Питер Чейни - Она это может
Он выглядит потрясающе. Клетчатый костюм, какая-то дурацкая кепочка, а через плечо — огромный мешок с клюшками для гольфа.
— Ну… ну… — недоумеваю я. — Что все это значит и что это за маскарад, Домби?
— Садись-ка, Лемми, отдохни малость. Нам надо поговорить.
Мы садимся, я протягиваю ему сигарету.
— Вот в чем дело. После того как ты ушел, шеф начал из-за чего-то сильно волноваться.
— Что ты говоришь? Значит, генерал встревожился? О чем? Может быть, он думает, что я буду опять болтать с какой-нибудь девчонкой? Не так ли?
— Я этого не думаю, — подмигивает мне Домби. — Знаешь, Лемми, мне почему-то кажется, что шеф что-то разнюхал про Клива.
— Ах, вот как? А что именно?
— Понимаешь, ему пришло в голову, что Клив преследует свои цели и что он знает немного больше о месте пребывания Варлея, чем говорит. Он обратил внимание на то, что Клив отчаянно рвался из Парижа и лез из кожи вон, чтобы оказаться здесь раньше тебя.
— Да-а, тут я согласен. Что еще?
— Ничего. Просто шеф не хочет, чтобы Клив обскакал тебя с этим заданием.
— Ага! Ты хочешь сказать, что он ждет от меня хорошей работы? Он хочет, чтобы Варлея сцапал я?
— Да, я думаю так, — кивает головой Домби. — Ты не забывай, что шеф тоже работал в Федеральном бюро. Он всегда ревниво относился к контрразведке. Он вне себя от всей той брехни, что наговорили ему про тебя. Ну, вот он и хочет, чтобы ты утер всем нос. А Клив уж слишком рвется действовать самостоятельно.
— Так, все ясно. Значит, сейчас он пытается уравнять мои шансы?
— Похоже так, — соглашается Домби. — Ладно, валяй дальше.
Домби затягивается, выпуская целую струю дыма, потом продолжает:
— Ну, так вот. Как только ты уехал, он связался с Лондоном и попросил, чтобы они тут приглядывали за Кливом, если он попробует дать тебе подножку.
— Наш генерал — голова, — говорю я. — Клив как раз это и сделал. Когда я сегодня утром заявился в «Савой», его там не было. Мне сказали, что он уехал на два-три дня.
— Правильно, он приехал сюда и остановился в Холмвуде. Это по другую сторону от Доркина.
— Все это прекрасно, но какого черта он сюда прискакал? Может быть, он что-нибудь знает?
Домби пожимает плечами.
— Зачем он мог явиться сюда? Есть только один ответ. По-моему, он считает, что Варлей обитает где-то в этих местах. Тут кругом полно канадцев. Если Варлей задумал играть под канадцев, лучшего места, куда можно заползти и спрятаться в случае необходимости, не найти. Его и за тысячу лет никто не отыщет.
— Может быть, ты знаешь адрес Клива?
— Знаю. Местечко называется коттедж «Торп». Не доезжая до Холмвуда, практически отсюда по прямой. Я закуриваю. — У тебя есть еще какие-нибудь инструкции?
— Нет, это все. После того как генерал отрядил кого-то опекать Клива, он быстренько направил меня сюда. От этого парня я и узнал адрес Клива. Мне сообщили, что ты приехал и остановился на Джермин-стрит, и я поспешил с тобой поскорее связаться. Ладно, куда же теперь мне податься?
Я немного подумал.
— Послушай, Домби, возвращайся-ка ты назад в город. Во-первых, неразумно нам обоим болтаться в этих местах. Нас кто-нибудь может узнать, ну, а поскольку нас двое, то такая возможность становится в два раза больше. Во-вторых, меня просто тошнит от твоего вида в этих идиотских штанах. Поезжай снова в Лондон. Я остановлюсь в гостинице «Квадратная бутылка». Вернувшись в город, позвони мне и сообщи номер телефона, по которому я сумею тебя разыскать. Договорились?
Он отвечает, что ему все ясно, потом добавляет с грустью, что всю жизнь только и делает, что подчиняется приказам, а это довольно печально.
— Почему же? — интересуюсь я.
— Эта малюточка в «Квадратной бутылке», ты не обратил внимание, какая прелесть! Она в меня уже успела здорово втрескаться, а теперь я должен уезжать. Вот всегда так: стоит мне начать с какой-нибудь крошкой крутить любовь, как надо бросать все!
— Ничего, будут и другие. Ты найдешь себе кого-нибудь получше в Лондоне, но только смотри, чтобы она не запустила в тебя всерьез коготки, как это проделала твоя французская красотка.
Домби бросает на меня довольно кислый взгляд и уныло повторяет:
— Тебе хорошо говорить, но вот, ей-Богу, стоит мне завести серьезный роман с порядочной девицей, как меня тут же отсылают прочь… Мне никогда не везло. Какого дьявола… я даже из-за этого расстраиваюсь.
— Это ты-то расстраиваешься? — смеюсь я. — Это же невозможно. А теперь-то чего тебе грустить?
