тебя мало будет касаться, кто у нас президент. Стойбенвилл не такой уж значительный город.
- Если я останусь в Стойбенвилле, - ответил Аллен, и тут из затянутой сеткой двери вышла на газон Пегги. Миссис Голдторп заметила, что Аллен восторженно смотрит на ее рано развившуюся дочь в красном купальнике, и ушла, сказав напоследок:
- Приходи на передачу "Встреча с прессой". Пегги пропустила ее слова мимо ушей.
- О чем тут шел спор?
- Твоей матери не нравится Кеннеди, - ответил Боб.
- Он католик и демократ, - сказала Пегги. - Чего же ты хочешь?
Но Боб, видимо, забыл о политике ради более непосредственных интересов.
- Эй, Пегги, - сказал он, - а ты взрослеешь.
Пегги зарделась.
- Я знаю, - сказала она. - Это произошло так внезапно. Ребята захохотали. Воздух там был прохладный, не для купания, они решили посидеть и разъехаться по домам.
Но когда Пегги нырнула, передумали.
- Я позвоню Томми, - сказал Аллен, - попрошу привезти плавки. А ты?
- А я съезжу за своими, - ответил Боб. Аллен подошел к двери и постучал.
Появилась миссис Голдторп.
- Можно позвонить по телефону, мэм?
- Конечно, Аллен.
15
Когда зазвонил телефон, Томми Шовайса, как обычно, сидел в подвале. Он строил модель самолета. С моделями он возился дни и ночи. Отец жаловался, что мальчик превращается в крота. Но Томми был тихим, застенчивым и необщительным. Лишь уединясь в подвале, где лампочка под потолком освещала точные копии немецкого "фоккера", "спеда", "харрикейна" и "корсара" с изогнутыми крыльями, Томми чувствовал себя уверенно и спокойно.
- Аллен у Голдторпов, просит привезти ему плавки! - крикнула мать, не входя в подвал. - Поедешь?
Томми поехал. Он любил сводного брата, который был на пять лет старше его. Аллен защищал ворота футбольной команды "Стойбенвилл хай" и, хотя был низковат для вратаря, как он брал мячи! В прошлом году в решающем матче с "Уилинг хай" он взял три мяча, один из них отбил рукой всего в футе от ворот, бросившись между двумя защитниками.
Через несколько минут десятилетний мальчик въехал к Голдторпам, везя плавки на багажнике. Он поставил велосипед, пошел на задний двор и увидел там неприятную для себя картину: его брат целовал эту девчонку. Томми видел, как они отодвинулись друг от друга, и Пегги сказала Аллену: "Я тебя всего вымочила". С еще большим неудовольствием он заметил, что брат его раскраснелся и тяжело дышит. И тут они одновременно увидели его.
- Томми! - воскликнула Пегги. Оба разглядели выражение его лица и рассмеялись.
Томми не видел ничего смешного, но тоже улыбнулся и протянул Аллену плавки.
Аллен шутливо смазал его по уху.
- Как успехи, дружище? Как "фоккер"?
- Что? - спросила Пегги, они оба снова рассмеялись, и Томми смутился.
- "Корсар", - ответил он, чтобы прекратить этот смех. - С изогнутыми крыльями.
- Приеду домой - покажешь, - сказал Аллен, и Томми понял, что ему нужно уезжать.
- Через час я его закончу. - Он побежал к велосипеду. - Пока! - крикнул он и завертел педали.
- Кажется, мы шокировали твоего братишку, - сказала Пегги. - Видел бы он нас вчера вечером.
- Вчера ничего не было.
- И этого много, - откликнулась Пегги. - Большего я не позволю.
Аллен похлопал ее по заду, вошел в дом, переоделся в одной из спален и, выйдя, нырнул в прохладную воду, потом появился Боб с хорошенькой брюнеткой по имени Полли Стеннет, поглядывавшей на Аллена, и день прошел прекрасно, тот самый день, когда будущий президент заезжал в город и открыл по крайней мере одному парню новые горизонты. В довершение всего Аллен в тот вечер первый раз в жизни по-настоящему занимался любовью на траве в тени пустых трибун стадиона. Потом Пегги целый месяц с ума сходила от беспокойства, пока не выяснилось, что она не беременна. И Аллен, недостаточно высокий и крепкий для футбола, но прекрасный вратарь, был избран старостой класса, выпил первый глоток виски, и оно ему не понравилось, потом на одном из пикников его соблазнила Полли Стеннет, и при всех этих развлечениях ему как-то удавалось быть отличником; тем временем президент Кеннеди вступил в должность, молодые люди начали стекаться в Вашингтон; Аллен никак не мог сделать выбор между колледжем и Корпусом мира, но однажды его отец с матерью, неторопливо поднимаясь по крутой дороге из города в синем "шевроле", услышали грохот, увидели мечущиеся огни фар и потерявший управление грузовик с прицепом, несущийся прямо на них; было поздно, слишком поздно, и после этой катастрофы Аллен с братом оказались в Чикаго у тетки, которая терпеть их не могла.
16
Теперь Аллен стоял в темном чулане, прижимаясь к стене. Дверь отворилась. Агент ФБР увидел человека в лыжной маске и отпрянул, но Аллен навел на него пистолет.
- Ни звука, - негромко сказал он и указал на кровать. - А ты, обратился он к тому, что был справа, - возьми простыню и свяжи своего напарника.
Когда все было сделано, Аллен ударил его ребром ладони по голове. Тот повалился, как подрубленный. Аллен заткнул ему рот. Потом осмотрел магнитофон, соединенный с телефоном в соседнем номере, и повозился с проводами. Лежавший на кровати агент увидел, что он делает, и попытался высвободить руки. Аллену очень не хотелось делать этого, но выбора у него не было. Он ударил агента апперкотом в переносицу, и тот потерял сознание.
Подойдя к входной двери, Аллен поглядел в щель. Карсон и с ним двое рослых людей как раз входили в соседний номер. Аллен осторожно подошел к столу, достал из портфеля кассету, поставил ее на магнитофон и поднял телефонную трубку. Попросил соединить его с номером 2103 и осторожно положил трубку на место.
Услышав звонок, Уильямс вздрогнул. Си; даже в министерстве никому не говорил, что будет здесь. Под взглядами Карсона и его телохранителей он поднял трубку.
Металлический голос, видимо, пропущенный через фильтр, произнес: "Говорит человек, написавший угрожающее письмо. Я готов пойти на сделку. Встретимся через пять минут в вестибюле у газетного киоска. Я подойду к вам". Щелчок. Телефон отключился.
Запись! Явно попытка выманить его из номера. Уильямс передал остальным, что услышал. Но Карсон сказал:
- Ну и пользуйтесь случаем. Что такое пять минут?
- Времени достаточно, - сказал Уильямс.
- И не забывайте о нас, - сказал Мак.
Уильямс на минуту задумался. В соседнем номере два агента ФБР, здесь Мак и Энджи - и есть один шанс на сотню, что этот парень будет у киоска. При такой расстановке сил упускать этот шанс было нельзя.