Марина Серова - Дары Ангела
Сергей с капитаном негромко переговаривались, осматривая содержимое сейфа. Василий профессионально быстро фиксировал слова юноши в протоколе. Я пристроилась на небольшом диванчике у стены и просматривала документы, которые собирала по всей комнате Вероника. Некоторое время мы увлеченно работали. Среди бумаг нумизмата попадались счета за коммунальные услуги, графики мировых цен на монеты из драгоценных металлов, рабочие заметки по оценке различных раритетов, черновики литературной работы. Судя по отрывкам, нечто вроде монографии или автобиографии. Правда, в произведении переплетались даты, события и мистические легенды Санкт-Петербурга.
Но никакой информации о «Французском золотом ангеле» я не нашла. Между тем, заметки должны были быть. Насколько я поняла, Вадим Сергеевич был аккуратным, ответственным человеком и специалистом широкого профиля. Больше, чем нумизматом, скорее искусствоведом. Он готовился к встрече с каждым клиентом, делал для себя наброски. Они отличались друг от друга в зависимости от поставленных задач.
Вот заметки по оценке старинной вазы с инкрустацией. Сергеевич описывает ее состояние вплоть до мелких дефектов. Он датирует предмет, называет примерную стоимость, даже указывает названия аукционных домов, где за подобные раритеты была получена наивысшая цена. А здесь подробный отчет о поиске золотых карманных часов, датированных концом девятнадцатого века, работы ювелирного дома Фаберже. Контакты аукционов и торговых домов Европы, в которых можно приобрести искомое.
Один лист с набросками меня крайне заинтересовал, я отложила его в сторону, чтобы не забыть показать Василию. Холодову принесли на оценку картину французских мастеров конца восемнадцатого века. Сергеевич с ходу заподозрил, что это подделка очень высокого качества. Предупредил об этом своего клиента и рекомендовал проведение экспертизы. Видимо, эксперты подтвердили слова старика. Чуть ниже на листе стоит более поздняя дата и размашистым почерком написано: «Был прав». Да, у Холодова могли быть недоброжелатели. В данном случае раздосадованный продавец. Жаль, нигде не написано, о какой сумме идет речь. Хотя, думаю, это не очень важно. Ведь один готов убить, чтобы получить в наследство миллионы, другой – чтобы завладеть кошельком, в котором лежит пара сотен рублей.
Еще я обратила внимание, что Вадим Сергеевич в заметках не называет своих клиентов именами или фамилиями, а дает прозвища. Видимо, ироничные и одному ему понятные. Чего стоят, например: «Хорек»; «Кошелек» или «Свинорыл». Но есть и другие: «Рыжик»; «Лисичка»; «Стилет»; «Ночная фиалка».
Да, видимо, занимательный был старик. Жалко, что не удалось с ним познакомиться.
– Ты смотришь на даты? – Вероника вывела меня из состояния задумчивости.
– Что, прости?
– Заметки Сергеевича, они датированы. Значит, нужно найти число нашего визита, чтобы выяснить, кто еще был в этот день.
– Тише. – Я кивнула в сторону Василия и прошептала: – Если всплывет, что мы ехали в Питер за консультацией, у полиции возникнут к нам ненужные вопросы.
– Какое было число? Двадцать третье?
– Да, сейчас поищем.
Мы внимательно просмотрели все бумаги, выискивая нужную дату, но безрезультатно. Последний клиент был отмечен в начале месяца. Значит ли это, что Сергеевич, кроме нас, в этот день никого не ждал? Тогда почему он впустил преступников? Он был с ними знаком? Доверял? И почему относительно нашей консультации нет никаких заметок? Снова одни вопросы. Глядя в глаза Вероники, я поняла, что она думает то же самое.
Вскоре Сергей с капитаном закончили осмотр квартиры и вещей. Василий объяснял юноше, где нужно расписываться. Последний абзац протокола Муромцев зачитал громко, нарочно, чтобы слышали мы с Вероникой. Тот, в котором подводился итог осмотра и говорилось, что все ценные вещи в квартире и сейфе находятся на своих местах. Я молча протянула капитану заметки нумизмата, которые касались консультаций.
* * *– Как вы понимаете, ограбление отпадает как мотив, – начал капитан, когда мы, попрощавшись с Сергеем, спускались по лестнице.
– Остается профессиональная деятельность. Верхний лист смотрел? Чем не мотив?
– Дома почитаю, поздно уже. Но так, бегло, просмотрел. Вы же понимаете, что обрекаете меня искать иголку в стоге сена? Как найти клиентов, если вместо имен только клички? Особенно если, кроме старикана, их никто не знал?
– Да, – усмехнулась я, – чувства юмора и осторожности Сергеевичу было не занимать.
Василий тяжко вздохнул.
– Что ж он, такой осторожный, дал себя убить?
– Похоже, преступникам старик доверял.
– Слушай, может, внучка этого проверить? Он наследник, то да се, – оживился капитан.
– Сергей? – расстроилась Вероника. – Разве похож молодой человек на убийцу?
– Не похож, – поддержала я, – но алиби проверь, – кивнула капитану, – ведь это не сложно. Будем знать точно. Что касается клиентов, тут попробую помочь. Тарасовский нумизмат, приятель Сергеевича, обещал поспрашивать среди своих. Весь список, сам понимаешь, не восстановить. Новости разносятся быстро, особенно плохие. Некоторые предпочтут промолчать о том, что рекомендовали знакомых Холодову, но, кто знает, может, и появится ниточка.
Василий любезно подвез нас до центра, где и простился, пообещав звонить, как только будут новости по делу. Мы немного прогулялись, поужинали и снова пешком прошлись до гостиницы. Вероника во время прогулки часто оглядывалась и вертела головой по сторонам, пока я не прошептала, что она привлекает слишком много внимания. Я, в свою очередь, слежки не заметила, что и понятно, ведь днем парнишка нас потерял. Значит, будет ждать у гостиницы сегодня или завтра с утра.
* * *Следующие два дня прошли в ожидании новостей и размышлениях. Но ничего толкового в голову не приходило. В конце концов мы с Вероникой пришли к выводу, что нужно просто подождать: результатов токсикологии, новостей от хакера и Валентина Петровича. Потом будет видно, в каком направлении двигаться дальше.
Чтобы не изнывать от безделья, мы много гуляли по улицам Питера, рассматривая достопримечательности. Посетили Петропавловскую крепость, Русский музей, Эрмитаж. Сделали серию фотографий на память. Если бы не убийство Сергеевича и постоянное беспокойство, наше времяпрепровождение можно было бы считать довольно приятным.
Вероника не очень умело скрывала нервозность. Следуя моему совету, она зашила монету в кармане легкой джинсовой куртки. С тех пор, разумеется, везде таскала ее с собой. Когда летнее солнышко начинало сильно припекать и становилось жарко, Вероника куртку снимала, но сжимала в руках так сильно, что белели костяшки пальцев.
* * *В течение этих дней я убедилась, что за нами следят два молодых человека. Первый, коренастый блондин лет около двадцати, мелькал гораздо чаще. Второго мне не очень хорошо удалось рассмотреть, он появлялся реже и держался на приличном расстоянии. Заметила только, что парень немного постарше, среднего роста, спортивного телосложения. Они методично следовали за нами по всем экскурсиям и музеям. Вели сразу от гостиницы. Иногда пытались изменить внешность, наверно чтобы не примелькаться. Но выглядели эти попытки комично, нелепо и в целом только привлекали внимание. Цель слежки оставалась неясной. Но уже было понятно, что о неизвестном поклоннике Вероники или о таинственной и могущественной организации не может быть и речи. Два любопытных и настойчивых молодых человека не вписывались ни в одну из этих версий. Может, причина слежки настолько необычна и нетривиальна, что просто не приходила нам с Вероникой в голову? Но, кажется, мы перебрали все возможные варианты. Или все-таки монета? Но что в распространенной и не слишком дорогой вещице могло так заинтересовать молодых людей?
Если хорошо проанализировать их поведение, напрашивается вывод, что это не слишком умелые детективы-любители, каких немало развелось в последнее время. Но толковый повод для слежки найти не получалось. Разве что Веронику действительно ищут потомки Мещерских, уцелевших родных Ольги. Они могли сбежать на Запад, а могли раствориться на просторах родины. Это как повезло. Но тогда получается, что «детективам» даны указания не просто найти Веронику, а следить за правнучкой Федора Чернова. Только с какой целью? В любом случае пока ребятки не предпринимают активных действий, я тоже предпочту понаблюдать.
* * *Для каждодневных завтраков мы с Вероникой облюбовали небольшое кафе, расположенное в цоколе нашей гостиницы. Качество обслуживания там было неплохое, цены вполне приемлемые. Работу заведение начинало рано, в семь утра. Нас это полностью устраивало: около шести просыпались, плотно завтракали, потом целый день болтались по Питеру и его окрестностям. Если в течение дня возникало желание перекусить, заглядывали в приглянувшуюся забегаловку. Если нет, ограничивались легким поздним ужином в кафе возле гостиницы.
