Антон Леонтьев - Код одиночества
Алексей понимал, что Василий для него – чрезвычайно опасный конкурент. Кроме того, тот несколько раз открыто заявлял, что не верит ни в несчастный случай, ни в самоубийство Кирилла. Затем совершенно случайно Алексей узнал, что Василий обратился в известное петербургское сыскное агентство, прося возобновить расследование и докопаться до истинных причин смерти Кирилла и Аси. О результатах расследования Василий сам сообщил Алексею. Произошло это угрюмым декабрьским вечером, примерно за неделю до наступления нового, 1913, года. Василий высоко ценил Алексея и считал его даже в чем-то образцом для подражания. Они беседовали в библиотеке особняка Алексея и Татьяны. Жена и ребенок хозяина дома давно спали.
В камине потрескивали поленья, за окнами бушевала метель и выл ветер. Василий начал издалека:
– Ян, ты – единственный человек, с которым я могу говорить по душам. Раньше у меня было два брата, теперь же не осталось ни одного. Общаться с Игнатом отец запретил, а Кирилла нет в живых.
Алексей в беспокойстве взглянул на юношу: интересно, он догадывается о чем-нибудь?
– Речь о смерти брата, – приступил к волнующей его теме Василий. – Отец не захочет меня и слушать, потому что он все еще зол на покойного, но ты сможешь оценить значимость информации, оказавшейся в моем распоряжении. По моей просьбе лучшие петербургские частные сыщики провели новое, независимое расследование.
Закурив сигарету, Алексей, скрывая беспокойство, заявил:
– Если Афанасий Игнатьевич узнает об этом, то тебе несдобровать.
– Если он узнает о том, что мне известно, то отец переменит свое отношение к Кириллу, – ответил Василий. – К примеру, сыщики установили, что он собирался в день, когда его нашли мертвым, отправиться на поезде в Париж, оттуда в Лондон, чтобы отплыть на пароходе в Америку. У него уже имелись билеты и была забронирована каюта – одноместная. Не правда ли, странно, что он вдруг решил покончить с собой, если, по всей видимости, собирался начать новую жизнь?
– Ну, во-первых, человек всегда может поддаться воздействию сиюминутного настроения, – произнес Алексей, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более непринужденно, – во-вторых, произошедшее в самом деле могло быть несчастным случаем, в-третьих, Кирилл был наверняка пьян и не знал, что делает...
– Вот тут ты ошибаешься, Ян, – покачал головой, подходя к камину, Василий. – Я приказал эксгумировать тела моего брата и его жены...
– Что ты сделал? – изумился Алексей, привставая с кресла. – Афанасий Игнатьевич проклянет тебя, если узнает...
– Как он узнает, если это известно только тебе да мне? – замер на месте Василий. – Я пока не собираюсь ставить его в известность о своих изысканиях, а на твое молчание я ведь могу рассчитывать, не так ли?
– Конечно, – заверил его Алексей, понимая, что момент упущен, – если довести до сведения Беспалова, что Василий приказал вырыть из могилы своего мертвого братца, то будет ясно, что сделать это мог всего один человек: сам Алексей.
Резко развернувшись, Василий сказал:
– И один из самых опытных патологоанатомов империи провел вскрытие, благо что тела отлично сохранились в мерзлой земле. Наука идет семимильными шагами вперед, прогресс не остановить. В том числе и в области криминалистической медицины. Это раньше убийцы могли оставаться непойманными, а теперь появилось великое множество методов докопаться до истины. Так вот, вскрытие установило: мой брат и его Ася действительно скончались оттого, что надышались угарным газом.
– Ну вот видишь, – произнес, едва сдерживая радость, Алексей, – а ты сомневался!
– Но сначала в их организме каким-то образом очутилось огромное количество веронала, – продолжил, игнорируя его восклицания, Василий. – Так что мой брат и его жена были убиты. Кто-то намеренно опоил их сильнодействующим снотворным, подмешанным, скорее всего, в вино, а затем, после того, как они потеряли сознание, инсценировал несчастный случай.
– С чего ты взял? – спросил, холодея, Алексей. Ему-то было прекрасно ведомо, что так оно и было.
– Известно ли тебе, Ян, что Джек Потрошитель, знаменитый кровавый монстр из лондонского Уайтчепеля, лишивший жизни шестерых шлюх, а возможно, и гораздо большее количество людей, был бы легко пойман, твори он свои бесчинства нынче, в 1912 году? – произнес Василий. – Полиция не вышла на его след тогда, в 1888 году, четверть века назад, вовсе не по причине невероятного ума преступника или его изворотливости, а из-за того, что не обладала возможностью анализировать все улики, имевшиеся в ее распоряжении. Он оставил массу отпечатков пальцев, имелись частицы его кожи и даже кровь, – думаю, когда-то полиция сможет использовать и это тоже для идентификации преступника. Но сейчас достаточно одних отпечатков, дабы изобличить злодея.
