Самое королевское убийство - Беннет Си Джей
Это случилось на следующий день после моего первого Рождества с любимой девушкой и маленькой дочкой – она родилась шесть недель назад. Роды были очень тяжелыми, и Алана еще не пришла в себя до конца. Мы только оправились от травмы, как раздался стук в дверь, и через секунду комнату заполонили орущие полицейские, моя крошечная дочурка зашлась в плаче. Эти людоеды скрутили меня и затолкали в фургон…
…Они кинули меня в камеру, и видно было, что у них на меня ничего нет. Им просто срочно нужен был кто‐то, на кого можно повесить убийство, потому что отрубленная рука моего отца была найдена в охотничьих угодьях королевы…
Но руку нашли не в ее поместье! Неважно, суть не в этом.
Не было и речи о том, чтобы дать мне оплакать отца, которого, как я только что узнал, похитили и расчленили. Только недавно он рассказывал мне о новом проекте по спасению сельской местности, над которым мы собирались работать вместе. Мы обсуждали его несколько недель. Мой отец осознал свой долг перед планетой. Мы восстановили отношения. Моя жизнь должна была поменяться к лучшему, а теперь она рушилась на глазах. Полицейских это не волновало. Они провели бессчетные часы допросов, пытаясь сломить меня, сделать козлом отпущения, чтобы они выглядели молодцами перед очень богатой старой женщиной, чья семья несет ответственность за смерть миллионов невинных животных за последнюю тысячу лет. Более того, они вытащили меня из квартиры в тот самый день, когда королева и ее семья стреляли по фазанам в Сандрингеме.
Вот она – причина того, что алиби не было предъявлено, выжидания, торжествующей улыбки после освобождения. В глазах активиста вандализм в отношении одной медлаборатории – пустяк в сравнении с тем, чтобы втянуть в конфликт монарха. Следующие четыре абзаца были посвящены предыдущим королям и их любви к охоте, а также изображениям разных членов семьи, охотящихся на оленя возле Балморала, и короля Эдуарда VII, стреляющего в тигра со спины слона. В кругах мистера Лайонса он бы наверняка стал героем.
В салоне все нервно ожидали ее реакции, которой стало угрюмое красноречивое молчание.
– Возмутительно, – подал голос Эдвард. – Что мы будем с этим делать?
Но все они знали ответ: никаких жалоб, никаких оправданий. Как бы тяжело, неприятно и несправедливо это ни было.
– Может, позвонить сэру Саймону?
– Нет, – отрезала королева. – Рози прекрасно справится. Она знает протокол.
– Это еще не конец, – проворчала Анна.
Королева согласилась. Занятая другими делами и мучимая простудой, она надеялась, что сможет избежать участия в этом деле. Теперь пресса поместила ее в центр событий, нравится ей это или нет.
Часть вторая
Неотвратимая катастрофа
Глава 11
Сэр Саймон Холкрофт лежал без сна в своей лондонской постели после долгого и сложного путешествия с Шотландского высокогорья. Личный секретарь оставил супругу Сару в очаровательном коттедже Балморал, где ей предстояло завершить отпуск в одиночестве. Саймон нужен королеве в Сандрингеме, это очевидно. На самом деле она не связывалась со своим личным секретарем, чтобы сказать ему об этом, но в его отсутствие все явно шло наперекосяк. Части тела на отмели… газетные интервью… отсутствие королевы на рождественской службе. Зимний визит королевы шел совсем не так, как задумывалось. Сегодня был Новый год, а сэру Саймону не терпелось вернуться за стол, поговорить по телефону с важными людьми, разобрать бумаги для Босса и показать Рози, как делаются дела.
У него уже состоялся долгий разговор по телефону с начальником полиции Норфолка, в ходе которого сэр Саймон совершенно недвусмысленно выразил свое недовольство. То же самое касалось главного редактора “Рекордера”. У двора всегда были непростые отношения с этим изданием: газета то восхваляла цвет платья герцогини Кембриджской, то публиковала разоблачение дворцовых расходов и распускала слухи о разладах среди персонала.
