Андрей Кокотюха - Двойная западня
— О! Вышел парень молодой!
Марина повернулась, смерила Виктора недовольным взглядом, но сказать ничего не успела — взяв ее за локоть, он резиново улыбнулся женщинам:
— Украду ее у вас. Ищу, ищу тебя…
— Что такое? — резко даже для слегка подвыпившей спросила она, все же позволяя ему отвести себя на несколько шагов в сторону от компании. — Ты не успокоился? Так дай мне отдохнуть!
Развернув Марину лицом к себе, Виктор крепко сжал ее плечи, посмотрел прямо в глаза, заговорил отрывисто:
— Слушай внимательно. Быстро придумай что-нибудь. Пусть Тамара твоя молодых сюда выведет. Хотя бы молодых. Понятно?
— Витя, я прошу тебя, что ты еще придумал! — Она попыталась вырваться.
— Потом. Все скажешь потом. Сейчас делай так, как говорю. Марина слишком хорошо знала своего мужчину и через многое прошла с ним, чтобы почувствовать — он не шутит и не играет.
— Что? — коротко спросила она.
— Пока не знаю. Но что-то будет. Если успею понять, что именно, может, обойдется.
— Господи, — тихо проговорила она. — Почему с тобой нельзя выехать дальше дома?
— Потом об этом. Времени мало. И не пугай никого. Отпустив Марину, Виктор поправил пистолет в правом кармане, прошел мимо охранников в зал и окунулся в привычные уже звуки музыки. Первое, что он сделал, — это поискал взглядом бармена. Тот все еще стоял за стойкой, даже делал кому-то кофе и, казалось, весь ушел в свое занятие. Теперь — цветастая рубашка. К удивлению Виктора, парень сидел за столом и явно нервничал, поглядывая в сторону лестницы. Еще чуть-чуть — и он поднимет тревогу. По уму надо бы подождать, проследить его контакты. Только времени на это у Хижняка уже не оставалось, потому он двинулся навстречу белобрысому «сармату», как раз делавшему очередной обход по периметру зала, жестом задержал и, когда тот остановился, спросил прямо в свободное от наушника ухо, перекрикивая музыку:
— Волох где?
Тот удивленно взглянул на давешнего возмутителя спокойствия, подумал и кивнул в сторону кухни.
— Связь с ним есть? Белобрысый постучал пальцем по наушнику.
— Короче, пусть подтянется в кабинет, который у вас штаб. Не надо спрашивать, дело есть. И, — Виктор на мгновение задумался, — сам потом тоже подходи. Нужен будешь.
Прежде чем охранник успел что-то сказать, Хижняк хлопнул его по плечу и двинулся к двери, ведущей в служебное помещение.
Пока шел, Ди-До, видимо, решил сделать короткий перерыв. Стало непривычно тихо. Уже подходя, Виктор зафиксировал боковым зрением Марину — совершенно естественно хохоча, она волокла Тамару через весь зал в сторону, где усаживались за стол молодожены.
Волох ждал у директорского кабинета, и Хижняк тут же, не дожидаясь вопросов, перехватил инициативу.
— Зайдем, — распорядился он коротко и рванул на себя дверь. Волох, поспешивший за ним, по-прежнему собирался что-то сказать, и потому, чтобы не вдаваться в лишние объяснения, Виктор вытащил из кармана «стечкин» и со стуком положил его на директорский стол. — Вот.
Подоспевший к тому времени белобрысый, увидев оружие на столе, замер за спиной старшего, как и альбинос, ничего не понимая.
— Это не газовая цацка. Ствол боевой, я забрал его у одного из гостей.
«Сарматы» переглянулись.
— Та-ак, — протянул Волох. — Слушай…
— Нет, ты слушай! Кто еще пронес оружие, как и сколько единиц тут гуляет — не знаю. Похоже, может начаться то, от чего твое начальство, Волох, так старательно убегало сюда. У тебя больше ста человек в зале плюс люди в кухне. Любой резкий движняк с твоей стороны привлечет внимание тех, кто затаился и чего-то ждет. Каждый гость в зале, особенно Поляк и молодожены, — идеальный живой щит, прикрытие. Понял? Альбиносов в армию берут?
— Морская пехота, — ответил Волох, и, несмотря на критическую ситуацию, в его голосе прозвучала обида. — Как ты…
— Потом, — отмахнулся Виктор. — Выход один — вычислить всех бойцов и выдергивать их по одному. Сюда, в этот кабинет. Своим пока ничего не говори, дров наломают. Просто дай знак какой-нибудь… Не знаю… Есть у вас сигнал на случай боевой готовности?
— Обязательно.
— Ну вот и давай. А ты, — Хижняк перевел взгляд на белобрысого, — аккуратно и нежно веди сюда того ковбоя из-за барной стойки. Он здесь работает?
— Наверное… — Волох пожал плечами. — Что-нибудь полегче спроси. Тут Шульц персоналом рулит.
