Светлана Алешина - Тень на плетень
Мы с Маринкой вышли из «Лады», Виктор подмигнул нам фарами и увез Ромку, а мы направились к подъезду. На лавочке перед подъездом сидели две соседки — наше местное информбюро.
Они уже давно привыкли к Маринке и здоровались с нею, как с местной жительницей.
Проходя мимо старушек, я поздоровалась, и меня задержали.
— Оль, к тебе гут приезжали и не застали, но обещали позже заехать, — доложила мне всезнающая Нина Петровна.
— А кто приезжал? — поинтересовалась. Я никого не ждала, и мне не звонили, не предупреждали. Кто бы это мог быть?
— Мужчина какой-то, — охотно объяснила Нина Петровна. — Он тебе в двери записку оставил. Сказал, что придет через неделю. Сейчас у него времени мало.
— И не мужчина, а парень, — не утерпев, вмешалась вторая соседка, — молодой еще совсем!
— Ну пусть тебе будет парень, а мне — мужчина, — миролюбиво согласилась Нина Петровна, и обе пенсионерки рассмеялись.
Мы с Маринкой поднялись на третий этаж, и я вытащила записку, торчащую из-под дверной ручки. Развернув ее, я прочитала и сперва не поняла смысла записки, а потом пожалела, что поняла.
— Что с тобой? — Маринка нетерпеливо заглядывала мне через плечо. — Очередной Ромео зовет на свидание? — Она взглянула мне в лицо и поправилась:
— Ну, судя по твоему хабитусу, он, наверное, застрелился от несчастной любви, да? Ну не молчи, не молчи, мне тоже интересно!
— Как меня замучали эти шутники, — тихо произнесла я, испуганно оглядываясь. Мне показалось, что сзади к нам подкралась какая-то тень.
Но оказалось, что это заблудившаяся муха крутилась вокруг потолочной лампочки на лестничной клетке. Это меня успокоило. Нервы мои начали сдавать.
— Что там? — требовательно спросила Маринка, чуть ли не вырывая у меня записку.
— Сама читай! — сказала я.
Маринка выхватила у меня этот листок и нет чтобы прочитать про себя, а продекламировала, можно сказать, даже с выражением, словно сдавала вступительный экзамен в студию самодеятельности: "Ольга Юрьевна! Арсен Джапаридзе передал мне, что вы заинтересовались нашим делом.
Приду к вам в следующее полнолуние и тогда поговорим подробнее. Гарфинкель".
— Ну и что? — занедоумевала Маринка. — А в чем проблема-то? Ты что-то немного загоняешься, мать. Давай открывай свою дверь! Кстати, кто такие Джапаридзе и Гарфинкель?
Я молчала и только дрожащими руками расстегивала сумку, доставая ключи.
— Ну что ты опять молчишь, или это роковая тайна сердечная? — Маринка шутя подтолкнула меня под руку, и ключи, уже вынутые, упали. Я нагнулась за ними.
В это время Маринка начала перечитывать записку во второй раз, уже более вдумчиво. Я подняла ключи, вставила ключ в замочную скважину и отперла дверь.
В этот момент Маринка крепко схватила меня за руку.
— Оля! — шепнула она так жутко, что у меня мурашки по коже пробежали. — Оля, я вспомнила, кто такой Джапаридзе… и Гарфинкель!
— Молодец, — сказала я, — я тоже вспомнила.
Почти на негнущихся ногах я вошла в квартиру и сразу же включила свет в коридоре. Маринка прошмыгнула следом за мною, осторожно ступая в комнату, быстренько включила там свет и тут же впорхнула обратно в коридор.
— 0-оль, а как ты думаешь, может быть, это шутка? — спросила она меня, явно начиная трусить. Мне от этого, как сами понимаете, легче не становилось.
— Не знаю, — коротко ответила я.
Я разделась, прошла в кухню и сразу же поставила чайник на плиту. Я не до конца была уверена, что ко мне заходили интересующие меня покойники, честно говорю, не до конца была уверена, но на душе все-таки было погано. Быстрее бы приехал Виктор, что ли. С ним всегда чувствуешь себя спокойно и защищенно.
Маринка, тоже раздевшись, включила свет в туалете и в ванной и села в кухне напротив меня.
— Это шутка, — самокодирующе сказала она, — это, наверное, Ромка-негодяй пошутил! Точно он!
Это пошутил Ромка, — повторила Маринка. — Он приходил и сунул записку!
— Соседка бы сказала, если приходивший парень был на костылях, — засомневалась я, хотя мне самой тоже очень требовались доказательства, что все это неумная шутка. Пока доказательств не было, я старательно прислушивалась ко всем звукам, раздающимся в квартире.
— Тогда его приятель! — раздражаясь, крикнула Маринка. — Это все шутка, и не смей спорить!
Как будто я собиралась!
Внезапно послышался резкий звонок во входную дверь.
