Джеймс Чейз - Том 24. В зыбкой тени. Итак, моя милая... Если вам дорога жизнь.
Эмми пристально смотрела на меня. Я даже не моргнул.
— Мистер Зерек возвращается из Парижа сегодня вечером в 20.45.
— Послушайте, дорогая, мне совершенно наплевать, что и о чем вы думаете. Но ваши бредни могут взволновать мистера Зерека. Немедленно извинитесь передо мной, иначе я пожалуюсь мистеру и миссис Зерек!
Эмми злобно вращала глазами.
— Я… я ничего не говорила.
— Так вы извиняетесь?
Она несколько раз сглотнула, прежде чем выдавить:
— Извините.
— Отлично. В следующий раз, когда вам придет в голову нечто подобное, держите свои соображения при себе.
Ненависть придала ее лицу пикантное выражение. И это доставило мне огромное удовольствие.
— Итак, мистер Зерек возвращается сегодня вечером. Я заеду за ним.
Она ничего не ответила.
Я адресовал милой женщине издевательскую улыбку и открыл дверь.
— До встречи, моя прелесть. Рад был повидать вас. Продолжая улыбаться, я прошел по коридору и, лишь спустившись на третий этаж, услышал, как хлопнула дверь.
Я прибыл на квартиру Нетты немногим позднее одиннадцати. Ну, разумеется, она все еще валялась в постели. Открыла мне дверь в шелковом халатике, накинутом на темно-красную пижаму. Знакомые звуки, знакомые запахи…
— О, Фрэнки, дорогой!..
— Я ведь сказал, что ты недолго будешь одна.
Я закрыл дверь ударом каблука и обнял ее.
— О, Фрэнки, осторожнее, дорогой, ты меня задушишь. Не здесь…
Я отнес ее в спальню и уложил в постель. Затем сел рядом, поглаживая короткие золотистые завитки.
— Вот я и здесь, бэби. Скушала?
— Очень. Тебя так долго не было…
— Работа такая. Не могу отлучиться хотя бы на час. На мгновение она поверила в мою ложь, но потом ее голубые глаза потемнели.
— Противный, ты завел другую женщину…
— Как ты можешь так говорить!
— Ты надолго. Фрэнки?
— Два часа, не более. Я очень занят сегодня.
— А я так надеялась… У тебя все хорошо?
Я представил, что бы она сказала, узнай, в какое дело я собираюсь ввязаться…
— Я ошибся в отношении Зерека. Я думал, он мелкий мошенник, но это не так. У него бриллиантов на сумму в сто тысяч фунтов. Что ты думаешь по этому поводу?
— Бриллианты?
— Да. Вот почему он нуждается в телохранителе. Он таскает свои сокровища с собой.
Ее глаза расширились.
— Но кто посылал эти письма с угрозами?
— Это был повод, чтобы нанять меня. Он же не мог сразу сказать о бриллиантах, пока не проверил меня. Теперь мы с ним практически компаньоны. Он нуждается в моих услугах.
— Я читала о таких людях. Они обделывают свои делишки на Хаттон-Гарден.
Люблю красивых глупышек. Я погладил ее по спине:
— Умница! И когда ты находишь время для чтения?
— Фрэнки, ты снова начинаешь говорить мне гадости.
— Я пошутил.
— Теперь понятно, почему он носит это ужасное пальто, о котором ты говорил. Он прячет свои бриллианты в нем! Конечно, кто позарится на такую тряпку…
У меня внутри что-то щелкнуло.
— Что ты сказала?
— Ничего… Что случилось, Фрэнки? Почему ты так смотришь на меня?
Я поднялся, подошел к окну и прижался к холодному стеклу горячей щекой.
«Он прячет бриллианты в пальто, кто позарится на такую тряпку…»
А я часами ломал себе голову, гадая, где он может прятать камни. Бог мой! А Нетта, в чьей хорошенькой головке совершенно нет мозгов, сразу догадалась. Действительно, бриллианты находятся в пальто. Какой же я тупица! С первого взгляда на это пальто я должен был понять его тайну.
— Фрэнки, тебе плохо? Что с тобой?
— Помолчи, дай мне немного подумать.
Я был до такой степени возбужден, что почти дрожал. Меня била «бриллиантовая лихорадка».
Итак, я знаю! Он носит камни в этом рыжем пальто все время! Ни на секунду не расстается с милыми карманами. И никто не удивляется, даже Рита.
Немного успокоившись, я повернулся и подошел к своей девочке.
Нетта тихонько лежала на постели, в ее больших глазах пряталась тревога: ударю я ее или поцелую.
— Не понимаю, что я такого сказала. Извини, Фрэнки…
— Почему, — я обнял ее за плечи и слегка потряс, — почему ты извиняешься?