— Тогда пускай Шульц его к себе в кабинет и высвистит. Понял? — Вопрос снова касался белобрысого. — Ищи Шульца, ничего не объясняй, подстрахуешь его. Вперед!
Охранник хотел было выполнять приказ, но вдруг что-то вспомнил, вопросительно взглянул на своего старшего, и Волох подтвердил распоряжение кивком. После чего белобрысый вышел, и только тогда альбинос, по привычке проведя рукой по бритому черепу, спросил наконец:
— Ты кто такой вообще?
— Это важно сейчас?
— Не знаю. — Волох вытащил из кармана телефон, принялся набирать цифры, но сразу передумал. — Там и правда больше сотни народу. Как мои пропустили? В конце концов…
Дверь кабинета распахнулась, и в комнату не вошел — влетел толстый мужчина с обрамленным шкиперской бородкой лицом. Виктор уже знал, как выглядит Герман Шульц, директор этого комплекса.
— Волох, в чем дело? — крикнул он. — Через сорок минут здесь будет Шеремет! А мне твои люди говорят, что ЧП какое-то!
— Бармена вызвали сюда? — отрывисто спросил Хижняк.
— А кто…
— Позвали или нет? — Виктор с трудом сдерживался, чтобы не заорать.
В это время из зала снова донеслась громкая музыка.
Почти сразу же ее звуки слились со звуками выстрелов. Трижды громыхнул пистолет, потом — автоматная очередь.
И крик. Не множество испуганных голосов, а один плотный, мощный, дружный и от того еще более ужасный, не прекращающийся ни на секунду вопль.
«Ну вот и все, — подумал Виктор. — Дождались. Началось».
Схватив со стола пистолет, он оттолкнул Волоха плечом и выбежал из кабинета туда, где кричали, стреляли и так некстати гремела музыка.
11
Через полтора часа, когда в ворота въехали две «скорые», две милицейские машины и джип, на котором ездил начальник новошахтерской милиции, мэр города Аркадий Поляк и его старый друг Игорь Шеремет, всего на тридцать минут разминувшийся со стремительным началом и не менее молниеносным финалом схватки, стояли у разгромленной барной стойки и наблюдали за тем, как гости, рассевшись кто на стульях, а большинство — прямо на полу и у стен, где недавно лежали, крича и спасаясь от пуль, приходят в себя.
Со второго этажа сбежал Андрей Волох, тоже окинул взглядом присутствующих и подошел к бару.
— Все в порядке, — проговорил он.
— Это ты считаешь в порядке, да? — Шеремет обвел пальцем зал, кивнул на стойку у себя за спиной. — Это, по-твоему, нормально?
— Не заводись, — устало сказал Поляк. — Не надо заводиться. Уже смысла нет. Что у тебя в порядке, Андрюша?
Покосившись на Шеремета, альбинос кашлянул.
— В общем, Валера с Лилей в комнате, под охраной. Двое гостей легко ранены. Задержанного допросили… с пристрастием…
— С пристрастием, Волох, я допрашивать буду! — рявкнул Шеремет, ткнув пальцем в грудь сначала себя, потом в альбиноса. — И мало не покажется! Тебе, сука, мало не покажется!
Волох, зная взрывной характер Шеремета, предпочел промолчать. Зато вмешался Поляк.
— Он при чем? Вот при чем он, можешь ты мне объяснить? Тебе надо на ком-то сорваться? Давай, вперед, докроши тут все, что не докрошили!
— Волох был за старшего. И он прощелкал, — упрямо гнул свое Шеремет.
— Оружие пронес бармен, — пояснил Волох. — Тот друг наверху уже раскололся. Кто приказал, пока не говорит…
— Скажет, — перебил Шеремет.
— Для чего? — как и прежде, устало удивился Поляк. — Я сам тебе скажу. И если ошибусь… Хотя… вряд ли ошибусь, нечестно даже спорить, ведь выиграю же.
— Дальше давай. — Шеремет демонстративно пропустил слова старого друга мимо ушей.
— Короче, должен был работать другой бармен. Они тут посменно. Оба — местные, новошахтерские. Но тот, другой, в четверг руку поломал. Где, как — не важно. Шульц вызвал этого. Подробностей пленный не говорит…
— Скажет, — снова вмешался Шеремет.
— …но суть дела такова: стволы пронес в сумке бармен и спрятал часть в третьей комнате наверху, часть — под стойкой у себя. Когда тот мужик, Виктор, вычислил их движение, оружие было уже у двоих: боец, который пошел первым, вынес два пистолета. Ну, потом очередного бойца слишком долго не было. Дальше бармена вдруг ни с того, ни с сего позвал к себе Шульц. Тот за своей стойкой складывает два и два, паникует. Дает своим сигнал, ну и понеслась…
— Это тебе кто сказал?
— Это я сам додумался. Когда все началось, первое, что бармен сделал, — это завалил в упор моего бойца, который за ним выдвигался. Думаю, тот из нападавших, у кого еще не было оружия, переместился за это время к стойке и получил пистолет. Сам бармен палил из «калаша». Ну, дальше…
