Сергей Рокотов - Мне тебя заказали
Он положил трубку и угрюмо уставился на Живоглота.
- Ну? Что делать будем? - сквозь зубы процедил Гнедой...
...Через день Живоглоту домой позвонила сожительница Амбала.
- Коленька, ты не знаешь, куда мой Ленечка пропал? - рыдала она.
- Откуда я знаю, дура? - рявкнул Живоглот. - Нянька я твоему мордовороту, что ли? Трахается где-нибудь, наверное, или пьет...
- Мы должны были с ним в Сочи лететь, билеты на руках, номер в гостинице забронирован....
- Полетите завтра, натрахается и припрется к тебе, куда денется? фыркнул Живоглот. - И не звони сюда больше.
Звонить и впрямь было совершенно бесполезно. Ибо Амбала накануне заманили на пустырь на окраине Москвы якобы на участие в толковище, а там Живоглот собственноручно, не желая перепоручать приказ Гнедого никому, преспокойненько, весело глядя ему в глаза, застрелил его из своего "ПМ" с глушителем. Труп оставили валяться на месте, даже не удосужившись замести следы. Наоборот, его гибель должна была быть показательной. А еще через день Живоглот явился к сожительнице Амбала и потребовал денег, которые он якобы ему должен. Мудрая сожительница смекнула, что жизнь дороже денег, и протянула Живоглоту пачку долларов.
- Здесь не все, должно быть пять штук. Знаю, сколько получал. А ты отдала только три. Гони остальные, если хочешь жить, подлюка, - насупился Живоглот.
- Так он матери перевел, в Сольвычегодск, - не моргнув глазом заявила сожительница. - У нее там дом совсем развалился, Ленечка давно собирался ей перевести.
Живоглот сплюнул и убрался восвояси. А сожительница вытащила из чулка две штуки зеленых и сгинула в неизвестном направлении, прекрасно поняв, что ждать Амбала совершенно бесполезно.
А вечером того же дня Гнедой одобрительно похлопал по плечу Живоглота.
- Вот это совсем другое дело. Хорошая работа есть хорошая работа, и ты заслужил награды за нее. Скоро ты сам съездишь в Сочи вместо почившего в бозе Амбала и прекрасно там отдохнешь недельки две. Только еще кое-какие дела надо сделать...
Он набрал номер Черного.
- А, Григорий Григорьевич, уже слышали? Вот так-то у нас дела делаются... Не лезь, как говорится, поперек батьки в пекло, - улыбался Гнедой. - Не проявляй ненужной инициативы. Заезжайте на огонек, всегда рад вас видеть...
Положил трубку, и улыбочку с его лица словно ветром сдуло.
- Ладно, Живоглот, дуй отдыхать, пей, гуляй, трахайся. А с Кондратьевым мы посчитаемся, он потенциальный труп. Так мне жалко твоего славного Амбала, надо за него отомстить. Только уж гнать коней не будем, пусть наши доблестные афганцы на некоторое время считают себя победителями...
Люсенька, иди ко мне! - елейным голоском крикнул он, когда за Живоглотом захлопнулась дверь. Она впорхнула в комнату и села к нему на колени. - Ты помнишь, солнышко мое, того страшного человека, который за двадцать минут уничтожил десять бутылок пива?
- Помню. А что? Он опять придет к вам, Евгений Петрович? - прижалась она к мягкому плечу Гнедого, словно ища у него защиты от Амбала.
- Нет, - расхохотался Гнедой. - Он не придет к нам. Никогда уже не придет. Представляешь, его нашли на пустыре в Жулебине с простреленной головой.
- Честно говоря, ни чуточки не жалко, - словно извиняясь, прощебетала ангельским голоском Люсенька.
- И, представь себе, мне его тоже ни чуточки не жалко! - весело рассмеялся Гнедой и полез рукой под миниатюрную юбочку Люсеньки.
Глава 9
Прошло три недели. Фирма "Гермес" продолжала работать. Кондратьев позвонил Добродееву и обещал рассчитаться, но не сразу. Добродеев вел себя как ни в чем не бывало, был довольно любезен и сказал, что готов подождать. Дмитриева объявили во всероссийский розыск как пропавшего без вести.
Кондратьев не мог нарадоваться на Лычкина. Тот работал не покладая рук. Находил все новых клиентов, и своему процветанию фирма во многом была обязана его активности.
Инна переехала к нему на квартиру. Он познакомился с ее родителями, и дело шло к свадьбе. Ее любовь словно возродила его к жизни, и все дальше от него становился гарнизон под Душанбе, все реже видел он во сне свою Лену, все реже слышал голос Митеньки: "Папа, папа приехал!"
Но тут произошло неожиданное, что перевернуло их отношения.
- Леш, - сказала Алексею Инна, - Лариса приглашает нас к себе на Восьмое марта.
- Неохота что-то, Инночка, я так устал, - вздохнул Алексей. - И не хочу я никуда идти. Мне хорошо с тобой, и никого, кроме тебя, я не хочу видеть. Давай проведем этот день вдвоем...
