Морье Дю - Французов ручей

--Нет.

--Он сказал, что они пользуются дурной славой в округе и что многие местные женщины попали из-за них в беду.

--Что же случилось с местными женщинами?

--Вот и я спросила его об этом же. А он, представьте себе, сообщил, что они пострадали от рук ваших головорезов.

--Не думаю, что местные женщины так уж страдали.

--Я тоже не думаю.

Он продолжал жевать бутерброд с сыром, поглядывая на паруса.

--Мои ребята никогда не позволят себе обижать корнуоллок. Скорей, наоборот, это те не дают им проходу. Стоит им узнать, что пришвартовалась где-нибудь поблизости, как они тут же удирают из дома и начинают бродить вокруг. Подозреваю, что даже Уильяму не удалось избежать их пристального внимания.

--Ваш Уильям -- типичный француз.

--Я тоже француз, мы все французы, но это не значит, что нам по вкусу такое бесцеремонное преследование.

--Наверное, корнуоллки считают своих мужей недостаточно искусными.

--Так пусть научат их быть поискусней.

--Простому крестьянину тяжело одолеть науку любви.

--Догадываюсь. Но практика -- великая вещь.

--Чтобы научить чему-то своего мужа, женщина сама должна многое уметь.

--А инстинкт на что?

--Одного инстинкта недостаточно.

--В таком случае остается только пожалеть местных женщин.

Он откинулся на локте и, нашарив в кармане своего длинного камзола трубку, стал набивать ее темным крепким табаком, точь-в-точь таким же, какой лежал в табакерке на ее ночном столике. Затем зажал трубку в руке и закурил.

--Я, помнится, уже говорил вам, что французов совершенно необоснованно обвиняют в волокитстве, -- произнес он, глядя вверх, на мачты. -- Глупо предполагать, что с одной стороны пролива живут галантные кавалеры, а с другой -- сплошь неуклюжие увальни.

--Может быть, дело в климате? -- проговорила она. -- Наверное, наша промозглая погода не способствует любовным утехам.

--Климат здесь ни при чем, -- ответил он, -- да и национальность тоже. Умение любить -- это особый дар, с ним надо родиться -- мужчине ли, женщине, все равно.

--А если один из супругов обладает этим даром, а второй -- нет?

--Такой брак наверняка окажется скучным. Впрочем, это можно сказать о большинстве браков.

Ее окутало облачко дыма. Она подняла голову и увидела на его лице улыбку.

--Почему вы смеетесь? -- спросила она.

--У вас такой серьезный вид. Уж не собираетесь ли вы писать трактат о супружеской несовместимости?

--Может быть, и собираюсь. Только не сейчас, а поближе к старости.

--А хватит ли у вас знаний? За трактат нельзя садиться, не изучив предмет досконально.

--Думаю, что хватит.

--Хм, вот как? Но позвольте напомнить, что ваш трактат останется незаконченным, если вы ни слова не скажете о совместимости. Бывает ведь и такое: мужчина встречает женщину, отвечающую самым его сокровенным желаниям, разделяющую все его мысли и чувства -- от самых радостных до самых мрачных.

--Эти случаи крайне редки.

--К сожалению, да.

--Значит, мой трактат останется незаконченным.

--Что, несомненно, будет большой потерей -- не только для автора, но и для читателей.

--Вместо главы о... совместимости, как вы изволили выразиться, я могла бы написать несколько слов о материнстве. Эта тема мне гораздо ближе.

--В самом деле?

--Да. Если не верите, спросите у Уильяма. Он знает, какая я нежная и заботливая мать.

--Если вы такая заботливая мать, что вы делаете на борту ? Почему сидите с растрепанной прической на голых досках и обсуждаете с пиратом превратности супружеской жизни?

На этот раз рассмеялась она и, оторвав от корсажа ленту, попробовала стянуть ею растрепавшиеся волосы.

--А знаете, чем сейчас занимается настоящая леди Сент-Колам?

--Нет. Но с удовольствием послушаю.

--Лежит с холодной грелкой на животе и мучается от головной боли. И только Уильям, верный, преданный Уильям, время от времени заходит к ней, чтобы подкрепить ее гаснущие силы кисточкой винограда.

--Бедняжка, как мне ее жаль! Лежит, наверное, одна-одинешенька и размышляет о супружеской несовместимости.

--Леди Сент-Колам не забивает себе голову подобной ерундой, она очень уравновешенная особа.

--Что же заставило эту уравновешенную особу надеть мужские брюки и отправиться на большую дорогу?

--Гнев. Гнев и недовольство.

--Чем же она была недовольна?

--Своей неудавшейся жизнью.

--От которой она, в конце концов, решила спрятаться в Нэвроне?

--Да.

