Нора Дмитриева - Мой личный врач
Среда
Утро опять было теплым и солнечным. Я встала в шесть тридцать, разбуженная Персиком, настоятельно требовавшим ранней кормежки. Слопав миску сухого корма, котик принялся умываться, а я решила вместо зарядки полчасика поплавать, благо разрешение на это было получено на самом высоком уровне. Когда я подошла к бассейну, то поняла, что меня опередили: в воде, отфыркиваясь, как морской котик, нарезал саженками метры сам хозяин усадьбы. Я решила незаметно ретироваться, но он меня окликнул:
– Доброе утро, Лиза! Гляжу, вы тоже ранняя пташка. Вода отличная. Рекомендую…
Отступать было глупо. Сняв ветровку и шорты и оставшись в закрытом черном купальнике (моем любимом, без излишеств), я спрятала лохмы под купальную шапочку, встала под душ и, чувствуя на себе оценивающий взгляд Антона Зиновьевича, нырнула с бортика. Комплексов по поводу фигуры у меня, слава богу, никогда не было (хотя я отнюдь не модель с ногами от коренных зубов, как его нынешняя супруга), поэтому смутить меня господину Шадрину не удалось.
Я проплыла под водой большую часть бассейна, а затем двинула кролем от бортика к бортику, радуясь прохладной бодрящей воде и яркому солнцу. Не Черное море, конечно, но за неимением оного бассейн – тоже неплохо. Проплавав минут двадцать в быстром темпе, я решила, что пора выбираться на сушу.
– Классно плаваете. Где научились, в спортивной школе?
– Нет, плавать меня мой дед учил на озере Покровском, это на севере Вологодчины.
– Хорошо учил. То-то я за вами угнаться не мог!
Я про себя хмыкнула, да уж… В памяти так и встала картина: дед, нахлобучив на голову какую-то несусветную панаму, вяло пошевеливая веслами, сидит в лодке, а я, семилетняя девчонка, усиленно работая руками и ногами, плыву впереди лодки к песчаному островку, заросшему камышами. От берега до этого островка метров пятьсот будет, и я уже устала, а дед словно этого не замечает и насвистывает какой-то веселый мотивчик. Наконец я достаю ногами до дна, вылезаю из воды и плюхаюсь на горячий песок, ругая про себя мучителя-деда всякими злыми словами, а тот хмурит брови и требует, чтобы я не прохлаждалась, а плыла назад к берегу. Правда, благодаря его суровым урокам я научилась запросто плавать по четыре-пять часов кряду, заплывая далеко в открытое море, так что назойливым пляжным ухажерам, которые иногда пытаются флиртовать со мной в воде, приходится в одиночестве сконфуженно возвращаться на берег…
Антон Зиновьевич, стоя у бортика бассейна, энергично растирал спину полотенцем, и я отметила, что в плавках он выглядит выигрышнее, чем в цивильной одежде. При невысоком росте – крепкий торс, мышцы тела хорошо развиты, живот без признаков дряблости и ожирения. Короче, если к его фигуре прибавить его капитал, то можно забыть о некрасивости его лица, что, видимо, и сделала юная девушка из станицы Светлая, она же Злодейская.
– Лиза, вы меня разглядываете, как цыган коня на ярмарке.
Я пожала плечами:
– Ничего личного. Просто профессиональная привычка массажиста. Кстати, вам нужно серьезно заняться областью третьего и четвертого позвонка, у вас начинается остеохондроз.
– Да уж, ответ прямо наотмашь, – хмыкнул он.
– Антон Зиновьевич, я могу вам задать вопрос?
– Валяйте.
– Доктор Лисовский давно пользует вашу семью?
– Нет, недавно. Галя его пригласила где-то в конце мая.
– То есть до того, как заболела ваша мать?
– Да… А почему вас это интересует?
– Я полазила по Интернету и выяснила, что «Диамант» – это престижное гламурное заведение для богатых дам, которое специализируется главным образом на косметологии и фитнесе. Я не исключаю, что доктор Лисовский в этой сфере маг и волшебник. Но инсульт – это несколько иная песня, и здесь нужен профессиональный невролог.
– Не беспокойтесь. Невролог Веру Дмитриевну тоже наблюдает. Хороший врач из нашей городской больницы. Кстати, бывший мамин ученик.
– В таком случае у меня вопросов больше нет.
– То есть вы, как и мой дед, не в восторге от почтенного Евгения Эммануиловича?
– Я не доверяю ему как терапевту широкого профиля, каким должен быть семейный врач, – твердо ответила я.
– Значит, нашего полку прибыло, – он заговорщицки подмигнул мне и рассмеялся, глядя на мою удивленную физиономию. – Знаете, между нами говоря, я ему тоже не доверяю. Просто Галя меня попросила, чтобы он стал нашим семейным доктором. Она клиентка этого «Диаманта», ну и ей льстит, что за ее здоровьем следит не кто-нибудь, а академик (правда, по мнению моего деда, весьма сомнительной академии). Не могу же я отказать своей молодой супруге в таком пустяке?