— Не сердись…
— Сердиться? Ты самая красивая, самая умная девушка, Нетта. Ты ангел мой…
— О, Фрэнки…
Я поднял голову и взглянул на часы, стоящие на туалетном столике: без четверти три.
Нетта пошевелилась в сладкой истоме, открыла глаза и улыбнулась.
— Эй, красавица, марш на кухню! Мужчина голоден. Ты же знаешь мои вкусы. Приличный бифштекс, холодный цыпленок, ну, и вина не забудь.
— Нет проблем.
Я оделся и потянулся на аппетитные запахи. Нетта выглядела великолепно. А почему бы не быть с ней, когда у меня появятся деньги?
А деньги у меня будут!
Нетта готовила сухой мартини на мой вкус: три четверти джина, французский вермут, пара долек лимона и лед. Она перелила коктейль из шейкера в бокал и протянула его мне.
— Нетта…
Она удивленно взглянула на меня. Обычно я разговаривал с ней другим тоном.
— Тебе нравится Америка, детка?
— Америка?
— Поедешь туда со мной?
Она побелела, затем покраснела. Наверное, я должен был быть поделикатнее.
— В Америку? О, дорогой… Я люблю тебя. Я люблю тебя, как никто в мире. Ты… ты, это серьезно?
Я зарыл лицо в ее локонах.
— И еще одно. Как ты смотришь на то, чтобы выйти за меня замуж?
Это был сплошной стон с модуляциями вселенского счастья.
Я едва оторвал ее от себя.
— Теперь слушай, Нетта. Зерек и я работаем вместе. У меня на примете человек, с которым я хочу познакомить Зерека и который тоже занимается перепродажей бриллиантов. Я получу большие комиссионные. После этой сделки мы поженимся и отправимся за океан.
— Это не сказки? Я не сплю?
— Какая же ты недоверчивая.
— А если сделка не состоится? Мы все равно поженимся?
Я погладил ее по плечу:
— Все будет хорошо.
Глава 12
Едва я остановился возле ворот, они открылись, и вышла Рита.
Было чуть позже пяти. Смеркалось. Собирался дождь, все небо было заслано тяжелыми черными тучами.
— Ты видел Эмми?
Я вышел из машины и хлопнул дверцей.
— Да. И заставил ее подавиться своими словами. Ну и физиономия у нее была!.. Представляешь, Эмми извинялась.
Она подошла ближе, пытливо глядя в глаза:
— Что-то много времени ты потратил на это.
— Парня, который был мне нужен, дома не оказалось. Битых три часа я дожидался его.
Я чувствовал себя уверенным, как никогда. Я потратил почти десять минут в туалете на Чаринг-Кросс, приводя себя в порядок. На моем лице не осталось следов ни пудры, ни губной помады. Сейчас не такой момент, чтобы попадаться на пустяках.
— Мне нужно кое-что.
Рита последовала за мной в сарай и с подозрением смотрела, как я копаюсь в ящике с инструментами.
— Что ты собираешься делать?
— Увидишь.
Я отрезал две доски длиной в три фута и соединил их вместе, так что получилось нечто вроде полки. Затем в верхней доске проделал две дырочки.
— Пойди и принеси мне револьвер. Он в верхнем ящике письменного стола. Будь осторожна, он заряжен.
Пока она ходила, я пристроил к доске спусковой механизм, представляющий собой обыкновенное реле времени, подобное тому, что мы применяли в Мессона, только чуть больше.
Она вернулась с револьвером и подала его мне. Я выщелкнул патроны из барабана и извлек патрон из ствола.
— Видишь штуку? Это реле времени. Оно способно сработать в любой момент, по твоему желанию. Мы использовали подобные игрушки, когда вели уличные бои в городе. Немцы наступали, и держаться больше не было сил. Тогда мы устанавливали такие машинки, настроив их на стрельбу с двухминутным интервалом, а сами удирали. Таким образом мы отрывались от противника.
Рита нетерпеливо слушала меня.
— Но что ты задумал?
— Мы будем вместе в гостиной, когда револьвер выстрелит, разбив окно. Как отреагирует на это Зерек? Надо, чтобы он до смерти напугался и ничего не заподозрил.
Вот для чего предназначена эта штука. Нам необходимо иметь стопроцентное алиби.
— Но не рискует ли один из нас стать жертвой несчастного случая?
— Я буду очень осторожен.
— Это кажется мне опасным, Фрэнк. Не мог бы ты использовать холостые патроны?
— Нужно, чтобы пуля попала в окно. Я устрою так, чтобы ствол был направлен вверх.
— Но если Зерека поранит?
— Нет, это невозможно.
— Если он будет ранен, вмешается полиция, а я не хотела бы этого. Ты не можешь сделать что-нибудь другое?
— Я повторяю, ничего не случится. Я знаю свое дело. Пуля пролетит по крайней мере на три фута выше его головы.
— Почему ты думаешь, что он будет сидеть в гостиной?