Мария Жукова-Гладкова - В гости по ночам...
– Во-первых, с вами поговорили, – ответила женщина. – Выяснили, что мой подонок здесь не проживал. А во-вторых, я его первую жену видела.
– Где? – подалась вперед Екатерина Афанасьевна, у которой загорелись глаза.
– Заходила в этот подъезд, – сообщила вторая жена пирамидостроителя Угрюмова, убитого гранатой.
Жильцы коммуналки переглянулись.
– Она случайно не молдаванка? – уточнил Игорь Петрович.
– Нет, – удивленно ответила мадам Угрюмова. – Пашка вроде в Молдавии никогда не был.
– Девочки говорили, что никогда раньше в Петербург не ездили, – вставила Екатерина Афанасьевна. – Да и семьи у всех.
– Вы знаете, в какой квартире она проживает? – спросила Ольга, не понимая, почему ее брат и соседка решили, что обязательно в их.
– Нет, я знаю только, что она заходила в этот подъезд.
– Может, в гости?
– С сумками? Нет, мне показалось, что она здесь живет.
Екатерина Афанасьевна попросила описать первую жену Угрюмова. Навряд ли ею была молоденькая Наташа, проживавшая здесь со Станковичем. Оставались дамы с третьего и второго этажа. Хотя на втором жили только родственники Леонида Саркисовича, жена и молодая невестка.
– Ей слегка за сорок… – начала вторая мадам Угрюмова.
Екатерина Афанасьевна бросила взгляд на дверь квартиры, в которой проживала компания из четырех человек. С обеими особами женского пола, более юной и более старшей, бабка-общественница неоднократно ругалась по множеству пунктов. Под «слегка за сорок» тянула одна из жиличек. Жена Леонида Саркисовича была значительно старше, невестка – моложе.
– Красится в блондинку, остроносая, мелкие черты лица, маленькие глазки, тощая, – отчеканила Екатерина Афанасьевна.
– Она, – кивнула вторая мадам Угрюмова, которая относилась совсем к другому типажу – она хотя и была маленькой, но пухленькой.
Неужели Угрюмову нравились настолько разные женщины?
– Я тоже была худой до рождения ребенка, – вздохнула женщина.
– Я не люблю тощих, – с любовью посмотрел на нее сопровождавший ее мужчина. – Вот сейчас – то, что надо.
– Я очень располнела после родов…
– А вы были хорошо знакомы с первой женой? – спросила Ольга.
– Да она мне жить не давала после того, как Пашка ко мне ушел! – с чувством воскликнула пышечка. – Напивалась пьяная и приходила скандалить. Пашка и ушел от нее, потому что родить не могла и пить начала. Ну кому такая баба нужна?
Ольга внимательно посмотрела на вторую жену пирамидостроителя Угрюмова и задумалась. Мог он здесь появиться из-за первой? Вполне. Мало ли что их связывало… Хотя вроде ушел от нее в свое время. Но ведь не обворовывал ее. Или обворовывал? С другой стороны, к кому он еще мог сюда ехать? Или из-за кого еще он мог появляться в этом районе? Или совпадение?
– А она ведь видела труп, – сказал Игорь Петрович, вспоминая.
– Видела, – кивнула Екатерина Афанасьевна. – Но не признала. Они все вчетвером на взрыв выбегали, даже раньше нас про него узнали. Мы все тогда футбол смотрели, а окна кухни выходят на другую сторону.
Мужчина попросил рассказать про взрыв. Екатерина Афанасьевна с радостью удовлетворила любопытство.
– Может, специально не признала? – задумчиво произнес Игорь Петрович.
– Вы своего участкового знаете? – спросила вторая мадам Угрюмова.
– Еще бы! – воскликнул Екатерина Афанасьевна. – Подождите, я сейчас оденусь и провожу вас.
Ольга с братом отправились наверх в свою квартиру, но вскоре снова спустились по лестнице вниз – уже вместе с остальными жильцами коммуналки, которых Игорь Петрович ввел в курс происходящего на лестнице. Отсутствовали только молдаванки и Владимир Викторович.
Капитан Рыжиков появился не один, а в сопровождении представителя прокуратуры, приезжавшего на взрыв. Тот и звонил в дверь квартиры на третьем этаже.
Открыл молодой парень в одних трусах и скривился при виде жильцов с пятого этажа. Ольга отметила, что у него идеальная фигура. Ему бы в манекенщики идти. Хотя нельзя было исключать, что он им и работал. Ольга этого не знала. Парень вопросительно посмотрел на участкового в форме.
– Первая жена Павла Устиновича Угрюмова здесь проживает? – спросил капитан Рыжиков.
– Вообще у моей жены была фамилия Угрюмова, – сказал парень. – Но сейчас она Петрова.