В его ответе меня поразили две вещи: легкая ирония в адрес жены и некоторое легкомыслие по отношению к здоровью членов своей семьи.
– А вы не боитесь, что это чревато?
– В серьезных случаях я всегда обращаюсь к специалистам.
– Очень разумно. Только кто берет на себя ответственность определять, какой случай серьезный, а какой нет? Ведь некоторые тяжелые заболевания на начальном этапе имеют весьма невыраженную симптоматику. И с этим никак нельзя шутить. – И тут я смутилась, поняв, что меня понесло: сиделка, читающая нотацию миллионеру-работодателю, это уж, извините, ни в какие ворота не лезет. И перед моим мысленным взором предстал Костик, грозно показывающий мне кулак. – Ну, в общем, вы все это лучше меня знаете. – И я с преувеличенной тщательностью начала растирать руки и плечи полотенцем.
– Вот, вы меня уже и отчитали…
«Господи, ну и дурища, – подумала я с запоздалым раскаянием, – выгонит он тебя, сердечную, как пить дать выгонит, а у тебя еще и материала-то не набралось на приличный фоторепортаж».
И я замычала нечто нечленораздельное:
– Это, понимаете, я так, мысли вслух… вам, конечно, виднее…
Но, кинув ненароком взгляд на господина Шадрина, я увидела, что зря запаниковала: он явно веселился – глаза искрились, а толстые губы кривились в едва сдерживаемой ухмылке.
– Лиза, не стесняйтесь, я же вижу, что вам хочется назвать меня самоуверенным болваном. Кстати, гарантирую вам еще надбавку в пятьсот долларов, если все-таки согласитесь остаться у нас на постоянную работу.
– Не искушайте меня, Антон Зиновьевич!
– Ну что вы, Елизавета Петровна, разве я посмею, – сказал он, накинул на плечи махровый халат и удалился в дом.
То, что он назвал меня по имени-отчеству, меня несколько удивило, но я на этом не стала зацикливаться. Но какие деньги пообещал! И это простой сиделке! Я, врач высшей категории, вкалываю, как папа Карло, а машину могу себе позволить купить только в кредит и такую, над которой смеются авторы сайта «Луркоморье», называя «Форд Фокус» любимым автомобилем офисного планктона. Я уже не говорю о приличной квартире, на которую мне нужно копить лет этак тридцать, а, как известно, врачи моей специализации, так же как и летчики-испытатели, долго не живут. Эх, буржуин проклятый, сумел-таки смутить честную девушку…
Когда я в несколько раздраенных чувствах после общения с господином Шадриным появилась в комнате у Веры Дмитриевны, она уже проснулась и пребывала в хорошем настроении.
– Лиза, по-моему, «персикотерапия» оказывает на меня самое благотворное действие, я чувствую себя значительно лучше, и даже, вот, смотрите, у меня заработали пальцы. – И она с гордым видом чуть-чуть пошевелила пальцами правой руки.
– Блестяще, – искренне восхитилась я, – через недельку начнем заново учиться писать.
После завтрака Вера Дмитриевна позвонила по мобильнику своей приятельнице из детского театра и долго болтала с ней, обсуждая какие-то спектакли, называя имена каких-то людей и вспоминая различные события, с ними связанные. Потом заговорила о детском празднике, который должен был состояться в субботу по поводу «тезоименитства» ее младшей внучки, которой исполнялось 5 лет, и попросила свою собеседницу прислать в усадьбу хороших артистов, не занятых в этот день в спектакле.
– Душенька, как ты понимаешь, мы их не обидим, и они будут довольны вознаграждением!
Когда моему старшему племяннику Сашке исполнилось в этом году десять лет, то его друзей развлекали мы с Константином, а Милочка отвечала за костюмы, декорации и банкет. Но было, надо сказать, очень здорово, мы с зятем устроили кабаре-дуэт сказочных персонажей и сорвали громкие аплодисменты, особенно за сценку с Красной Шапочкой и Серым Волком, притом что я изображала волка, а многодетный отец Костик выступал в роли Красной Шапочки. Да и банкет был замечательным: Милочка соорудила такой роскошный торт из разноцветного желе, фруктов, меренг и мороженого, что детишки уписывали его за обе щеки. Правда, обошлись без мильфёя. Кстати, надо спросить у Люси-Люсьенды, что это такое, а то, считай, почти полжизни прожила и не знаю…
– Ну вот, все чудненько устроилось, – отключив телефон, сказала мне Вера Дмитриевна. – Подруга обещает отличную программу с певцами и балетными артистами, так что Галя будет довольна.