- Но, Леш, Лариса моя сестра, и я ее давно не видела. В кои-то веки хочет посидеть с родной сестрой и познакомиться с ее женихом. И со своим кавалером она обещала меня познакомить. Мне тоже интересно. Она немного взбалмошная, но очень славная. Она так меня защищала в детстве, когда меня кто-то обижал. Ну пойдем, и ехать не так далеко, в Чертаново...
- Ну ладно, - вздохнул Алексей. - Раз уж ты так просишь... Надень только свое новое платье, которое я тебе купил. Я тебя еще ни разу в нем не видел. Только когда примеряла. А оно тебе так идет...
Инна поцеловала Алексея и бросилась наряжаться. Через полчаса она вышла к нему в темно-синем коротком платье, накрашенная, завитая, пахнущая чем-то французским.
- Ну, как я тебе? - улыбалась она.
- Ты очаровательна! - с восхищением глядел на нее Алексей. - Никогда не видел тебя такой красивой. А то все в брюках, в джинсах... Вот теперь вижу тебя во всей красе.
Недавно Алексей купил бежевую "шестерку". Он хотел поехать на ней.
- Леш, ты что, там пить не собираешься? Восьмое марта как-никак...
- Инночка, но я же не пью, мне совершенно не хочется пить. Разве что бокал шампанского, но от Чертанова до Теплого Стана я уж как-нибудь доведу машину...
- Ну не поедем на машине, Леш. Ты же не сможешь расслабиться. В кои-то веки пошли в гости, а ты будешь там цедить бокал шампанского. Изредка-то можно. Есть повод, - выразительно поглядела она на него. А он не понял ее слов, их смысл дошел до него значительно позднее...
... - Какие люди! - воскликнула, стоя в дверях, высокая блондинка в бордовом коротком платье и с дорогим макияжем на холеном лице. - Сестричка, Инночка! Живем в одном городе, а видимся так редко... Наконец-то я вас вытащила к себе! Ну проходите, проходите, давай, знакомь меня со своим женихом! - играла она глазками, глядя на Алексея. Тот даже смутился от ее откровенного взгляда. Но Инна, как ни странно, взгляда этого не замечала.
Они вошли в комнату, и Алексей оторопел. За богато накрытым столом не было никого, кроме... Аллочки, которая работала у него секретаршей и так отважно вела себя во время наезда. Впрочем, ничего удивительного в этом не было, так как Аллочка была родственницей Инны и Ларисы.
- Привет, - пробормотал он.
Инна сразу нахмурилась, насторожилась и вопросительно поглядела на Ларису. Та улыбнулась и пожала плечами.
- Все в сборе, все знакомы, поэтому прошу дорогих гостей за стол, продолжала улыбаться Лариса.
- А где же твой кавалер? - продолжала недоумевать Инна.
- Да ну его, - махнула рукой Лариса. - Это настоящий искатель приключений. Представляешь, только вчера смотался по каким-то делам в Турцию. Ну какие у него могут быть дела в Турции, никак в толк не возьму. Челночным бизнесом не занимается, я вообще, правда, не знаю, чем он занимается... Но вот - поставил перед фактом за час до рейса. И я осталась совершенно одна, - щебетала Лариса.
Инна продолжала хмуриться. Алла была двоюродной сестрой Ларисы, мать Аллы была младшей сестрой Ларисиного отца, и именно Инна устроила ее по просьбе Ларисы на работу в создавшуюся фирму "Гермес". Но ведь тогда она не была еще знакома с Алексеем. А когда они познакомились, она стала опасаться, не возникнет ли между ним и Аллочкой взаимной симпатии, порой расспрашивала Алексея о молодой симпатичной секретарше. И Алексей всегда отзывался о секретарше с подчеркнутым равнодушием. Инна бывала в офисе фирмы и видела, что между Алексеем и Аллой ничего нет. Она верила ему. Но на кой черт Ларисе понадобилось приглашать эту Аллу на Восьмое марта, зная, что придут они с Алексеем? До чего же она любит всякие авантюры! Она смолоду была склонна к подобным вещам - неожиданным встречам, розыгрышам, якобы невинному флирту. Не жилось ей спокойно... Инна всегда хотела одного - семейной жизни, счастья, покоя, детей... И недавно она получила подтверждение от врача, что беременна. И именно за это она хотела выпить здесь, именно про этот повод намекала Алексею. И хотела после вечеринки, в постели сказать ему, что он скоро станет отцом. А теперь почему-то пожалела о том, что не сообщила ему об этом до приезда сюда.
Алла была в скромной кофточке, в черных брюках. Да и вела себя скромно, говорила мало. Лишь иногда с легкой затаенной грустью поглядывала на Алексея. Тот же не отходил от своей Инны ни на шаг, был вежлив и предупредителен, всем своим видом давая понять, что никто, кроме нее, его не интересует.
