Сидни Шелдон - Если наступит завтра
«Вот уж будет ей сюрприз», – подумала Трейси.
«Теперь она моя», – подумала шведка.
* * *Утро тянулось невероятно медленно, и Трейси казалось, что она вот-вот лишится рассудка. Минуты едва текли. Трейси читала Эми, но не понимала, что читает. Она заметила, как в окно выглянула миссис Брэнниган.
– Трейси, поиграйте в прятки!
Ей было не до игр, но, боясь пробудить подозрения в жене начальника тюрьмы, она повернулась к Эми:
– Прячься, ты первая!
Они играли на переднем дворе особняка, и вдали маячило здание, где находилась каптерка. Трейси должна быть там в половине второго. Она переоденется в сшитое для нее обычное платье и без четверти два спрячется под кипой форм и белья на дне контейнера прачечной. В два пятнадцать придет рабочий прачечной и покатит короб к машине. В два грузовик выедет из ворот и направится в соседний город, где находится прачечный комбинат.
С переднего сиденья водитель не видит, что происходит сзади. Когда машина въедет в город и остановится на светофоре, открой дверцу, выходи – но только спокойно! – садись в автобус и поезжай на все четыре стороны.
– Ты видишь меня? – крикнула Эми.
Девочка выглядывала из-за ствола магнолии и зажимала ладошкой рот, изо всех сил стараясь не хихикать.
«Я буду скучать по ней, – подумала Трейси. – Выйдя отсюда, я буду скучать по двум людям: чернокожей бритоголовой лесбиянке и маленькой девочке. Интересно, что бы сказал на это Чарлз?»
– Иду искать! – крикнула она.
Сью Эллен наблюдала за игрой из окна. Ей показалось, что Трейси ведет себя странно. Все утро она смотрела на часы, словно чего-то ждала. О чем бы она ни думала, но только не об Эми.
«Надо поговорить с Джорджем, когда он придет обедать, – подумала жена начальника тюрьмы. – И настоять, чтобы Трейси заменили кем-то другим».
Трейси и Эми поиграли в «классы», затем в «камешки». Трейси еще немного почитала девочке, а затем, слава Богу, часы пробили половину первого – пришло время вести девочку на обед, а самой Трейси – уходить.
– Я ухожу, миссис Брэнниган.
– Что? Вам разве еще не сказали? У нас сегодня обедает важная делегация, так что Эми не удастся поспать. Погуляйте с ней.
Трейси едва сдержала крик.
– Я не могу, миссис Брэнниган.
– Что значит «не могу»? – сурово осведомилась жена начальника тюрьмы.
Трейси поняла, что она разозлилась, и подумала: «Нельзя ее раздражать, иначе она позвонит мужу и меня отправят в камеру». Она выдавила из себя улыбку.
– Я хотела сказать… что Эми не обедала. Она голодна.
– Я приказала поварихе приготовить обед для пикника для вас обеих. Прогуляйтесь хорошенько по лугу, там и поедите. Ты ведь любишь пикники, дорогая?
– Да, мамочка, – обрадовалась Эми и умоляюще посмотрела на Трейси. – Ну, пошли, пожалуйста, пошли.
«Нет! Да! Будь внимательна! Все еще можно поправить».
Трейси посмотрела на миссис Брэнниган.
– Когда привести девочку обратно?
– Примерно в три часа. К тому времени гости уйдут.
И грузовик тоже. Мир ополчился на нее.
– Я…
– Вы нездоровы? Вы очень бледны.
Вот оно! Надо сказать, что ей нехорошо и необходимо пойти к врачу. Но тогда они захотят проверить, так ли это, задержат ее, и она никуда не успеет! Придется искать другой выход.
Миссис Брэнниган во все глаза смотрела на Трейси.
– Со мной все в порядке.
«Нет, с ней что-то не так, – подумала жена начальника тюрьмы. – Надо определенно поговорить с Джорджем. Пусть найдет кого-нибудь еще».
Личико Эми осветились радостью.
– Трейси, я дам тебе самый большой сандвич! Вот будет здорово!
Трейси не ответила.
Важные гости нагрянули неожиданно. Губернатор Уильям Хейбер сопровождал в исправительное учреждение членов комитета тюремной реформы. Такие визиты Брэннигану наносили ежегодно.
– Пройдемся по территории, Джордж, – сказал губернатор. – Почисти там все у себя. Прикажи своим дамам мило улыбаться, и мы снова увеличим бюджет.
Начальник охраны утром приказал:
– Избавиться от наркотиков, ножей и искусственных пенисов.
Гости должны были явиться к десяти. Сначала совершить инспекционный осмотр исправительного заведения, посетить ферму, а затем пообедать в доме начальника тюрьмы.
Большая Берта теряла терпение. На ее просьбу о встрече с начальником ей ответили, что сегодня утром он очень занят, завтра будет проще…
– К черту завтра! – взорвалась Большая Берта. – Мне надо сейчас! Это очень важно!
