Татьяна Моспан - Подиум
Дамы ненароком оказались рядом с Катериной.
- Нет, я вас уверяю, что это правда, - громче, чем следовало бы, произнесла Хрусталева.
Собеседница так тихо отвечала, что слов было не разобрать. Зато уж главная редакторша не стеснялась. Она чувствовала себя здесь как рыба в воде.
- Как вы думаете: чем отличается наша топ-модель, ну, например, от итальянской?
Статная дама развела руками. По-видимому, она привыкла больше слушать, чем говорить сама.
- А я вам сейчас скажу. Допустим, предстоит двухчасовая съемка. Объявляют: девочки, работаем два часа. Сначала все идет нормально. Проходит полтора часа, и начинается. Наша начинает вертеться, отвлекаться, поглядывает на часы. У нее на лице написано: когда же все закончится? Она захотела есть, пить, в туалет и так далее. Короче - устала, и толку от нее никакого нет, только пустая трата времени и пленки.
- А итальянка? - Блондинка стала проявлять настоящий интерес к разговору.
- Вот! - с ударением произнесла Хрусталева и подняла указательный палец кверху. - Итальянка ведет себя совершенно по-другому. Проходит полтора часа, два, три, фотохудожник уже начинает сворачивать свою аппаратуру, он сам устал, а девчонке хоть бы что! Давайте, просит она, еще один поворот, а вот так, а вот эдак... И - подтянута, свежа, работоспособность потрясающая. Кажется, такого лошадь не выдержит, упадет, а она, девчонка, выдерживает все. Вот это, я понимаю, работа!
- Неужели?
- Да я вам такое расскажу - ахнете! Самодисциплины никакой.
При слове "самодисциплина" Катя мгновенно вспомнила надменную даму в приемной комиссии балетной школы - и внутренне напряглась. Подслушивать нехорошо, укорила Царева сама себя, но разговор Хрусталевой с "леопардовой" блондинкой настолько ее заинтересовал, что она не могла удержаться от соблазна послушать дальше.
- Я слышала, наши модели редко добиваются успеха на западных подиумах?
- К сожалению.
Хрусталева, найдя благодарного слушателя, сделала изрядный глоток из своего бокала и, доверительно наклонившись к "леопардовой" даме, продолжала:
- На самом деле причин несколько. В их числе и те, о которых я уже говорила. На Западе на нас смотрят как на дикарей. Норовят заключить такой контракт, при котором вся выгода достается западной фирме.
- Как это?
- А вот так! Отбирают девчонку, вывозят, допустим, во Францию. Она, конечно, счастлива до потери пульса.
- Еще бы - Франция! - закатила глаза собеседница.
- А потом выясняется, что не все так хорошо. Документы не оформлены подобающим образом, нет рабочей визы.
- И ей не дают работу?
- Нет, - снисходительно улыбнулась Хрусталева наивности крашеной блондинки. - Работу ей дадут, даже слишком много работы, но... - Главная редакторша сделала многозначительную паузу. - Получать она будет очень мало. По сравнению с западными моделями, конечно.
- О, вы так интересно рассказываете, - льстиво улыбнулась в свою очередь блондинка, - я узнала столько нового!
- Милочка моя! - Хрусталева после выпитого расслаблялась все больше и больше. - Там такие истории, такие судьбы! - Она пьяно вращала глазами. - Даже то, что я знаю...
- Неужели никто не пробивается?
- Пробиваются, но очень немногие. Сказка про Золушку написана давно. Да и Золушки наши, правду сказать, сразу хотят быть принцессами, а так не бывает.
- Да... Вы еще говорили про самодисциплину.
Элла Хрусталева пьянела прямо на глазах.
- А-а, ну да... Приходит на съемку после бурно проведенной ночи, к тому же опаздывает безбожно. Фотохудожник уже на ушах стоит, у него солнце уходит, а этой дряни нет. Отлично поставленный свет - это все! Вот, например... Хрусталева оценивающе посмотрела на свою собеседницу. - Освети вас на мерт-вом солнце - будете выглядеть старше, а при рассеянном свете - моложе.
- Как интересно!
- Бывает, пленку отщелкают - и ни одного хорошего снимка. Надо проделать колоссальную работу, чтобу получить качественную фотографию. У художника свои приемы, но модель должна выглядеть при этом безукоризненно. А она является с кругами под глазами, видок такой, что ее загримировать нельзя.
- Результат бурно проведенной ночи? - Блондинка округлила и без того круглые глаза.
- Вот именно. Большинство моделей не вылезают из чужих постелей. Я тут одной мисске всыпала по первое число. Ты, говорю, кто - мисс Саратов? Вот и катись в свой родной город, нацепи медальку на шею, которую тебе выдали, и гуляй по улицам Саратова! У нас работать надо, а не по мужикам шляться... Весь смысл жизни видят в сексе. Им бы только ноги пошире раздвинуть.
- Неужели одна постель в голове?
