Мария Жукова-Гладкова - 12 жертв
Я покачала головой.
– Делай карьеру, Кира. Но ребенка обязательно надо родить. Для себя. Наймешь няню, домработница у тебя и так есть. И сразу же выходи на работу! Не зависай дома после родов. Чем больше пропустишь, тем сложнее возвращаться. Но роди обязательно. Только ты из моих дочерей еще можешь родить девочку. Остальные даже родить не могут! Ничего они не могут!
– Но, мама…
– Иди, Кира, и никому не рассказывай про яйцо. Передашь его своей дочери. Наслаждайся им. Иногда доставай и смотри на него, верти в руках. Ведь до него просто приятно дотрагиваться, правда? От него идет какое-то необычное тепло. Если ты это еще не почувствовала, то скоро почувствуешь.
– Мама, а ты уверена, что это яйцо Фаберже или просто одно из яиц, изготовленных той мастерской, пусть и без участия Карла?
– Да ни в чем я не уверена! Почему-то твоя прабабушка решила, что оно оттуда. А может, и нет. Ты же знаешь, что при виде яйца из драгоценных металлов и камней сразу же приходят на ум яйца Фаберже.
– То есть экспертизу никто не проводил?
– Конечно, нет! У нас нет и никогда не было знакомых ювелиров – таких, которым можно было бы доверять. В советские времена официальная оценка вообще исключалась. Сейчас, конечно, можно было бы сходить и в комиссионный ювелирный магазин, и в скупку, где документы не спрашивают. Но я бы все равно не пошла. С колечком, сережками, браслетом еще можно, но не с таким яйцом. Кира, я надеюсь, ты не пойдешь никуда его оценивать? Кира, за него же убить могут!
– Нет, мама, я не пойду, – сказала я.
Про себя добавила, что если каким-то образом удастся выйти на настоящего, квалифицированного эксперта (например, захочет купить у нас квартиру), то я выясню, что это за яйцо. Меня не интересовала его стоимость, гораздо интереснее было его происхождение. Его историю я, наверное, не узнаю никогда…
– А по какому адресу его нашла прабабушка?
– Понятия не имею, – удивилась моему вопросу мама. – Зачем тебе адрес?
– Узнать, кому принадлежало, кто изготовил… Нет, мама, не беспокойся, я не собираюсь его никому возвращать! Мне просто интересно. Сейчас же есть Интернет, открыты различные архивы. Я сама провела бы небольшое расследование.
Мама тяжело вздохнула, печально улыбнулась и посмотрела на меня.
– Я еще раз убеждаюсь, что все правильно сделала. Оно – твое, Кира. Полина и Шура сразу же стали спрашивать, сколько оно стоит, а тебя волнует история. Я уверена, что ты его не продашь. Пусть оно станет твоим талисманом. Пусть принесет тебе счастье. Я хочу, чтобы хоть ты из женщин нашей семьи была счастлива…
– А разве все были несчастны?
Мама кивнула. Я удивленно посмотрела на нее.
– Прадед не вернулся с фронта, прабабушка больше не вышла замуж. Мужиков было мало, а она не хотела унижаться и вести борьбу всеми дозволенными и недозволенными методами за какой-нибудь жалкий «приз». Дед был увлечен наукой и мало обращал внимания на бабушку. По-своему он ее любил, но она была женой при гениальном муже – или считавшем себя таковым. Она печатала на машинке его статьи, потому что больше никто не мог разбирать его каракули, она помогала ему во всем! Хотя сама тоже преподавала. К тому же варила обеды, стирала, гладила рубашки, а он даже чайник поставить не мог! Я с твоим отцом… Первые два года была счастлива, а потом становилась все более и более несчастной.
– Почему ты с ним не развелась?
– А куда бы я пошла со всеми вами?
– Но ты ведь могла развестись, пока еще не родились мы с Ольгой.
Мама вздохнула.
– Ты – человек другого поколения, Кира. И это хорошо. Современные деловые женщины, сами себя сделавшие, не держатся за мужчину, как держались мы. Вы спокойно заводите любовников, потом сами их бросаете. Вы легко разговариваете о сексе, а в Советском Союзе, как ты, наверное, слышала, «секса не было». Кира, я поняла, чего я была лишена, только когда стало уже поздно! Знаешь, откуда я в своей жизни почерпнула больше всего информации? Из газеты «СПИД-инфо»! Памятник нужно поставить ее создателям. Те, кто ее делают, просветили несколько поколений! И сейчас продолжают отвечать на вопросы. Кира, я столько всего не знала… Я ничего не знала!
– А отец?
– Отец делал сына-наследника. Его никогда не интересовало мое удовлетворение. Я ни разу не испытала оргазма с твоим отцом! Я… это к делу не относится.
«У мамы был другой мужчина? Ну что ж, отлично».
