Дик Фрэнсис - По заказу
– Этот ублюдок Крис Бишер настрочил заметку в сегодняшнем номере «Памп».
Могло показаться, что Билла окружают одни ублюдки. Очевидно, он не знал, что я был самым настоящим ублюдком, а мой отец – мойщик окон – упал с лестницы и разбился насмерть всего за три дня до объявленной свадьбы с моей беременной матерью.
– Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о ком он написал. Мало того, этот журналюга разослал с курьерами экземпляры газет каждому из моих владельцев и обвел статью красным фломастером. С курьерами! Ну и говнюк. Пидор вонючий.
Да, таким он и был.
– Ты ничего не говорил ему, Сид? – принялся допытываться Билл.
– Если бы штаны Криса Бишера загорелись, я бы и то не сказал ему ни слова, – отозвался я.
– Нет, я и не думал, что это был ты.
– Билл, ты хоть выспался прошлой ночью? – поинтересовался я.
– Лучше не вспоминать, – отмахнулся он. – Просидел до утра в комнате отделения полиции. Сперва копы пристали ко мне с вопросами о прошлой пятнице. Выясняли, где я был и что делал. Вот дураки. Бог ты мой, разве не ясно? Меня много раз показывали по телевизору на скачках в Челтенхеме. Да, заявили они, им это известно. Тогда какого черта они ко мне привязались?
Потом стали спрашивать о моем браке. Жуткие вещи, типа того, бил ли я свою жену. Это что еще за вопрос, скажи мне, пожалуйста! Я ответил: «Конечно нет». Они полюбопытствовали, колотил ли я когда-нибудь моих детей. Да, признался я, случалось. Хлопал их по попке, если очень надоедали плачем и криками. Ну, туг они решили, что я настоящий изверг. Чудовище. И намекнули, что от жестокого обращения с детьми до убийства – один шаг. Жестокое обращение! Да я в моих малышах души не чаю! – Он громко зевнул в трубку.
– Билл, ты устал, ложись в постель и выспись как следует, – посоветовал я.
– Не могу, – пояснил он. – Уж слишком много дел накопилось. Мне нужно отыскать Кэйт. Я хочу ее видеть.
Дважды звонил ее матери, но она вешала трубку. Сид, я люблю Кэйт и детей. У меня одна мечта – вернуть их домой. И я не убивал Хью Уокера.
– Мне это известно, – заметил я.
– Слава богу, хоть кто-то мне верит. – Он помедлил. – Но я позвонил тебе, Сид, потому что нуждаюсь в твоей помощи.
– Охотно помогу тебе, если сумею, – пообещал я.
– Понимаю, обвинение в убийстве – это не шутка, оно любого испугает, но я ничего подобного не делал и не думаю, будто мне грозит тюремный срок на полную катушку. Как-никак днем меня видели сотни людей, я был занят и просто не мог раздобыть оружие, заманить Хью в тайник и всадить ему в грудь эти чертовы пули. Л вот махинации на скачках мне и впрямь покоя не дают.
Я решил не спрашивать его, почему он так встревожен и верны ли подобные предположения.
– Чего ты от меня хочешь? – полюбопытствовал я. – Что я должен сделать?
– Ты следователь. И я желаю, чтобы ты докопался до сути. Провел бы свое независимое расследование, будь оно проклято.
– О каком проклятом расследовании ты говоришь? – попробовал уточнить я.
– Речь идет о моих лошадях. Почему они выглядят так, словно бегут по заказу.
– А это правда? – не удержался я.
– Знаешь, Сид, если ты сомневаешься, то и начинать не стоит. Уверяю тебя, когда я ими занимался, они выкладывались из последних сил. Допускаю, что некоторые были не на высоте из-за болезни или травм, но даже они не проигрывали по заказу.
– Билл, я не стану тебе помогать, пока ты не выложишь мне все начистоту.
Его смутил мой резкий тон.
– Я от тебя ничего не скрываю, – обиженно откликнулся он. – До меня тоже доходили слухи, будто мои лошади не всегда стараются, но это ложь, а если и не ложь, то моей вины тут нет. Клянусь тебе могилой моей матери.
– Но твоя мать жива.
– Не перебивай меня, это я так, для красного словца. Сгустил краски. Но я тебя не обманываю. И никогда не просил своего жокея проигрывать, а значит, не мошенничал на скачках. Ничего подобного ни разу не было.
Я не знал, можно ли ему верить.
– Тогда отчего же сложилось впечатление проигрышей по заказу? Как ты сам думаешь?
– Копы показали мне список всех лошадей лорда Энстона, – понизив голос, сообщил он. – Они побеждали на длинных дистанциях и проигрывали на коротких. Я возразил: «Не говорите глупости. Это простое совпадение». Копы разозлились и пригрозили, что запрут меня в камеру из-за такого «простого совпадения». Не лучше ли мне признаться и очистить душу от греха. Я повторил им, что не лгал и лгать не намерен, но они мне так и не поверили. Пришлось просидеть в камере часа два. Там я всерьез задумался: мог ли кто-нибудь еще мошенничать с моими лошадьми? Их объезжал Хью, неужели он проигрывал по заказу?
– И к каким же выводам ты пришел?
– Ни к каким, – вздохнул он. – Вот поэтому и решил обратиться к тебе.
– Откуда в полиции появился список лошадей лорда Энстона?
– Спроси что-нибудь попроще.
– Это был список за два последних года? – осведомился я.
– Скорее всего. Но почему?
– По-моему, полиция могла получить список у самого доброго лорда.
– Ублюдок! – гневно воскликнул Билл. – Ведь он мой друг… или был им.
«У Джонни Энстона никогда не было друзей, – подумал я. – Ему хватало знакомых».
– Короче, Сид, мне нужна твоя помощь. Умоляю, вытащи меня из проклятой дыры. Я ни в чем не виноват и готов это доказать. – Теперь он говорил твердо и решительно. – Я тебя жду, приезжай немедленно, и мы все обсудим.
– Я не могу приехать немедленно. Как-никак я живу в Лондоне, а не на соседней улице, – с улыбкой заявил я.
– А, да, верно. Я и забыл. Ладно, приезжай завтра. – Билл немного успокоился. – Ты же знаешь, я рано встаю, встретимся, и я погляжу, как ты будешь объезжать одну из моих лошадей.
– Ты этого хочешь? – удивился я. Старые навыки, конечно, сохранились, и я мог проскакать заданным курсом даже сейчас, с одной рукой. Но приглашали меня довольно редко.
– Разумеется, хочу. Однорукий Сид Холли мчится быстрее большинства моих парней. Но прошу тебя, не опаздывай и не откладывай на послезавтра. К четвергу всех лошадей могут разобрать. И у меня никого не останется.
– Не пори чушь, – упрекнул его я.
– Это не чушь.
– О'кей, – согласился я. – С удовольствием потренируюсь. Тряхну стариной.
– Первый табун выпускают в половине восьмого. Так что приезжай к семи или к половине седьмого, если желаешь подкрепиться чашкой кофе.
– Хорошо, – обещал я. – Буду у тебя в половине седьмого.
– Вот и отлично. До встречи. – Он повесил трубку.
Я позвонил Марине на работу и попросил ее купить сегодняшний номер «Памп» по пути домой.
Проснувшись в половине пятого утра, я с особой тщательностью приладил руку и в четверть шестого выехал на дорогу.
– Смотри, не сломай шею, – прошептала мне на ухо Марина, когда я поцеловал ее на прощание.
– Постараюсь.
Как легко было нестись по пустынным в этот ранний час лондонским улицам. Я, присвистывая, спустился по Кромвел-роад, где машин, к счастью, тоже было раз-два и обчелся. А когда добрался до шоссе М4, в моем зеркале заднего вида засверкали яркие лучи рассвета.
Я взял с собой кассету из выброшенного автоответчика, собираясь в очередной раз прослушать ее в машине, но не смог извлечь из сообщений Хью никаких новых сведений. Это были мольбы испуганного человека, понявшего, что он с головой ушел под воду, не умея плавать.
Я также захватил номер «Памп», положил его рядом на сиденье и открыл на странице с колонкой Криса Бишера.
«Спустя четыре дня после убийства одного из лучших жокеев в скачках с препятствиями, Хью Уокера, у «Памп» появилась эксклюзивная информация о задержанном полицией человеке. Кто же он? Полиция хранит молчание, однако я могу раскрыть тайну. Или, точнее, приподнять ее завесу. Речь идет о служащем ипподрома, тренере, арестованном также за махинации на скачках. Я даже готов помочь любому сыщику-дилетанту в его поисках и намекнуть, кто этот главный подозреваемый. Попытайтесь использовать Подсвечника, он приведет вас к Лидед Лайту, и лошади покажут дорогу».
Как выразился Билл, «не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сложить части этого ребуса».
Я вовремя доехал до Ламбурна и притормозил у ворот дома Билла в двадцать пять минут седьмого. Мне не терпелось опять очутиться в седле, на породистом жеребце, и промчаться на полной скорости, чувствуя на лице порывы свежего ветра. Я затрепетал от волнения, представив себе, как лошадь и наездник скачут, слившись в одно целое. Но, оглядевшись по сторонам, обнаружил – меня опередили. В доме уже были другие посетители. На подъездной дороге стоял полицейский фургон с синим огоньком, светившимся на крыше.
«Сволочи! – подумал я. – Они явились, чтобы вновь увезти Билла на допрос. Рейд на рассвете».
Я выбрался из машины и увидел у двери Джульет Бёрнс с округлившимися от страха глазами.