– Нас не твоя жена интересует, а вторая баба, которая тут проживает! – рявкнула Екатерина Афанасьевна.
– А вам какое дело до того, кто тут у нас проживает? – завелся парень. Екатерина Афанасьевна на многих действовала, как красная тряпка на быка.
– Вы выходили к месту взрыва и вас просили опознать убитых, – напомнил представитель прокуратуры.
– И мы все вам сказали, что не знаем их и никогда раньше не видели.
– Но…
– Да, убитый мужчина имел внешнее сходство с первым мужем моей жены, но это не он.
– Кто там, Костенька-зайчик? – прозвучал певучий голос, и рядом с молодым мужиком появилась дама, описание которой недавно звучало на площадке.
– Они спрашивают про убитого. Решили, что это тот негодяй, который тебя бросил, дорогая.
– Вот развратники-то, прости, господи, – воскликнула Екатерина Афанасьевна.
Вторая жена Угрюмова с открытым ртом смотрела на первую. Отдать должное, первая выглядела очень неплохо, хотя говорят, что маленькая собачка до старости щенок. Если бы вторая не располнела… Ольга решила, что первая однозначно делала пластическую операцию, причем омолаживалась она совсем недавно. И вообще, если смотреть со спины, ее можно было бы принять за школьницу… В глазах, конечно, читался жизненный опыт и усталость.
– Ты когда морду-то обновила? – спросила Екатерина Афанасьевна, не отличающаяся тактом.
– Простите, а что именно вы делали? – вежливо поинтересовалась Юлия Карловна, хотя у нее не было денег ни на какие дорогие косметические процедуры.
Молодо выглядевшая дама сверкнула глазами и не удостоила ответа жительниц пятого этажа. На вторую жену пирамидостроителя Угрюмова она тоже не смотрела. Она остановила свой взгляд на капитане Рыжикове, как единственном человеке в форме, и исключительно вежливо спросила, что ему угодно.
– Вы ведь выходили на улицу, когда у вашего дома произошел взрыв? – уточнил Рыжиков.
– Мы все выходили, – объявил молодой Аполлон.
– Вы опознали Угрюмова Павла… э-э-э…
– Устиновича, – подсказала вторая жена.
– Нет, – совершенно спокойно сказала дама.
– Вы были знакомы с Угрюмовым Павлом Устиновичем при жизни?
– А вы уверены, что он мертв? – спросила дама.
– То есть взорванный мужик – не Пашка?! – закричала вторая жена.
Омолодившаяся дама вела себя так, словно не слышала никого, кроме представителей органов.
– Взорванный у вашего дома мужчина – не Угрюмов? – уточнил представитель прокуратуры.
Дама покачала головой.
– Вы на самом деле были за ним замужем? В смысле за Угрюмовым?
– Была.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Лет десять назад, может, даже больше. Не могу сказать точнее.
– Но столько людей его опознали! – закричала Екатерина Афанасьевна. – Его же по телевизору показали и…
– Могли ошибиться, – вздохнул представитель прокуратуры и повернулся к второй жене: – Проедемте на опознание.
– А мне можно? – встряла Екатерина Афанасьевна. – Понятой там или просто свидетельницей?
– Да, пусть будет независимая свидетельница, – кивнула вторая жена Угрюмова.
– Нашли кого брать, – тихо буркнул себе под нос участковый. Но очень тихо.
Представитель прокуратуры согласился. Екатерина Афанасьевна побежала одеваться и обещала вечером доложить соседям о результатах поездки в морг.
Глава 15
Вечером Екатерина Афанасьевна чуть не лопалась от обилия информации. Во-первых, вторая жена пирамидостроителя не опознала в убитом своего бывшего мужа. Да, похож, но не он. И убитый оказался моложе лет на десять. То есть Угрюмов так выглядел, когда сбежал с деньгами вкладчиков от своей второй семьи. Вероятно, поэтому вкладчики его и опознали. Но по прошествии десяти лет человек должен выглядеть по-другому. Да, конечно, можно провести процедуры по омоложению, но, как сказали в морге, погибший пластических операций не делал и никаких нитей под кожу не вживлял.
Родных братьев у пирамидостроителя Угрюмова точно не было, про дальних родственников вторая жена не знала. В Петербурге точно никого не имелось. Тут жила первая жена с многочисленными родственниками, и они в свое время доставали вторую. Теперь же вторая никак не могла успокоиться из-за того, что первая отхватила себе молодого красавчика.
– Меня просила выяснить, что там за дела, – доверительно сообщила соседям Екатерина Афанасьевна. – Вот ведь развратники! Я-то думала, что молодой парень живет с молодой девкой, а старший мужик с этой перекроенной мордой. И ведь не так давно перекроила! Участковый отказался принимать меры! Совсем не хочет работать!