- Не знаю, что у них в голове, но иногда кажется: мозгов точно не хватает! Эта самая мисска явилась, понимаешь, черт знает в каком виде, вроде как она всех облагодетельствовала своей красотой. Ногти поломаны, волосы торчат. Ее не фотографировать, ее похмелять надо. И приводить в чувства полдня. Да что говорить!.. - Хрусталева опять приложилась к бокалу. - Ленятся, ленятся за собой следить! Мне приятельница рассказывала - она с конкурсами красоты связана. Что вы думаете? Визажист - бесплатный, стилист - бесплатный, зал тренажерный для них сняли... Так они туда не ходят!
- Не может быть! - искренне удивилась собеседница.
- Я вам говорю! Конкурсы красоты - не самоцель, только после них и начинается настоящая работа для модели. А они думают: завоевали призовое место и все им по гроб жизни обязаны поклоняться. Я двадцать лет работаю в женском журнале, за это время насмотрелась на всякое. Эх, вот так вот подумать, скривилась она, - скинуть бы годков двадцать пять, я бы...
- Вы и сейчас прекрасно смотритесь.
- Дело не в этом - каких бы я с моим теперешним опытом дел наворочала! Хрусталева замолчала и, сделав шаг назад, оступилась.
- Элла Борисовна, - поддержала ее под локоть блондинка. - Осторожно!
- Слушай, давай без Борисовны. Просто Элла.
- Элла и Ида! - подхватила "леопардовая" дама. Она тоже успела порядком нагрузиться спиртным. - По этому поводу надо выпить на брудершафт.
- Годится, - кивнула Хрусталева.
Обе дамы заметили одновременно, что у них в бокалах пусто, и в обнимку отправились на поиски шампанского.
Царева лишь иногда ненадолго отвлекалась и потому слышала почти весь разговор.
- Кто сейчас стоял рядом с главным редактором "Магии моды"? - спросила она у Тамары.
- Ида Садчикова.
У Кати сразу всплыли в памяти образы братьев Садчиковых, которых она видела на первой презентации. Старший, Илья, даже сунул ей свою визитку, которая валялась теперь где-то дома. А Наташа Богданова, предостерегая подругу от сомнительного знакомства, рассказала о том, как эти два "хвата" выкручивают руки своей мачехе, претендуя на папочкино наследство...
Царева, не скрывая интереса, рассматривала роскошную блондинку: так вот она какая, эта Ида.
- Повезло дамочке, - продолжала Тамара. - Едва выскочила замуж, и сразу стала богатой вдовой. Садчикова зимой подстрелили. Убийц так и не нашли. Темное дело! Слухи разные про это ходят. Говорят, выписал ее из какой-то Тмутаракани, и вот, пожалуйста, не прошло и года - она наследница всего хозяйства. Фирма, квартира, вилла, две машины. Про "Торговый дом Садчикова" слышала? Рекламу еще по телевизору без конца крутили?
- Да... - Катя не собиралась докладывать Тамаре про состоявшееся официальное знакомство со старшим сыном погибшего бизнесмена.
- Сейчас тоже ей принадлежит. Правда, по слухам, сыновья покойного муженька наседают, проходу не дают. Но я уверена, что Ида отобьется. Она только с виду кажется такой глуповатой и наивной. Будь спокойна: если во что-то вцепится, то это намертво! И такого себе красавчика шофера завела... Тамара завела глаза. - Водитель, охранник и, думаю, еще кое-какие обязанности при ней исполняет... Ты бы ее видела год назад: черная юбочка, белая блузка, посмотришь - скромница, сил нет. А сейчас? Я уже заметила: эти дамы с периферии почище любой столичной штучки мужика скрутят...
Тамара протянула руку к бутылке и наполнила свой опустевший бокал. Катя, чтобы поддержать компанию, тоже сделала небольшой глоток.
- В горле пересохло, - пояснила Тамара. - Не сильно удивлюсь, если выяснится, что смерть Михаила Садчикова - дело рук мадам. Мужа - на кладбище, а сама заняла его место в бизнесе. Говорят, на другой же день в его кресло села. Бизнес-вумен, только не начинающая, а получившая после гибели мужа приличный стартовый капиталец. Вот так-то! Не верю я в эти наивные, глуповатые провинциальные лица... Еще про нее говорят, что слаба на передок: кобелей меняет как перчатки.
- А как же любовник-шофер?
Тамара снисходительно улыбнулась Катиной наивности:
- Одно другому не мешает.
- А кроме "Торгового дома", чем она еще владеет?
- Фабрикой "Русская вышивка". Есть и еще под ней какие-то фирмы, точно не знаю какие. Покойный супруг был мужик с головой, ни одного выгодного дельца не упускал. Видала, как Ида с главной редакторшей скорешилась? Это неспроста. Вот эти три дамочки - наша Нинок, Хрусталева и Садчикова, - если споются, всех уроют. Гремучая смесь! Только у главной редакторши и у Пономаревой все на лице написано, а у мадам Садчиковой - нет. Уставится круглыми наив-ными глазами ну такая милашка: сил нет! Тут все друг на друге завязаны, поняла?.. - Язык у Тамары уже стал слегка заплетаться, однако она опять плеснула вина в свой бокал. - Реклама, торговля, Дом моды - не поймешь, кто кому какие услуги оказывает. А Элла - она баба будь здоров, пьет как лошадь, ей ведро надо ставить... - Тамара громко захохотала. - Только есть тут один ню-ансик. - Она с запинкой выговорила последнее слово.
