Дон Кавелли и Рука Бога - Конти Дэвид
— Алло?
Звонила младшая из двух кассиров станции, находящейся в долине. Она говорила так взволнованно, что Басси потребовалось довольно много времени, чтобы понять, чего она, собственно, от него хочет. Наконец, выяснилось, что ночью вспыхнул пожар на деревянном пешеходном мосту, который соединял горное поселение Чивита ди Баньореджо с внешним миром. Басси изо всех сил попытался осознать масштаб свалившихся на городок неприятностей. Как такое могло случиться?.. Вдруг его осенило — ночные раскаты грома… Значит, это была не гроза. Но как же так…
Басси постарался взять себя в руки. Что же теперь делать? Прежде всего, закрыть для публики доступ на станцию в долине. И побыстрее, до того, как сюда устремится поток вездесущих туристов, желающих полюбоваться живописной горной деревушкой. И здесь, наверху, тоже нужно все перекрыть, пока зеваки не заполонили готовый рухнуть в любую минуту мост. Он закончил разговор, совершил два торопливых телефонных звонка, затем оделся и вышел из дома. Ему обязательно нужно убедиться во всем лично. В голове не укладывалось: как с мостом могла произойти подобная неприятность? На улице он снова почувствовал едкую вонь, в которой на этот раз безошибочно узнал противный запах гари. Мэр поспешил вниз по главной улице. Ступая по привычной булыжной мостовой, он ощущал какую-то странную пустоту и оцепенение. Наконец, он увидел впереди гигантское черное облако дыма и языки пламени.
Мост, видимо, все еще горел. Со всех сторон к месту катастрофы стекались жители деревни. Некоторые из них прибежали в домашних халатах и тапочках. Потом он увидел, что осталось от моста. Это было самое печальное зрелище, какое Басси только мог себе представить. От охраняемого памятника деревянного зодчества остались лишь жалкие головешки, да и те обваливались друг за другом вниз с громким треском. В голове Басси пронеслась мысль, что теперь предстоит бесконечно долго все это восстанавливать, а он даже не знает, с чего начать. Тело вдруг покрылось холодным потом. Мэр был совершенно подавлен.
Потеря моста — это настоящая катастрофа: Чивита ди Баньореджо теперь отрезана от внешнего мира. Но Басси не подозревал, что вскоре в их деревню придет беда гораздо более страшная.
II
Сначала она могла различить лишь вертикальную полоску над горой. Но чем ближе подлетал большой белый транспортный вертолет, тем отчетливее выступал хорошо узнаваемый четырехугольный шпиль, возвышавшийся над домами Чивита ди Баньореджо, одиноко раскинувшейся на плато, в тридцати километрах от старой папской резиденции Витербо.
Профессор Джулиана Маттони почувствовала, как ее ладони вспотели от волнения. Ей очень хотелось их вытереть, но, похоже, с этим придется подождать. Руки, как и все остальное тело, за исключением головы, находились в герметично закупоренном красном защитном костюме. Перед приземлением она и одиннадцать ее коллег дополнят экипировку еще и шлемами и окончательно станут похожи на космонавтов. В лаборатории они уже много раз носили такие защитные костюмы, но здесь все выглядело совершенно по-другому. Скорее всего, это — просто ложная тревога. Врач, позвонивший в начале третьего в Государственный институт по борьбе с инфекционными заболеваниями, дрожащим голосом сообщил, что в Чивита ди Баньореджо разразилась чума. Он утверждал, что совершенно в этом уверен. Где-то глубоко внутри профессор Маттони ощутила что-то сродни охотничьему азарту.
Чума! Обычно в институте изучали корь, ветрянку и прочие подобные хоть и не безобидные, но вполне обычные хвори.
Если бы инфекционные болезни участвовали в соревновании, то чума, безусловно, заняла бы первое место. Профессор Маттони знала одного биолога, который, с некоторой долей цинизма, называл чуму королевой инфекций. И, с чисто научных позиций, следует признать: он совершенно прав. Недаром с латыни «pestis» — чума — переводится как «зараза».