— Послушай… вчера вечером я заметил одну прелестную крошку. Она шла по лужайке в Врокхэме и, скажу тебе, сама была, как спелая ягодка. Поверь мне, у этой девочки есть все, чем можно восхищаться. Наностоящая Клеопатра, и даже больше. Такой красули я до этого ни разу не встречал. И как ты думаешь, что делаю я?
— О'кей, выражаю тебе сочувствие, если тебе от этого станет легче. Так что же ты делаешь?
— Я бросаю на нее обжигающий взгляд. Хочешь верь, хочешь нет, но я вложил в него все свои чувства.
— И как она среагировала?
— Еще как! Она посмотрела на меня так, что я был готов тут же ринуться за нее в драку с любым прохвостом. Ты знаешь эти взгляды! А потом она повернулась ко мне спиной и вошла в один из коттеджей, заросших плющом, которые раскинулись возле самой лужайки. И в тот момент, когда она уже запирала калитку, она одарила меня еще раз взглядом. Говорю тебе, я сразу же приглянулся этой крошке. Если бы я дождался второй встречи, то дело было бы в шляпе. А вместо этого мне приходится теперь плестись в Лондон.
— Кто знает, может, я оказываю тебе тем самым огромную услугу и избавляю от какого-нибудь несчастья. Эта красотка, может, тебе совсем не подходит. А вдруг она г/била себе в голову невесть что о своей особе и будет тобой помыкать сколько захочет.
— Да, и это возможно. Но мне бы хотелось самому в этом убедиться. Послушай, Лемми, готов поклясться, положа руку на сердце, что это настоящий цветок. Лучшего слова мне не найти. Она убивает наповал!
Домби начал ворочать глазами, чтобы наглядно изобразить силу овладевшей им страсти, потом шумно вздохнул, как это делают киты, запасаясь воздухом перед погружением в воду.
— Послушай, Лемми, — продолжал он, — она брюнетка с большими глазами, цвета аметиста, от взгляда которых у тебя внутри все переворачивается. И у нее такая фигура, что у меня просто не хватает нужных слов. На ней надеты брюки для верховой езды, васильковая шелковая рубашка, а на ногах коричневые сапожки. Она так хороша, что ты готов ее целиком проглотить без соли и перца. В этой крошке все замечательно, если не считать поврежденного мизинца.
Что-то щелкнуло у меня в мозгу. Пару минут я молчу, потом спрашиваю как бы невзначай:
— А что у нее с мизинцем? Он пожимает плечами.
— Да ничего особенного, просто мизинец у нее на левой руке чуточку искривлен. Но мне это даже нравится.
В душе у меня потеплело. Похоже, что я что-то уже имею. Может быть, вы не забыли описание сестры Варлея, которое я доложил тогда генералу? Если помните, то тогда вам должно быть понятно, почему настроение у меня поднялось.
Домби говорит мне, что он хотел бы сегодня вечером еще поболтаться кругом и подождать, когда эта малютка выйдет погулять, а теперь вот ему приходится сматывать удочки и это никуда не годится.
— Еще как годится, Домби! — говорю я. — Ты поедешь в Лондон и позвонишь мне оттуда, как договорились. Не мешкай, отправляйся немедленно, и если я замечу девчонку, подходящую под твое описание, то я за ней присмотрю — для тебя, конечно.
— Черта с два для меня… Этого я больше всего и боюсь. Ладно. До скорой встречи.
Он берет свой мешок для гольфа и идет назад через поле, а я гляжу ему вслед, пока он не скрывается из виду.
Хороший парень, Домби. И он даже не догадывается, какую хорошую весть только что сообщил мне.
Я закуриваю новую сигарету, ложусь на траву и принимаюсь разглядывать небо. Мне кажется, что дело начинает сдвигаться с мертвой точки. Джимми Клив тоже где-то поблизости в Холмвуде, потому что он тоже что-то явно нащупал. Его в данный момент интересует только место пребывания Варлея. Домби, сам того не подозревая, приметил эту прелестницу в Брокхэме. Он даже не догадывается, кто она такая. Но гораздо важнее, знает ли Джимми Клив, что она здесь. Н-да, любопытно. Мне почему-то кажется, что нет. Если бы он знал, что кто-то, имеющий отношение к Варлею, находится в Брокхэме, вы могли бы спокойно прозакладывать свои последние ботинки и парадные брюки, что он не стал бы околачиваться в Северном Холмвуде, отстоящем отсюда за пять-шесть миль.
Я лежу и весело подмигиваю небу, настроение у меня — лучше не бывает. Мне нравится и то, что генерал повесил Домби на хвост к Джимми Кливу, потому что, как вы понимаете сами, генерал не простофиля.
Нет, сэр. Он с самого начала воспринял Джимми Клива скептически. Умненько, я бы сказал! Он сразу же сообразил, что Джимми постарается меня обскакать и использовать как ширму, а сам тем временем все обтяпает и преподнесет Варлея генералу на серебряном блюдечке. И тогда Кливу достались бы все лавры, а мне — лишь пинок под зад. Но сейчас вроде бы я уже пробил какую-то брешь. Похоже, я сумею обставить Джимми еще до того, как он поймет что к чему.
