Питер Мэй - Скала
Мужчины остановились на Пойнт-стрит напротив входа в отель. Фин хорошо помнил эту пешеходную улицу с нарядными цветочными клумбами и коваными скамейками. Пойнт-стрит, известную среди местных как Теснина, по пятницам и субботам заполняла молодежь. За неимением других развлечений все подростки собирались здесь. Парни и девушки сбивались в группы, пили баночное пиво, курили травку и ели рыбу и бургеры из ближайших кафе. Фин сам провел тут много вечеров, стоя со школьными друзьями в дверях какого-нибудь магазина и прячась от дождя, пока кто-то из старших товарищей ходил за покупками. Тогда это казалось захватывающим приключением: девушки, выпивка, а если повезет — затяжка от какого-нибудь косяка. Когда магазины закрывались, был даже шанс увидеть драку, а то и две. А если повезет, можно было услышать про какую-нибудь вечеринку и пойти на нее. Каждое новое поколение следовало по стопам предыдущего, словно тень родителя. Но сейчас Теснина была почти пуста.
Ганн вручил Фину его сумку:
— Увидимся утром, мистер Маклауд.
— Пойдем выпьем, Джордж. Я угощаю.
Ганн взглянул на часы:
— Разве что по одной.
Фин зарегистрировался и отнес сумку в номер. Когда он спустился, на барной стойке уже стояли две кружки, заказанные Ганном. Гостиничный бар в этот час пустовал; из бара попроще, этажом ниже, доносились звуки музыки и оживленный гомон рыбаков и строителей с только что открытой после ремонта судостроительной верфи в Арнише. Все праздновали окончание рабочего дня. Над барной стойкой висела табличка, повествующая о скандале с несовершеннолетним принцем Уэльским. Во время школьной экскурсии по Западным островам он заказал здесь шерри-бренди. Четырнадцатилетнего Чарльза быстро увезли обратно в школу «Гордонстаун» на материке. Да, в жизни многое изменилось.
— Вы успели просмотреть все материалы? — спросил Ганн.
— Большую часть.
Пиво было холодным и бодрящим, и Фин сделал большой глоток из своей кружки.
— Нашли что-нибудь интересное?
— Вообще-то да. Свидетель, который видел, как Макритчи с Донной Мюррей в ночь ее изнасилования ушли в разные стороны…
Ганн нахмурился:
— Экан Стюарт. А что такое?
— Вы же не работали над делом по нападению на Адамса?
— Нет, им занимался сержант Фрэзер.
— Наверно, не стоит ожидать, что ХОЛМС увидит все возможные взаимосвязи. Вы знаете Экана Стюарта?
— Странноватый тип, старый наркоман. Держит гончарную мастерскую неподалеку от въезда в Кробост. Летом продает свои горшки туристам, сколько я себя помню.
— С тех пор как я был ребенком, — добавил Фин. — Рядом с гончарней был избит Крис Адамс. Стюарт говорил с ним за несколько минут до нападения и поднял с дороги после того, как Макритчи уехал. Он утверждает, что ничего не видел. Оба раза он обеспечил Макритчи железное алиби. Может, эти двое как-то связаны?
— Вполне возможно, что Макритчи снабжал Стюарта наркотиками, — высказал предположение Ганн. — Мы подозревали его в этом, хотя он ни разу не попался.
— Думаю, завтра мне стоит поговорить с нашим мистером Стюартом, — Фин сделал еще один глоток из кружки. — Джордж, днем ты упомянул, что на Макритчи имели зуб не только те, над кем он издевался в школе.
— Так считает его брат. Но это только слухи.
— Рыжий Мердо? — Ганн утвердительно кивнул. — И что же это за слухи?
— Не знаю, насколько им можно верить, мистер Маклауд. Мердо считает, что у его брата были разногласия с одноклассником — Калумом Макдональдом. Много лет назад с ним произошел несчастный случай, так что он теперь инвалид и работает за ткацким станком в сарае позади своего дома. Правда, я не знаю, что именно между ними произошло.
Фин аккуратно поставил кружку обратно на барную стойку: ему стало не по себе от воспоминания:
— Зато я знаю.
Ганн напрасно ждал объяснения. Потом Фин, будто выйдя из транса, проговорил:
— Даже если бы он не был искалечен… — он вспомнил выражение лица мальчика, когда тот падал. — Сомневаюсь, что Калум Макдональд мог нанести кому-нибудь такие повреждения.
— Мердо думает, что, вероятно, он привлек кого-то еще.
Фин взглянул на сержанта, гадая, возможно ли, чтобы такая мысль вообще пришла Калуму в голову. В конце концов он проговорил:
— Не думаю.
Ганн снова подождал объяснения, но быстро понял, что не получит его. Он посмотрел на часы:
— Мне пора.