Вопреки широко укоренившемуся мнению, чума отнюдь не была полностью искоренена. Так, например, зимой 1910–1911 годов в Маньчжурии на площади около двух тысяч семисот километров произошла вспышка, унесшая жизни шестидесяти тысяч человек. Всемирная организация здравоохранения сообщала, что всего с 1978 по 1992 год от этой болезни умер 1451 человек в двадцати одной стране. В 1994 году в индийском Сурате погибли пятьдесят шесть человек. В 2003 и 2008 годах были зафиксированы вспышки в Конго, всего погибли сто шестьдесят четыре человека. В 2008 году в Уганде от чумы погибли три человека. От десяти до двадцати человек ежегодно заболевают в США от возбудителя чумы, который переносится луговыми собачками. В 2009 и 2014 годах несколько человек погибли в разных провинциях Китая, а в 2019 году — двое людей в Венесуэле. На Мадагаскаре тоже постоянно фиксируют вспышки болезни, от которой только с 2010 года умерли более шестисот человек. Нет, что ни говори, чума и сегодня представляет собой вполне реальную опасность. Правда, в Италии ее нет. Теперь нет.
Конечно, в прежние времена она приходила с завидной регулярностью. В 1347 году чума в стране свирепствовала безжалостно: в Венеции, Флоренции, Генуе и многих других городах насчитывались сотни тысяч погибших. Историки предполагают, что в то время вымерла по меньшей мере треть, если не половина итальянского населения. А во всем мире в общей сложности — более пятидесяти миллионов человек.
Но и в наши дни хватает проблем. Так, в лагере беженцев из Северной Африки в итальянском городке Бари среди мигрантов пугающе высок процент больных чесоткой и костным туберкулезом. Оба заразных заболевания до этого десятилетиями не проявлялись в Италии. Не говоря уже о таком количестве ВИЧ-инфицированных. Но чума? Маттони не хотела, чтобы это сообщение оказалось правдой.
По телефону доктор говорил, что люди испытывают болезненное состояние, как при тяжелом гриппе, но при этом образуются язвы и гнойники в подмышках и паху. Типичные для бубонной чумы симптомы. Кроме того, болезнь оказалась невероятно вирулентной. Профессор Маттони еще раз просмотрела свои записи. По словам врача, «нулевым пациентом» оказался местный мэр, человек по имени Басси. Он обнаружил у себя первые признаки болезни утром, но сначала не придал им большого значения. Вскоре он почувствовал себя совсем плохо и слег. Этот самый Басси скончался через несколько часов после проявления первых симптомов, заразив свою жену. Это все сведения, которые имеются в распоряжении профессора Маттони. Что бы это ни была за болезнь, она оказалась очень заразной и потенциально смертельной.
Сейчас самое главное — предотвратить дальнейшее распространение инфекции. Насколько ей известно, в деревню можно попасть лишь по одной-единственной дороге. К этому моменту полиция по приказу Министерства здравоохранения уже ее заблокировала. Хочется надеяться, что своевременно.
Жителей деревни разместят на карантин в специальных пластиковых палатках. Слава богу, прошли те времена, когда людей отправляли на чумные корабли у берегов Венеции на сорок дней (собственно, от итальянского слова «quaranta», то есть «сорок», и произошло слово «карантин»). Но все же они будут вынуждены оставаться в изоляции до тех пор, пока не выяснится, что это за инфекция.
В наушниках послышался голос пилота, который объявил, что посадка вертолета немного осложнится из-за сильного ветра. Маттони посмотрела вниз сквозь один из маленьких иллюминаторов. Вертолет садился прямо перед церковью, по-видимому, это единственная большая свободная площадь в деревне.
Профессор Маттони сняла наушники и потянулась к защитному шлему, лежащему у нее на коленях. Одиннадцать ее коллег тоже поспешно надевали шлемы. Никто не разговаривал. Во-первых, потому что шум винта заглушал все остальные звуки, а во-вторых, они уже обсудили все важные вопросы, и ни у кого не было настроения для светских бесед. Она осторожно присоединила шлем к костюму и дважды проверила его герметичность. Затем подключила на смартфоне блютус и положила мобильник в прозрачный карман на левом рукаве. Теперь она не только могла напрямую общаться с коллегами через переговорную систему на шлеме, но и позвонить туда, куда ей требовалось.