– Что ты хочешь сказать? – произнес Алексей, всматриваясь в бледное лицо Василия.
– Над дымоходом кто-то потрудился, чтобы сделать его неисправным, – пояснил Беспалов-младший. – И тот человек оставил отпечатки пальцев, Ян! Более того, они обнаружились в полицейской картотеке, – типом, копошившимся в камине, был некий Дормидонт Севастьянович Ужиков, известный в криминальном мире Петербурга под кличкой Уж. Отпечатки Ужа нашлись и на дверной ручке, и на бокалах, и на бутылке с вином в квартире Кирилла. Уж раньше специализировался на кражах со взломом и хулиганстве, а в последнее время вроде бы стал наемным убийцей...
– Наемным убийцей? – протянул Алексей, наливая себе коньяку и изо всех сил стараясь сохранить невозмутимый вид. – Хочешь промочить горло? Наемный убийца, надо же... Прямо как в приключенческих романах Луи Буссенара, что ли?
– Нет, Ян, благодарю, – ответил Василий. – Да, наемным убийцей. Это не простые преступники, приканчивающие свои жертвы из-за угла, желая поживиться их кошельком, а типы, выполняющие заказы богатых клиентов, которые не хотят марать руки собственноручно, для чего нанимают бессовестных и алчных субъектов наподобие Ужа.
– Мне кажется, ты начитался детективных повестей мистера Конан Дойля, месье Мориса Леблана и иже с ними, – заявил с легкой усмешкой Алексей. – Твой брат якшался с представителями уголовного мира, не исключено, что он знал этого самого, как ты говоришь, Ужа, и тот бывал у него дома...
– И Уж заложил дымоход таким образом, чтобы угарный газ оставался в комнате? – перебил его Василий. – Нет, Уж является убийцей моего брата и Аси. Кстати, девица тоже вызывает большие подозрения – она хвасталась подружкам, что некто заплатил ей большую сумму, дабы она вышла замуж за «богатого красавчика», как она выразилась. Говорил я и со священником, обвенчавшим Кирилла и Асю, – ему было заплачено три сотни наличными, дабы он немедленно обвенчал моего брата, под завязку накачанного алкоголем, и эту особу.
Алексей дернулся и спросил:
– И кем же именно заплачены? Твои сыщики уже выяснили?
– Пока нет, но они работают в данном направлении, – признался Василий. – Картина складывается следующая: некто так ненавидит наше семейство, что прикладывает все усилия, дабы уничтожить его. Сначала скандал с Игнатом...
– Твой отец застукал Игната в постели с... уранистами, – вставил Алексей. – Неудивительно, ведь он сам таковым и является.
– Да, все так, – кивнул Василий. – Я давно подозревал, что с Игнатом что-то неладно, но отчего отец вообще оказался тогда у него на вилле в самый разгар непотребного действа? Вроде бы Игнат послал ему телеграмму, прося зайти к нему для серьезного разговора. Но Игнат ничего подобного не делал! Я разговаривал с ним, и он поклялся, что последнее, чего он желал, так это увидеть отца у себя в особняке во время разнузданной вечеринки.
– Ты встречался с Игнатом и говорил с ним? – удивился Алексей. – Но Афанасий Игнатьевич строго-настрого приказал не поддерживать с ним контакта...
– Когда отец поймет, что стал жертвой врага, то простит мне то, что я нарушил его запрет, – сказал Василий.
– Врага? – протянул Алексей.
Он почувствовал резкую боль и отшвырнул сигарету, заметив, что она сгорела до фильтра. Он с таким увлечением слушал Василия, что не обратил на это внимания. Слушал, как тот разоблачает его козни!
– Да, врага, – энергичным наклоном головы подтвердил Василий. – Причем врага, готового на любые преступления ради уничтожения нашего семейства. Думаю, что и покушение на отца бомбистов, и крушение поезда, когда пострадала Танюша, – звенья одной цепи. Только благодаря счастливой случайности ты, Ян, дважды вмешался – сначала спас жизнь отца, затем Тани.
У Алексея отлегло от сердца: юноша, раскрыв тайные детали и сделав правильные выводы, свернул на ложную тропинку. Он не подозревает, что враг, которого он так страстно желает найти и покарать, сидит перед ним.
– Да, думаю, ты прав, – после недолгой паузы произнес Алексей. – Уж слишком много несчастий обрушилось на ваше... на наше семейство за столь короткий срок. Ты уже имеешь представление, кто может скрываться под личиной врага?