Интервью с Джеком Лайонсом было особенно неприятно. Хуже всего была фотография начальника полиции, посещающего Сандрингем в канун Рождества. Кто‐то должен был это предотвратить. Создавалось впечатление, будто полиция находится в кармане у королевы, что было совсем не так. Хотя, надо признать, констебль находил время для телефонных разговоров с ее личным секретарем.
Но самое главное – сэр Саймон хотел помочь в деле о пропавшем человеке. Что касается преступлений в непосредственном окружении королевы, то недавно он доказал, что у него есть талант к изобличению правонарушителей. Сэр Саймон точно не знал, в чем здесь дело – возможно, в навыках, которые он невольно приобрел на флоте или в министерстве иностранных дел. Ее Величество, должно быть, чувствует себя сейчас особенно уязвимой. Он хотел быть рядом, чтобы защитить ее. Вообще‐то для сэра Саймона стало большим сюрпризом, что она не попросила его прервать отпуск. Несмотря на это, он представлял себе облегчение королевы, когда ее первый помощник наконец доберется до Норфолка.
В понедельник, второго января, в “Рекордере” появилась новая статья.
ПРОПАВШАЯ КОРОЛЕВА
Второе воскресенье подряд Ее Величество не посещает традиционную королевскую процессию в сандрингемской церкви Св. Марии Магдалины. Для пожилой королевы это беспрецедентно, ведь она десятилетиями не пропускала этой службы. Источники во дворце передают, что королева сильно простужена, но также ходят слухи, что она огорчена насильственной смертью друга семьи Неда Сен-Сира, чья отрубленная рука была найдена в нескольких минутах ходьбы от поместья Сандрингем. Местные жители обеспокоены состоянием здоровья монарха, но говорят, что бравая королева “обязательно прорвется”, проявив свою обычную “дюнкеркскую” выдержку.
– Что за дребедень? – вопросил Филип, комкая газету и бросая бумажный шар в сторону камина. – Какие такие “местные жители” беспокоятся о твоем здоровье? Кто в здравом уме будет звать тебя “бравой”?
Королева была слишком зла, чтобы отвечать. Она решила отвлечься и навестить лошадей.
Подъехав к стойлам на своем любимом лендровере, она обнаружила, что двор безупречно прибран и пуст. Решение посетить стойла было принято в последнюю минуту, и никто не вышел ее поприветствовать. Королева была не против – на самом деле она даже почувствовала некоторое облегчение. У нее пока что не было сил обсуждать с менеджером успехи каждой кобылы и жеребенка: ей просто хотелось поприветствовать старых друзей, раздать праздничные мятные леденцы и вернуться к камину.
Оставив офицера охраны у машины и пройдясь по заиндевевшей брусчатке, она сделала остановку возле раздевалок, чтобы отдышаться, покашлять и проклясть грипп, из‐за которого у нее все еще кружилась голова. На королеву смотрел блестящий угольно-черный щенок кокер-спаниеля. Пес сидел один и ждал хозяина. Королева впечатлилась тем, насколько хорошо он себя ведет, и наклонилась, чтобы погладить мягкую шерсть. Сквозь щель в окне раздевалки она услышала женский голос – что‐то про паразитов. Она задалась праздным вопросом, не обсуждают ли внутри болезни лошадей. Когда дело касалось животных, королева всегда была рада узнать что‐то новое.
– Шшш, нельзя такое говорить! – зазвучал мужской голос.
Внимание королевы привлекло именно это “шшш”. Она замерла и стала слушать внимательнее.
– А я буду! – снова женский голос, мягкий и мелодичный, но достаточно громкий, чтобы можно было разобрать слова. – Они нас объедают. Мы платим, а они живут в своих роскошных домах, ходят на скачки, покупают любую хрень, что захотят. И мы им позволяем. Это просто взрывает мне мозг.
О. Вот что за паразиты. Ну, знаете ли!
– Ему сколько, почти сотня? Она не лучше. Оба практически из девятнадцатого века.
– Шшш. Прекрати! Это неправда!