Он допил пиво и надел пиджак.
— Кстати, как вам Адамс?
Фин замер на мгновение, восстанавливая в памяти образ высокого хлипкого защитника животных:
— Человек с двумя сломанными ребрами не смог бы совладать с Макритчи. Но тут есть один момент, который я поначалу упустил из виду.
— Какой?
— Адамс — гей.
Ганн пожал плечами:
— Ну, этим вы меня не удивили, мистер Маклауд. — И тут ему в голову пришла мысль, заставившая его нахмуриться. — Вы же не хотите сказать, что Макритчи был геем?
— Нет. Но жертва убийства в Эдинбурге, Сиврайт, был.
Глава шестая
Фин шел через бар в каком-то трансе. Вокруг гремела музыка, споря с шумом голосов и пьяным смехом. Краем глаза полицейский видел мерцающие огни игрового автомата; тот издавал какие-то электронные звуки. Фин заказал пива и оперся на стойку в ожидании кружки. Ему казалось, что его окружает невидимая и непроницаемая оболочка, что он просто не существует. Он собирался выпить, съесть рыбу с картошкой и лечь спать, но не выдержал одиночества бара при гостинице. Фин спустился в бар, открытый для всех, чтобы отвлечься от собственных мыслей. Теперь он заново понимал, как легко быть одиноким в толпе. Кто бы ни были все эти люди вокруг, он их не знал и был для них чужим.
Девушка за стойкой поставила кружку в лужицу пива. Фин бросил деньги в ту же лужицу и заметил, как девушка на него посмотрела. Она смахнула деньги в руку, принесла тряпку и вытерла стойку бара. Фин победно улыбнулся, а девушка в ответ скорчила кислую рожу. Полицейскому стало еще тоскливее. Он поднес пиво к губам, но остановился, так и не отпив. У стола перед окном собралась группа рабочих, кое-кто — все еще в комбинезонах. На столе стояло много пивных кружек. Рабочие болтали по-гэльски и хрипло смеялись. Внимание Фина привлек голос одного из них; это было похоже на знакомую песню: слышишь обрывки, но не можешь узнать мелодию. Потом он увидел лицо и дернулся, как будто его ударили под дых.
Артэр изменился. Он выглядел лет на десять старше Фина и набрал столько веса, что даже его широкому в кости телу приходилось нелегко. Тонкие детские черты потерялись на круглом красном лице, а волосы, когда-то густые и черные, поседели и поредели. Лопнувшие сосуды на щеках говорили о чрезмерной любви к выпивке, и только глаза оставались чистыми, пронзительными, все того же теплого коричневого цвета. Артэр как раз допивал виски и вдруг увидел Фина. Он аккуратно опустил стакан и уставился на бывшего друга с недоверием.
— Эй, Хрипун! — окликнул его один из рабочих. — Что такое? Ты что, призрака увидел?
— Ну да, — Артэр встал. Они с Фином долго смотрели друг на друга поверх голов посетителей бара. Гуляки за столом Артэра тоже начали поворачиваться к нему.
— Срань господня! — пробормотал Хрипун. — Чертов Фин Маклауд! — Он выбрался из-за стола, растолкал всех посетителей и, к большому смущению Фина, крепко обнял его. Полицейский пролил пиво на пол. Но вот Артэр отошел на шаг и взглянул ему в лицо:
— Ну и где ты был все эти годы?
— То тут, то там… — Фин продолжал смущаться.
— Скорее там, — заметил Артэр немного странным тоном. — Точно не здесь. — Он перевел взгляд на кружку Фина с остатками пива. — Давай я тебя угощу.
— Нет-нет! Спасибо, не надо.
Артэр позвал девушку за стойкой:
— Мне еще порцию, Мирад.
Он снова повернулся к Фину:
— Ну, а чем ты занимался?
Фин даже представить себе не мог, что встреча выйдет такой неловкой. Он пожал плечами. Что сказать? Как уместить восемнадцать лет в одну фразу?
— То тем, то этим.
Артэр улыбнулся, но несколько принужденно, и странный тон никуда не делся:
— Ну, видимо, ты был очень занят, — он взял свой виски со стойки. — Говорят, ты теперь в полиции? — Фин кивнул. — Копом ты мог и на острове стать. Тогда мы бы могли веселиться все эти годы! А как же университет?
— Я вылетел со второго курса.
— Черт! Мой старик столько времени потратил, к экзаменам тебя готовил, а ты все просрал?
Фин кивнул:
— Это точно.
— Ну, ты хотя бы смог это признать, — Артэр закашлялся и понял, что задыхается. Он вытащил из кармана ингалятор и два раза вдохнул. Его дыхательные пути расширились, и он глубоко втянул воздух — так, что в горле заклокотало.
— Так-то лучше. Ничего не меняется, да?
Фин усмехнулся:
