Всеволод Данилов - Банк
– Не по-божески это было.
– Однако оригинально. А то, что государство за счет ваших хитрушек потеряло несколько сот миллионов, – это по-божески?
– Да, вы правы: это тяготит. Но это иное. Не мы, так другие бы. Конкретные люди в правительстве ждали, кто им больше заплатит, чтоб обокрасть государство. Онлиевский больше украл, потому что больше заплатил. Но потом он начал обижать беззащитных. И значит, поступил против правды.
– Несколько причудливо, но канва понятна. – С таким неприкрытым ханжеством Забелин давно не сталкивался. – То есть вы идейный, так сказать, борец за правду на приватизационном фронте?
– Нет. Я работаю за деньги. И работа моя должна хорошо оплачиваться.
– Хорошо – это сколько?
– Много. Сейчас мне нужно сто двадцать тысяч долларов. Расчет, само собой, по результату.
– Почему именно?.. – Забелин поразился и астрономической сумме, и ее точности. – На коттеджик?
– Мне надо. Владимир Викторович сказал, что вы согласитесь.
– Силен он говорить. Юля, а вы замужем?
– Здесь все обо мне. – Нахмурившись, она вытащила из сумки и протянула дискету. – Вы ж все равно проверять будете. Так жду звонка?
– Вот что. Вы ведь к центру? – Что-то самое важное в странной посетительнице оставалось непонятым. – Подождите немного в приемной. Я вас подброшу. Заодно и поговорим поподробней.
– Надеюсь, это нужно для дела. – Было заметно, что вопрос о замужестве ее встревожил.
– Исключительно для дела.
«Кому ж ты для другого-то нужна?» – И Забелин, опасаясь быть пойманным на этой мысли, кисло улыбнулся.
После ее ухода он, поласкав пальцами полустертые кнопки электронного блокнота, извлек-таки старый, подзабытый файл и, не отрываясь от него, набрал телефонный номер.
– Налоговая полиция России, – ответил задеревеневший женский голос.
– С полковником Осиповым можно соединиться?.. Скажите – Забелин.
Через некоторое время послышалось осторожно-удивленное:
– Какие люди! – И – без паузы: – У меня тут совещание.
– Тогда о главном. – Старый опер задал тональность, и надо было под нее подстроиться. – Нужна помощь – хочу своего человечка внедрить в один НИИ под крышей налоговой инспекции.
– Какой там у нас счет был, два-ноль в мою пользу? – припомнил полковник.
– Вроде так.
– Ладно, как не порадеть родному человечку? Будет три-ноль.
– Нет проблем. – Повесив трубку, Забелин сделал пометку: в понедельник придется добавить к двум тысячам долларов на счете полковничьей жены еще одну.
Раздался телефонный звонок, и одновременно без стука вошел Дерясин.
– Стар! – закричала трубка голосом Макса. – Я по тебе соскучился.
– Как добрался? – Забелин постарался показать, что он не один. Но, как обычно, это не подействовало.
– Старый, не поверишь! В три ночи приполз. Провожал Наташку. Какой же она осталась чистой. Мы с тобой просто-таки жизнью искрошены. А она – удивительная. Будто и не было всего этого. До двух ночи в ее подъезде простояли. Домой не пустила – ребенок болеет.
– Макс, я не один. – Он остановил сделавшего движение к двери Дерясина.
– Слушай, мы с ней в подъезде, в заблеванном подъезде «сухаря» на двоих раздавили.
– Максик!
– Погоди! Нас соседи разогнали. Только представь? В тридцать пять – по подъездам! Ты поразишься, но она все еще верит в добро. Жить здесь – и верить! Фантастика! Но не хочет простить. Может, ты порадеешь? Если бы не эти восемь лет. Ну зачем они были?! Да, поздравь, я теперь зам Мельгунова и начальник управления ценных бумаг института. Дослужился до степеней известных. Думаю, управление в департамент переименовать. Солидней. Теперь насчет вашей стычки…
– Макс! Заткнись же, наконец! Мне как раз надо с тобой увидеться. В теннис еще не разучился стучать?
– Мальчишка! Да я тебя одной левой! – Флоровский был левша.
– Тогда через два часа в теннисном клубе на Ленинградском. До встречи!.. Что, Андрюш?
– Вы что, Янку берете?
– Пришлось пообещать. Не одобряешь?
– Дело ваше. Просто Клыня теперь просится. Вы ж знаете, втюрился он в эту кошку.
– И что думаешь?
– Он-то в теме. Обузой не станет.
– Тогда скажи – пусть подключается к Жуковичу.
– Да, там у вас в предбаннике какая-то плохушка дожидается.
Забывший о Юле Забелин, хмыкнув, поднялся.
В приемной над Яниным столиком навис и что-то интригующе шептал в ушко Жукович. Шептал явно непристойности, потому что на раскрасневшемся Янином лице установилось выражение веселой сконфуженности.