--Но если настоящая леди Сент-Колам мечется в жару на кровати, сокрушаясь о загубленной жизни, то кто же сидит сейчас рядом со мной?

--Простой юнга, скромный и незаметный член вашей команды.

--При всей его скромности и незаметности он умял уже весь сыр и три четверти буханки хлеба.

--Ой, простите, я думала, вы закончили.

--Похоже, что закончил.

Он с улыбкой посмотрел на нее, и она отвела взгляд, боясь, что он догадается о ее волнении, и в то же время понимая, что теперь это неважно. Он выбил трубку о палубу и спросил:

--Хотите, я научу вас управлять кораблем?

Глаза ее просияли от радости:

--Меня? А я смогу? Мы не утонем?

Он рассмеялся, встал и потянул ее за собой. Затем подошел к рулевому и что-то тихо ему сказал.

--Что я должна делать? -- спросила Дона.

--Возьмитесь обеими руками за штурвал, вот так. А теперь старайтесь держаться строго по курсу, не отклоняясь ни вправо, ни влево, чтобы не сбить фок. Чувствуете, что ветер дует вам в спину?

--Да.

--Так и должно быть. А как только подует справа, срочно поворачивайте штурвал.

Дона взялась за рукоятки штурвала и тут же почувствовала, как податливо корабль отвечает на каждое ее движение, весело ныряя вверх и вниз и дрожа под напором тяжелых валов. Ветер пронзительно свистел в снастях, грохотал узкими треугольными парусами над ее головой, надувал большой квадратный фок, который трепетал, словно живой, и рвался на удерживающих его канатах.

Смена рулевого не прошла незамеченной. Матросы, работавшие внизу, на шкафуте, принялись подталкивать друг друга локтями, переговариваться по-бретонски, улыбаться и перемигиваться. А их капитан стоял рядом с ней, засунув руки в карманы, тихонько посвистывал и зорко смотрел вперед.

--Ну что ж, я вижу, на инстинкт моего юнги можно положиться, -- наконец проговорил он, -- хотя бы в одном.

--В чем же?

--В умении управлять кораблем.

И, рассмеявшись, он ушел с мостика, оставив ее один на один с .

Дона простояла у штурвала почти час, радуясь так же искренне, как радовался бы Джеймс, получив новую игрушку. Наконец, почувствовав, что руки совсем устали, она оглянулась на рулевого, который с улыбкой наблюдал за ней издалека. Он тут же подошел и сменил ее. А она отправилась в капитанскую каюту, бросилась на кровать и мгновенно уснула.

Проснувшись ненадолго, она увидела, что француз зашел в каюту и, склонившись над картой, разложенной на столе, делает какие-то подсчеты. Затем она снова заснула, а когда окончательно открыла глаза, каюта была уже пуста. Она встала, потянулась и вышла на палубу, чувствуя, к своему величайшему стыду, что снова хочет есть.

Было почти семь часов; корабль медленно двигался к берегу; у штурвала стоял сам капитан. Дона подошла к нему и молча встала рядом, глядя на туманную полосу земли у горизонта.

Через некоторое время он отдал какую-то команду, и матросы, проворно, словно обезьяны, перебирая руками, начали карабкаться по канатам. Дона увидела, как большой прямоугольный марсель провис и безвольно затрепыхался на рее.

--Марсель виден первым, когда корабль появляется из-за горизонта, -пояснил он. -- До темноты еще не меньше двух часов, и я не хочу, чтобы нас заметили раньше времени.

Дона снова посмотрела на берег, и сердце ее забилось от неясного волнения -- она почувствовала, что ее охватывает тот же азарт и то же нетерпение, которые с самого утра владели всей командой, включая капитана.

--Мне кажется, вы задумали что-то чрезвычайно опасное и безрассудное, -- проговорила она.

--Вы же сами хотели получить парик Годолфина, -- ответил он.

Она с изумлением взглянула на него -- голос его звучал спокойно и ровно, словно речь шла всего лишь о рыбной ловле.

--Что вы собираетесь делать? -- воскликнула она. -- Объясните!

Он ответил не сразу. Повернувшись к матросам, он отдал еще одну команду, и те кинулись убирать второй парус.

--Вам знакомо имя Филипа Рэшли? -- наконец спросил он.

--Да, Гарри как-то о нем упоминал.

--Он женат на сестре Годолфина, -- сказал он. -- Впрочем, для нас сейчас важно не это, а то, что его корабль совсем недавно вернулся из Индии. Я слишком поздно об этом узнал, а то непременно устроил бы на него засаду. Теперь же он дня два как благополучно стоит в порту. Мой план заключается в том, чтобы захватить его на стоянке вместе с командой и переправить во Францию.

--А если их окажется больше?

--Ну что ж, придется рискнуть. Всего не предугадаешь. К тому же я рассчитываю на внезапность, раньше мне это помогало.