— Кто это?! — вскричала Маринка. — Оля, кто это?! Виктору еще рано! Рано ему еще!
— Значит, это кто-то другой, — стараясь говорить спокойнее, произнесла я и, выйдя в коридор, посмотрела в дверной глазок. Это приехал Фима.
Глава 8
— Не открывай, Оля! — крикнула Маринка. — Не открывай, подожди, я позвоню в милицию, я вызову…
— Лучше уж сразу адвоката звать, — пробормотала я и открыла входную дверь.
— Адвокат — это всегда лучше, особенно такой желанный, как ваш покорный слуга! — возвестил Фима, заходя и бодро оглядывая меня с ног до головы. — Прекрасно выглядишь, Ольга Юрьевна!
— Это для меня обычное состояние, — ответила я и прошла в кухню, где уже, вжавшись в угол, поджидала меня Маринка — Могла бы предупредить, что придет Фима, — недовольно прошипела она, привычно поправляя свою прическу. — Вечно устраиваешь мне такие мелкие подлости, а потом еще изображаешь верную подругу.
Привыкшая уже к тому, что Маринка постоянно обвиняет меня в самых дурацких грехах, я пробормотала что-то, отчасти похожее на извинение, и быстро навела на столе порядок.
Фима зашел за мною следом и, увидев Маринку, радостно заулыбался.
— Приветствую тебя, Мариночка. — Он сел за стол и осмотрел нашу компанию. Фима хотел было по своей несносной привычке начать щедро раздавать комплименты, но тут уж Маринка решила подпустить мне шпилек.
— — Здравствуйте, Ефим Григорьевич. — Маринка с приторной сладостью улыбнулась Фиме и тут же ласково спросила:
— Вы хотите кофе или чаю? Я все быстренько сделаю!
— Конечно, радость моя, из твоих рук приму все, что угодно, и всего по два, — тут же признался Фима, и Маринка поплыла к плите.
Я прекрасно видела, что Фима разговаривал с Маринкой как вежливый человек, а вот эта мындра повела себя как-то не так, как позволительно нормальной подруге. Она даже позволила себе стряхнуть какую-то пылинку с Фиминого пиджака и даже вроде как погладила его по плечу.
Я ничего не хочу сказать, но приличия нужно соблюдать, особенно среди своих. Мне так кажется.
Чтобы не затягивать время, я тут же протянула Фиме записочку, обнаруженную в двери.
— Смотри, какая депеша пришла, прямо в дверь воткнулась, — сказала я, случайно вставая между Маринкой и Фимой. Если Маринка вызвалась заниматься плитой, то пусть от нее и не отвлекается.
Маринка фыркнула, но ничего не сказала и как бы смирилась.
Фима дважды прочитал записку и с интересом посмотрел на меня.
— Записка показательна, — сказал он поставленным адвокатским голосом и прислонился к стене. — Сразу же отбрасываем все сомнения и заявляем твердо и однозначно: покойник этого писать не мог!
— Потому что ручку в руках держать не может? — испуганно догадалась Маринка. — Говорите, пожалуйста, серьезно, Ефим Григорьевич, а то мы тут и так все уже издергались!
— Говори только о себе, — тихо сказала я, усаживаясь напротив Фимы. — Ну, что скажет эксперт? Почему покойник писать не мог?
— Потому что покойники записки не пишут, — серьезно ответил Фима, вертя бумажку в руках, — они сами приходят, лично, и тихо так постукивают… — Фима несколько раз несильно стукнул по столешнице. — Таким способом.
— Да тьфу на тебя! — вскричала Маринка, переходя на «ты», все ее заготовленное впрок обаяние как ветром сдуло. — Пугаешь еще! Тут и без тебя хреново!
Фима достойно улыбнулся и обратился ко мне:
— А ты как думаешь, кто это написал?
— Человек, которому известно, чем мы занимаемся, — ответила я. — Но тут возможны два соображения, если думать о целях этого послания.
— Ну-ну, — поощрил меня Фима, — послушаем, что у вас сформулировалось.
— Если он, ну тот, кто написал, — сказала я, беря в пальцы сигарету, — думает, что мы дуры дремучие, то, следовательно, он надеется, что после этой депеши мы испуганно бросим дело. Если он считает, что у нас с головами все в порядке, то, наоборот, хочет подтолкнуть нас на какие-то действия в расследовании. Подстегнуть, так сказать.
— Слушай, Оль, а давай лучше будем дурами, а? — Маринка, заваривая свежий чай, повернулась ко мне. — Что-то мне не нравится все это, да и неинтересное дело-то: подумаешь, мужик с моста упал, хотя это и трагедия, конечно. — Маринка лицемерно потупила на мгновение глазки и закончила:
— Но есть же материалы более выигрышные.
Про казино, например, мы давно не писали.
Я нервно встала, прошлась по кухне сперва туда, а потом обратно и, остановившись перед Маринкой, отчеканила:
