Роберт Голдсборо - Пропавшая глава
Мы с Карлом поднялись по лестнице на четвертый этаж, где Хоуи уже укладывал инструменты в чемоданчик.
- Вот, посмотрите, - сказал Карл, заходя в темную кабину и светя фонарем в угол. - Места сочленения с полом практически полностью проржавели. Он вот-вот рассыпется на кусочки. А дверь, - он энергично потряс её, - вообще держится только на честном слове. Я просто поражаюсь, как вы ухитрились всего этого не заметить.
- Сколько времени понадобится на ремонт и во что это выльется? спросил я.
- Сразу и не скажешь. Недостатков так много, что я бы посоветовал обновить лифт целиком, включая все причиндалы. Видите ли, заменить весь механизм дешевле, чем латать старый, особенно учитывая, что многие запасные части уже давно не выпускаются. Да и мотор уже отказывает. Вот-вот прикажет долго жить. Если не верите, можете вызвать кого-то еще, но вам скажут то же самое. Если же решите все поменять, - а другого выхода я не вижу, то начать мы можем уже с понедельника. Если на складе имеется полный комплект, конечно. На запуск потребуется дней десять. В крайнем случае - двенадцать. Ломать шахту не придется - новый лифт мы соберем прямо в ней; после того, как размонтируем вашу развалину. Если сегодня же позвоните в нашу аварийку и дадите "добро", то с понедельника мы приступим.
И он протянул мне блокнот с перечнем необходимого и стоимостью услуг. Итоговая сумма заставила меня ещё раз порадоваться, что мы как нельзя более вовремя обзавелись клиентом.
Я сказал Карлу, что должен посоветоваться с Вулфом, а о его решении сообщу попозже, скорее всего сегодня же. Это его устроило и мы, прихватив Хоуи, спустились в прихожую и распрощались.
Вулф, воздадим ему должное, когда требуют обстоятельства, способен вести себя по-геройски. Всего лишь в четыре минуты двенадцатого он вошел в кабинет, даже не запыхавшись, а ведь ему пришлось проделать головокружительный спуск с четвертого этажа на первый. Поместив в вазу свежесрезанный фаленопсис, он легонько кивнул в мою сторону, но доброго утра не пожелал, благо мы уже виделись. Я встал, подошел к его столу и положил перед Вулфом листок со сметой. Вулф пробежал его глазами и поджал губы.
- Пф! Немыслимо.
- Пф, конечно, - согласился я. - Между прочим, вы единственный, кто пользовался лифтом. Неужели вы не заметили, что днище совсем отваливается и дверь на ладан дышит?
Вместо ответа Вулф пожал плечами и нажал кнопку, чтобы принесли пиво.
- Работа займет около двух недель, - продолжил я. - Так, во всяком случае, считает яйцеголовый специалист, мнению которого я доверяю. Если хотите, могу пригласить другую команду.
- А они дадут иную оценку?
- Вряд ли. Ребята, что были у нас, из той фирмы, которая пользуется в Нью-Йорке самой высокой репутацией. Если помните, мы и в первый раз приглашали именно их, потому что Лон Коэн, по моей просьбе, навел справки. Это было несколько лет назад, но с тех пор я вызывал их ещё три-четыре раза устранять какие-то мелкие поломки. Если желаете, могу узнать, в самом ли деле лучше их никого нет.
- Нет, - рыкнул Вулф. - Я согласен.
Я позвонил в аварийку, и прежний заспанный голос пообещал мне, что ремонтная бригада прибудет в понедельник не позднее половины девятого". Я напомнил Вулфу, что в понедельник отправляюсь в Индиану, и предложил, как не раз бывало в подобных случаях раньше, призвать ему на помощь Сола Пензера или Фреда Даркина.
- Как долго ты собираешься отсутствовать? - спросил Вулф.
- Это скорее вопрос к вам, - улыбнулся я. - Зависит от того, каких подвигов там вы от меня ждете.
- Твой блокнот, - буркнул он. - Записывай.
Глава 10
Уик-энд под Катоной удался на славу. Погода для середины апреля стояла дивная: солнечная и почти безветренная. В субботу днем мы с Лили покатались часок на её славных лошадках, вволю поплескались в бассейне, а потом поужинали в ресторанчике, который только что открылся в расположенном неподалеку от "загородного коттеджа" Лили двухсотлетнем особняке в тюдоровском стиле. Я полакомился нежнейшим лососем с перечной приправой и проглотил несколько кусочков восхитительно нежной телятины, которые отрезала мне от своей порции Лили. Оба блюда удостоились бы высшей оценки Фрица. В воскресенье, после позднего завтрака в том же ресторанчике, мы ещё поездили верхом и поплавали, а к шести вечера я вернулся домой.
