Последний день осени - Влада Ольховская
– Александрина вряд ли с тобой согласится.
– Очень даже согласится, – рассмеялась Люда. – Ей это выгодно, она умеренно бездарна и взлетит только за счет умения себя продать. Но что это я все о грустном? Смотри, какое небо…
Когда разговор ушел от шоу-бизнеса, стало легче. Чувствовалось, что Люду давно уже злит фанатичное увлечение бабушки и сестры музыкальной карьерой – и злость эта перекидывается на всех вокруг. Но когда шоу-бизнес отходил на второй план, Люда снова начинала шутить, она расслаблялась, ей многое было интересно. Они болтали всю ночь – до первого просвета на сентябрьском небе. После этого Косте все-таки пришлось вызвать сестру, потому что ночевать в заваленном будущими звездами доме оказалось невозможно. Он предлагал увезти оттуда и Люду, но она мужественно осталась – охранять бабушкино имущество и сестру.
Вечеринка никому из участников не прошла даром. Фотографий в интернете появилось совсем мало, а многие участники конкурса выпали из эфира на пару дней. Впрочем, организаторы в большинстве своем работали с подростками достаточно давно, чтобы предвидеть подобное. После отчетного концерта были предусмотрены три дня выходных, которых хватило, чтобы юные дарования окончательно вернули себе и голос, и человеческий облик.
Костя обнаружил, что волнение понемногу отступает. На репетициях ему по-прежнему было не по себе, но уже появилось желание снова работать. Ему было любопытно, какую песню ему подберут, какой номер подготовят. Он не сомневался, что все под контролем, новый этап проекта пройдет по той же схеме, что и предыдущий.
А потом после репетиции к нему подошла Александрина и с загадочным видом попросила следовать за ней. Косте ее взгляд сразу не понравился, но это стало еще одной причиной согласиться: он не любил неизвестность.
Вместе они покинули павильон и свернули в подворотню, которую порой использовали как курилку, хоть это и запрещалось. Сейчас там желающих отдохнуть с сигаретой не было, зато обнаружилась Люда, зябко кутающаяся в слишком большую для нее куртку. Девушка скользнула по Косте безразличным взглядом, словно не узнала его, а потом и вовсе отвернулась.
– Ты прекрасно знаешь, что мои шансы вылететь на следующем концерте очень велики, – начала Александрина. – С этим нужно что-то делать.
– Например, лучше петь, – подсказал Костя, не сводя глаз с Люды. Ничего плохого еще не произошло да и вроде как не могло произойти. Однако в душе уже нарастало чувство тревоги, инстинктивной, необъяснимой.
– Умный, да? Я и так пою отлично! Просто продюсеры сразу назначили тебя любимчиком, с этим невозможно бороться честно!
Костя наконец перевел взгляд на нее, нахмурился, пытаясь понять, верит она в эти бредни или просто дразнит его.
– Что? С чего бы?
– Я откуда знаю? Потому что ты парень, потому что красишься, потому что репертуар правильный подобрал… Я вообще без понятия! Но на следующем концерте ты откровенно залажаешь. Ты понял? На репетициях можешь звездить и дальше, чтобы никто ничего не заподозрил раньше срока. Но на отчетном концерте ты выступишь настолько паршиво, что даже твои покровители не смогут протащить тебя дальше!
Злость вспыхнула мгновенно, разгорелась в груди – маленькая искра, набирающая силу. Жаль только, что даже она не смогла окончательно отогнать тревогу. При всей своей наглости дурой Александрина не была, она бы не начала такой разговор, если бы у нее не было рычагов давления… Да еще и Люда здесь стоит, молчит, ни на кого не смотрит. Костя пытался сообразить, что затеяли сестры, – и не мог. Он ни на чем не прокололся, не сделал ничего плохого!
– С чего бы мне подыгрывать тебе? – безразлично поинтересовался он.
– Потому что ты в любом случае уйдешь. Просто или на своих условиях, сославшись, например, на больное горло или нервный срыв…
– Или?
– Или со скандалом.
– С каким еще скандалом?
На этот раз Александрина не ответила – ей и не пришлось. Наконец заговорила ее сестра:
– С обвинением в изнасиловании.
– Чего? – растерялся Костя. – Кого?
– Меня.
– Что ты несешь? Не было никакого изнасилования, это хрень какая-то!
– А будет не хрень, – невозмутимо продолжила Люда. – Мы пересеклись на вечеринке после концерта, очень многие видели, как ты сел рядом со мной в машину. После этого ты стал дожидаться, когда я напьюсь, но тут случился облом – я осталась трезва. Зато напились все остальные, и больше некому было тебе помешать…
– Люда, да ты чего… – только и смог произнести Костя, прекрасно понимая, как жалко это звучит.
Он не ожидал такого. Не от нее так точно. От ее сестрицы – легко, от бабки – тем более. Но не от Люды… А между тем это новое знание о ней уже закреплялось, меняя многие его воспоминания. Она ведь сама находила его после репетиций, как бы невзначай оказывалась рядом, улыбалась ему, завязывала разговор. Косте казалось, что это просто совпадения. А она, получается, готовилась, и не были ей интересны те же темы, что и ему, она просто ловко подстраивалась, помня о своей цели.
Словно желая подтвердить это, Люда осталась невозмутима:
– Слушай дальше, а то так и не узнаешь историю наших непростых отношений. Сообразив, что я не пьяна, ты все равно решил не отказываться от своего плана. Ты заболтал меня, заставил отойти подальше, ну а потом… сделал то, что сделал. Я была в шоке, дико стеснялась говорить о том, что произошло, думала о самоубийстве, не спала, все время плакала. Но после очередного твоего триумфа на концерте я поняла, что такой подонок не должен стать кумиром подростков. Я набралась смелости и выступила против тебя открыто.
Было больно. Сильнее, чем он ожидал. Но показывать это Костя не собирался, он уже достаточно пришел в себя, чтобы говорить с этими двумя так же невозмутимо, как они говорили с ним.
– Значит, Александрина в любом случае в выигрыше? Либо я сливаюсь сам, гарантируя ей как минимум еще один этап конкурса. Либо она проигрывает – а это неизбежно, потому что она бездарна. Но тогда она ловит хайп на волне громкого скандала.
– Сам ты бездарность! – вспыхнула Александрина.
А вот Люда и бровью не повела.
– Да, примерно так.
– Но у вас же ни черта не получится! Нет никаких доказательств!
– Есть наши селфи – они давно уже в сети.
– И что? Ты там лыбишься от уха до уха!
– Это было до того кошмара, который меня ожидал. А ты уже все спланировал и начал меня лапать.
– Я обнимаю тебя за плечи! Это не считается изнасилованием!
– Это первое