При виде выходящего шефа Яна поспешно поднялась и выжидательно застыла.
– До понедельника, – коротко попрощался Забелин, пропуская вперед заждавшуюся его Лагацкую.
– Так вот насчет Екатерины Второй… – Жукович замолчал, внимательно посмотрел на помертвевшую Яну и, понимающе скривившись, удалился.
В клубном баре было прохладно, звучала неспешная мелодия, потягивали соки остывающие после горячего душа игроки. Внезапно тихая эта гармония была нарушена – из коридора донеслись тяжелые быстрые шаги, и в сопровождении растерянного администратора в бар прямо в мокром пальто ввалился взъерошенный Флоровский.
– Ну и паскудная у вас, доложу, погодка. – Он неодобрительно оглядел посетителей бара, не обеспечивших надлежащий климат, разглядел поднявшего в углу руку Забелина, нашел глазами барменшу: – Соточку «Камю», лапуся.
– Не круто ли перед игрой? – удивился Забелин.
– А ничего, чуток адреналина впрысну. Заодно и шансы уравняем. Ты хоть ракетку-то за эти годы держать научился, мальчишка?
Стало, увы, ясно, что адреналиновая подпитка началась задолго до того.
– Что в институте?
– Ну, в институте как раз хай-класс! Старперов наших повидал. Постарели без нас, увы. Не изменились – лопочут о науке, о социальной справедливости, черт знает про что. Но что поразительно – продолжают работать, черти! Для них это теперь, я так понял, вроде наркоты. Успел, к слову, темы просмотреть. Ты не поверишь, Стар, но не соврал Мельгунов. Таких парочка разработок на подходе – просто, я тебе доложу, прорыв. На большие «бабки» можно выйти. Правда, с год как застыли. Мельгунов, бедолага, извелся. Может, оттого и на тебя полкана спустил… Ах ты солнышко, – растекся обаянием Макс при виде подошедшей с бокалом барменши. – Просто умаслила. Может, присядешь?
– Не положено. – Барменша быстро отошла.
– Максик, здесь приличное место. И заигрывать с персоналом не принято. – Забелин успокоительно кивнул сидевшему невдалеке главному администратору. – К тому ж ты, как я слышал, Натальей полон.
– А, Наташка! Послала она меня без затей.
– Так вроде говорил – «сухаря» в подъезде"?..
– Вчера «сухаря». А сегодня по зрелом размышлении послала. Да и права! За эти годы и сына одна вырастила. Все поражаюсь, как она все-таки себя во всем этом сраче сохранить исхитрилась. Не перевернулась. Ведь красивая баба. Кто б такую на содержание отказался? Может, в генах какая-то защита против пошлости вложена? Э, правду глаголят, что нет у человека злейшего врага, чем он сам. Так что удел мой теперь сиротский. Предлагаю по этому скорбному случаю бабцами какими-никакими аварийными на двоих утешиться.
– Ты с чем приехал, Макс?
– Тебя ободрать.
– Я не о том. Для чего в институт пошел?
– Да вот хочу попытать, нельзя ли вытянуть? Говорил же, обрыдло под себя все. Дело-то и впрямь святое.
– Куда как святое. Но ты хоть представляешь, что это такое? Это ж не бумажки на бирже фиксировать. У тебя есть программа, план хотя бы?
– Мы люди стихийные! Но мощных стихий!
– Окстись, не перед Мельгуновым выступаешь. Знаешь, какие деньги нужны, чтоб институт поднять?
– Ну…
– И что, впрямь столько лишних под себя подгреб, что готов десятком миллионов рискнуть?
– Десятком?
– Выйдем-ка в холл. – Забелин поднялся. Да и кстати – судя по заблуждавшим вновь глазам Макс как раз собирался повторить. – Вот что, Максим, – Забелин убедился, что рядом никого нет, – люди мы свои, так что темнить не буду. Намерен я институт наш для «Светоча» прикупить. Финансирование банк обеспечивает. Приглашаю в команду.
– Лихи вы, нынешние. Об институте, как о дыне, купил – продал.
– Не дыня. Но товар. Ты что, болезный, и впрямь полагаешь, что будет он себе и дальше стоять посреди Москвы, весь в масле и фольгой оптико-волоконной упакованный и для всего прочего мира недоступный? Не мы, так другие скупят. А не скупят, так обанкротят. И еще дешевле заберут. Я потому на это пошел, что банк наш как раз к поддержке информационных технологий обратился. Тут все срослось, понимаешь? И институту мощная рука ой как нужна. Деньги от аренды на финансирование научных тем пустим. А уж как «доведем» технологии, тогда потихоньку к главному – начнем торговать ими. Тут уж тебе карты в руки. Ну и на поглощении, само собой, заработаем – на скупку восемь миллионов выделено. Что сэкономим – ты в доле.
