Смерть в прямом эфире - Найо Марш
– Это не самоубийство.
Монокль выпал из глаза Баннингтона.
– Господи, – прошептал он, – Господи! Вот говорил я Бобу Рейнольдсу! Я говорил, что система давным-давно просит ремонта!
– Система газового отопления?
– Ну а какая же! Я когда-то начинал в газовом бизнесе. Можно сказать, я до сих пор по уши в газе, правда, есть нюанс!
– Смешно, – вежливо согласился Аллейн и подался вперед. – Послушайте, сейчас, посреди ночи, газовщика не сыскать, а нам очень нужно мнение эксперта. Вы можете нам помочь?
– Эх, старина, я бы с большим удовольствием отправился спать, но раз это нужно полиции…
– Я вас надолго не задержу.
– Очень надеюсь! – с чувством воскликнул Г. Дж. Баннингтон.
Для последнего акта Барри Джордж был загримирован нарочито бледным: губы без кровинки, тени на впалых щеках и под глазами подчеркивали характер его персонажа – репатриированного, но сломленного военнопленного. Однако при свете настольной лампы Барри смахивал на неумело размалеванного плакальщика. Он сразу начал говорить Аллейну, как он скорбит и в каком ужасе пребывает. Все, признавал Барри Джордж, имеют свои недостатки, и бедный старый Кен не был исключением, но к какому же чудовищному концу может прийти человек, который катится по наклонной! Он, Барри Джордж, наделен необычайно тонкой душевной организацией и вряд ли когда-нибудь оправится от перенесенного чудовищного шока. В чем, спрашивал он, кроется подоплека такого поступка? Отчего бедный старый Кен решил разом со всем покончить?
– Согласно теории мисс Бурн… – начал Аллейн.
Барри Джордж засмеялся.
– У Корали есть теория? – переспросил он. – Забавно… Это я так.
– Ее теория состоит в следующем. Камберленд увидел человека, которого принял за мужа мисс Бурн, и, смертельно испугавшись его возвращения, выпил почти кварту виски, а затем отравился газом. В заблуждение его ввели маскарадный костюм и накладная борода, заказанные не кем иным, как вами, для Энтони Джилла.
Это заявление произвело поразительный эффект: из Барри Джорджа извергся настоящий гейзер возражений и уверений. Ему и в голову, клялся он, не приходило воскрешать бедного старого Бена, который, несомненно, давно мертв, но во многих отношениях был одним из лучших. Труппа собиралась на бал изящных искусств в костюмах шаржированных мелодраматических персонажей. Он бы в жизни не осмелился, ни за полцарства! Барри Джордж энергично жестикулировал и решительно протестовал. Кожа у корней волос заблестела от пота.
– К чему вы ведете? – воскликнул он. – На что намекаете?
– Я, помимо прочего, веду к тому, что Камберленд был убит.
– Вы с ума сошли! Он же заперся изнутри, а окон в гримерке нет, нам пришлось ломать дверь! Вы сошли с ума!
– Только не надо, – устало попросил Аллейн, – рассказывать всякий вздор о наглухо запечатанных комнатах. Вы, мистер Джордж, прекрасно знали Бенджамина Власноффа. И предлагаете нам поверить, будто, когда вы заказывали для мистера Джилла пальто с меховым воротником, широкополую шляпу, черные перчатки и рыжую бороду, вам не пришло в голову, что его вид может шокировать мисс Бурн и Камберленда?
– Я же не один это придумал! – не своим голосом завопил Барри Джордж. – Г. Дж. обо всем знал! А если б Кен и сбежал от страха, она бы не особенно сокрушалась: достал он ее своей… гениальностью! Короче, если это убийство, маскарадный костюм тут ни при чем!
– А вот это, – сказал Аллейн, вставая, – мы как раз и надеемся выяснить.
Сержант Бейли, дактилоскопист, стоял возле газового обогревателя в гримерке Барри Джорджа. Полицейский фотограф сержант Гибсон и констебль остались у двери. В центре комнаты переминался с ноги на ногу Барри Джордж, переводя взгляд с одного полицейского на другого, и машинально отдирал с губ отставшую кожицу.
– Не знаю, почему он хочет, чтобы я на это смотрел, – пожаловался актер. – Я уже без сил. Выжат как лимон. Что он делает? Где он?
Аллейн был за стеной, в гримерке покойного Камберленда, вместе с Г. Дж. Баннингтоном, Майком Лэмпри и сержантом Томпсоном. Запах газа почти выветрился. От включенного радиатора по комнате распространялось уютное тепло. Сержант Томпсон устроился в кресле у обогревателя, свесив голову и закрыв глаза.
– Расклад вот какой, мистер Баннингтон, – начал Аллейн. – Вы с Камберлендом ушли со сцены. Мисс Бурн, мистер Джордж и мисс Гай еще играют. Лорд Майкл стоит у начала коридора. Гримеры, костюмеры и рабочие сцены смотрят спектакль из-за кулис. Камберленд заперся в своей грим-уборной. Вот он – смертельно пьяный и крепко спящий. Горит газ – кран полностью открыт. Перед спектаклем Камберленд пудрился – тонкий слой пудры остался и на кране. А теперь смотрите.
Аллейн постучал по стене.
Пламя с резким хлопком погасло, и послышалось шипенье выходящего газа. Аллейн перекрыл оба крана.
– Видите, – сказал он, – я оставил отчетливый отпечаток на покрытой пудрой поверхности. А теперь идемте в соседнюю комнату.
При виде Аллейна Барри Джордж воскликнул, запинаясь:
– Н-но я же не знал! Я ничего об этом не знаю. Я ничего не знаю!
– Продемонстрируйте мистеру Баннингтону, Бейли.
Сержант Бейли опустился на колени. Подводящий шланг был отсоединен от радиатора. Бейли открыл кран на трубе и дунул в шланг.
– Воздушная пробка. Образуется обязательно.
Баннингтон уставился на Барри Джорджа.
– Я не знал о газе, Г. Дж.! Скажите же им!
– Секунду. – Аллейн снял разложенные на комоде полотенца, открыв лист чистой бумаги, на котором лежала резиновая манжета от шланга. – Возьмите увеличительное стекло, Баннингтон, и взгляните сюда. Видите на резине ярко-красные пятна? Едва заметные, но это, несомненно, следы театрального грима. А над пятнами – вьющийся волосок. Можно принять за волокно какого-то упаковочного материала, но это не так. Это срезанный волос.
Лупа задрожала над бумагой.
– Позвольте вам помочь, – продолжил Аллейн. Он взял Г. Дж. за плечо и быстрым движением выдернул щепотку волос из его накладных усов. Положив их на листок, Аллейн сказал: – Как видите, идентичны. Рыжие. Приклеены, судя по всему, гримировальным лаком.
Увеличительное стекло выпало из руки Г. Дж. Баннингтона. Резко обернувшись, он несколько мгновений смотрел Аллейну в глаза, а потом с размаху ударил его в лицо. Баннингтон был невысоким и сухопарым, но скрутить его едва удалось втроем.
– В каком-то смысле, сэр, это даже удобно, когда на вас кидаются с кулаками, – приговаривал сержант Томпсон полчаса спустя. – Можно замести преступника без всяких формальностей вроде: «Соблаговолите проследовать в отделение для дачи показаний».
– Еще как удобно, – согласился Аллейн, держась за подбородок.
– Должно быть, он проник к Камберленду, когда Барри Джорджа и мисс Бурн вызвали на сцену, – добавил Майк.
– Совершенно верно. И медлить у него времени не было – юноша, вызывавший актеров, вернулся через минуту и застал