Не многие заключенные осмелились бы так себя вести. Но Большая Берта посмела. Тюремные власти прекрасно знали, каково ее влияние: она устраивала беспорядки и прекращала их. Ни одной тюрьмой в мире не удавалось управлять, не установив сотрудничества с лидером заключенных. А Большая Берта была именно лидером.
Она уже почти час сидела в приемной начальника тюрьмы. Ее огромное тело не помещалось на стуле. «Отвратительное существо, – думал секретарь. – Меня от нее воротит».
– Долго еще? – спросила Большая Берта.
– Теперь, наверное, не очень. У него в кабинете делегация. Все утро очень занят.
– Ну, забот ему еще больше подвалит, – пообещала шведка и посмотрела на часы. Без пятнадцати час. Времени навалом.
День стоял великолепный, теплый и безоблачный, поющий ветерок разносил по зеленым полям фермы соблазнительные запахи. Трейси расстелила скатерть на траве неподалеку от озера, и Эми радостно ела сандвич с яйцом и салатом. Трейси взглянула на циферблат: почти час. Она едва поверила – утро тянулось так медленно, а теперь время полетело как на крыльях. Необходимо срочно что-то придумать, или бегущие мгновения унесут за собой ее единственный шанс на свободу.
Десять минут второго. В приемной начальника тюрьмы секретарь положил на рычаг телефонную трубку и повернулся к Большой Берте:
– Сожалею, но сегодня мистер Брэнниган не сможет принять вас. Вам назначено…
Шведка вскочила на ноги:
– Он должен! Это очень важно!
– Назначено на завтра.
– Завтра будет поздно… – начала Большая Берта, но вовремя одумалась. Ни один человек, кроме начальника тюрьмы, не должен знать, что она собиралась сделать. С доносчиками происходили несчастные случаи. Но Берта не собиралась сдаваться. Как бы не так – она не даст ускользнуть Трейси Уитни. Большая Берта поспешила в тюремную библиотеку, села за самым дальним из длинных столов и нацарапала записку. А когда надзирательница отошла по проходу ответить на вопрос другой заключенной, оставила записку на столе и ушла. Надзирательница вернулась, подобрала записку и прочла: «Советую вам сегодня проверить машину прачечной».
Подписи не было. Что это – розыгрыш? Надзирательница не знала, но подняла трубку и попросила начальника охраны…
– Ты ничего не ешь, – расстроилась Эми. – Хочешь откусить от моего сандвича?
– Нет! Оставь меня в покое! – бросила Трейси. Это получилось невольно – она не хотела отвечать так грубо.
Девочка замерла.
– Ты злишься на меня, Трейси? Не злись. Я очень тебя люблю. И никогда на тебя не злюсь. – Ласковые глаза ребенка наполнились болью.
– Я не сержусь. – Трейси чувствовала себя как в аду.
– Я больше не хочу есть. Если ты тоже не хочешь, давай поиграем в мячик. – Эми вынула из кармана резиновый шарик.
Шестнадцать минут второго. Давно пора трогаться. До каптерки пятнадцать минут ходьбы. И то если очень поспешить. Но Трейси не могла оставить Эми одну. Трейси оглянулась: вдалеке несколько заключенных собирали урожай. Она тут же смекнула, что надо делать.
– Ты что, Трейси, не хочешь играть в мячик?
Трейси поднялась на ноги.
– Давай сыграем в новую игру – кто дальше кинет. Сначала кидаю я, затем ты. – Она взяла твердый резиновый шарик и изо всех сил швырнула в сторону работниц.
– Здорово! – восхитилась девочка. – Очень далеко!
– Я пойду подберу мяч, а ты жди меня здесь, – сказала ей Трейси. И побежала. Побежала что было духу – так, что замелькали по траве ноги. Восемнадцать минут второго. Еще быстрее! Сзади ее звала Эми, но Трейси не обращала внимания. Сборщицы урожая повернули в другую сторону. Трейси крикнула им:
– Подождите! – Они остановились, и она подбежала к ним, запыхавшаяся.
– Что-то случилось?
– Н-нет… – Трейси никак не удавалось перевести дыхание. – Там маленькая девочка… Пусть кто-то из вас присмотрит за ней. Мне надо… это очень важно…
Она услышала издалека свое имя. Эми стояла на бетонном парапете.
– Трейси, посмотри на меня!
– Сейчас же сойди оттуда! – крикнула ей Трейси и с ужасом увидела, как девочка, потеряв равновесие, упала в воду. Трейси смертельно побледнела. – Господи! – У нее был выбор, но она приняла решение. «Сейчас я тебе ничем помочь не могу. Кто-нибудь тебя спасет, а мне надо спасать себя: выбираться отсюда, не то я здесь погибну». Было уже двадцать минут второго.