И вот в понедельник утром я катил под дождем по Индиане, вспоминая сказочный уик-энд... Впрочем, я забежал вперед. Инструкции, что дал мне в субботу Вулф, были предельно кратки: мне предстояло посетить Чайлдрессовских теток и побеседовать с любыми другими жителями Мерсера, которые могли пролить хоть какой-то свет как на ранние годы Чайлдресса, так и на период его становления как писателя. В ответ на мою просьбу уточнить эти распоряжения, Вулф ограничился стандартной фразой "действовать, руководствуясь собственным опытом и интеллектом", которую я слышал из его уст бессчетное число раз.
Заказав билеты на самолет и уговорившись, чтобы в аэропорту меня ждал арендованный автомобиль, я позвонил Дебре Митчелл и узнал у нее, как зовут теток. Сама Дебра разговаривала по телефону лишь с одной, которую звали Мелва Микер.
- Словоохотливостью она, мягко говоря, не отличалась, - сказала мне Дебра. - Думаю, что вы вообще зря потратите деньги и время на телефонный разговор. А про вторую его тетю мне ничего не известно, извините.
Я поблагодарил её и распрощался, не став объяснять, что собираюсь в Индиану лично.
Может, дело было в дожде, бесконечных горах, петляющей дороге или в рахитичных провинциальных автомобилистах, но на преодоление новой асфальтовой двухрядки, соединяющей живописные предместья Индианаполиса с Мерсером, у меня ушло целых два часа. На подъезде к городку меня встретил огромный красно-синий щит с лозунгом: "ЗДЕСЬ РОДИЛОСЬ И ДО СИХ ПОР ПРОЦВЕТАЕТ ИНДИАНСКОЕ ГОСТЕПРИИМСТВО!" Под ним красовался щит поменьше, столь же весело разукрашенный: "ПОЗДРАВЛЯЕМ "МЕРСЕРСКИХ МЕТЕОРОВ", ВПЕРВЫЕ ВЫИГРАВШИХ ЧЕМПИОНАТ ШТАТА ПО БАСКЕТБОЛУ СРЕДИ КОЛЛЕДЖЕЙ!" Еще несколько сот ярдов, и я увидел первый мотель с вывеской "Гавань путника". Особо роскошной "Гавань" не казалась, но производила вполне пристойное впечатление - длинное, одноэтажное, свеже побеленное строение, за которым виднелись бескрайние поля, показавшиеся моему наметанному нью-йоркскому глазу только что вспаханными. Перед мотелем выстроилось с полдюжины машин. Я остановил свой взятый напрокат седан перед входом в контору, вылез и, толкнув дверь, вошел; о моем приходе возвестило треньканье колокольчика.
- Здорово, - прогудел чей-то звучный бас, акцентируя все три слога.
Повернув голову на голос, я разглядел долговязого детину с всклокоченной рыжей гривой и в очках, украшавших лошадиную физиономию. Детина, облаченный в красную шерстяную рубаху и серые фланелевые брюки, стоял в проеме боковой двери и ухмылялся. Роста в нем было примерно шесть футов и три дюйма[9], но добиться веса в сто пятьдесят фунтов[10] ему удалось бы, только впрыгнув на весы в армейских ботинках.
- Здорово, - откликнулся я, не пытаясь, впрочем, подражать его интонации. - Могу я взять комнату на пару ночей?
Очкарик поскреб в затылке.
- Причин отказывать вам я не вижу. Только предпочтительно, чтобы вы сразу наличными расплатились. У нас тут кредитные карточки не в почете.
- Справедливо, - согласился я. - За первую ночь я уплачу сразу, а за вторую, если решу остаться - сегодня же, но позже. Устраивает?
- Устраивает, - кивнул детина, ухмыляясь. Затем назвал цену, которая несколько превысила мои ожидания, но торговаться я не стал. Раскрыв бумажник, я выдал ему положенные купюры, которые он дважды пересчитал вслух, затем упрятал в видавшую лучшие дни конторку и лишь после этого выдал мне начищенный медный ключ. - Комната сто двадцать. Седьмая по правой стороне. Все там должно быть в порядке, но, если вам понадобятся лишние полотенца или мыло, то заходите сюда - мы обо всем позаботимся. Завтракать рекомендую в "Старой кастрюле", это в самом центре, напротив здания суда. Там и ужин вполне сносно готовят. Хотя лично я предпочитаю закусочную "Бифштексы Билла" - она прямо на этой дороге стоит, примерно в миле отсюда по левой стороне.
Я поблагодарил его и отправился взглянуть на свою комнату. Она меня приятно поразила: огромная, в меру мягкая кровать, недавно отремонтированная ванная, выложенная новенькой голубой плиткой, телевизор с большим экраном. Впрочем, последнее меня не интересовало: если записать на видео все программы, что я просмотрел за последний год, то они займут примерно столько времени, сколько мне требуется, чтобы пройти пешком от нашего особняка до дома Лили Роуэн, расположенного на Шестьдесят третьей улице между Парк-авеню и Мэдисон-авеню.
Я распаковал вещи, умылся и вернулся в контору, где долговязый Индиана (Джонс) Тощий принимал чью-то заявку по телефону.