– А насчет развода… Не могла я развестись. Не могла, и все. Когда я росла, к разведенкам относились, как к ущербным. И как бы я вас растила? Даже если бы были только Полина и Шура? Ваш отец всегда прекрасно содержал семью. Он относится к типу мужей-добытчиков. Если бы я родила ему сына… Может, все сложилось бы по-другому. После того, как выяснилось, что я не могу больше иметь детей, он… прекратил со мной всяческие отношения, как с женщиной. Но о разводе он не заговаривал ни разу. Вероятно, я устраивала его, как жена, как бесплатная домработница и няня при дочерях, которые родят внуков. Ни одна молодая вертихвостка не смогла отвести его в ЗАГС. И, возможно, развод сказался бы на его карьере… Хотя тут вопрос спорный. Кое-кто из его знакомых бросил старые семьи и женился на моделях. Но для западных бизнесменов очень важна стабильность партнера во всем. Ты сама знаешь, Кира.
Я кивнула. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из западных заказчиков узнал, что моя родная сестра – порнозвезда.
– Да и вы все, мои четыре дочери, тоже не можете похвастать женским счастьем, – грустно продолжала мама. – У Полины семейная жизнь не сложилась, хотя Андрей Степанович – чудесный человек. У Шуры… И ведь с мужчинами ей везло. Да, первый брак был неудачный, не надо было отцу тогда толкать ее замуж, но второй муж и в особенности третий, Леня, мне очень нравились.
– Почему Шура с ними развелась?
– Они хотели семью, а она – гулять и развлекаться. Вы все не нагулялись в отрочестве и юности. Ты, возможно, без этого легко обходишься. У тебя вся энергия пошла на карьеру. И с одной стороны, это хорошо, с другой… Может, у тебя еще все наладится. Ольга лечит свои комплексы, снимаясь в порнофильмах. Полина и Шура просто меняют любовников. В этом виноват ваш отец. Он – причина ваших комплексов. Только у тебя они дали положительный результат, а у девочек… Ну, может, и у них еще сложится семейная жизнь. Должны же они когда-нибудь нагуляться?
Я видела, что мама повеселела и вроде о выпивке больше не говорит. Наверное, ей неплохо было бы завести любовника. Но где его взять? Может, мне с Иваном Ивановичем посоветоваться? Пришлем вроде как мастера в подарок от меня для мелкого ремонта, ну а там…
– Кира, тебе, наверное, пора. Помни: ты должна хорошо спрятать яйцо и никогда никому про него не рассказывать. Только своей дочери. Обещай мне.
Я пообещала, потом поцеловала маму в щеку, она проводила меня до дверей, улыбнулась. Я помахала ей рукой.
У машины столкнулась с соседкой. Та откуда-то возвращалась. Мы вместе посмотрели на окна квартиры, в которой я родилась. Мама смотрела на меня сверху вниз и махала рукой.
– Как она? – спросила соседка.
Я вздохнула.
– Ей бы чем заняться, – сказала соседка. Она уже заводила эту тему при нашей прошлой встрече.
– Чем?
– Ну, сейчас же много клубов по интересам. Ваша мама всегда увлекалась цветоводством. Найдите ей что-нибудь по Интернету, Кира. И срочно найдите. Иначе она опять сорвется.
Я кивнула и подумала, что сделаю это сегодня вечером. И подключу к делу любимого маминого зятя Леню. Может, он что-то предложит.
Глава 13
Я не успела сразу же заехать домой – мне позвонили из офиса на мобильный. Требовалось срочно нестись на объект. Потом я заехала в офис, просидела там до начала десятого и наконец отправилась домой, где мне предстояло заниматься еще одним проектом. И когда при таком диком ритме жизни искать мужчину? И какой мужчина будет терпеть такую жизнь? То есть такую жену?
Я решила немного расслабиться перед тем, как заниматься проектом. Я достала яйцо из сумки, в которой оно пролежало весь день, развернула и какое-то время неотрывно смотрела на него. Оно будто наслаждалось моим восхищением, показывало себя с лучшей стороны, устроившись на тряпочке посреди стола. Коты тоже заинтересовались, запрыгнули на стол, сделали пару кругов вокруг яйца, попробовали его лапками, потом сели с двух сторон и запели. Они тоже наслаждаются зрелищем или разговаривают с яйцом?
По-моему, судя во весу, яйцо было сделано из чистого золота, по которому драгоценными камнями (бриллиантами, рубинами, изумрудами и сапфирами) выложили лик Богородицы. Работа была очень тонкой, вероятно, велась под микроскопом, хотя как знать… То есть лик был с одной стороны, а с другой выложили нечто наподобие радуги, только из четырех видов камней. «Радуга» была немного изогнута. Хотя, может, это и не радуга, а просто орнамент. Ведь нужно было чем-то заполнить другую сторону изделия.
