Марио Пьюзо - Крестный отец
Том Хаген изложил перед всеми предложения Солоццо. Он рассказал, что Солоццо собирался его убить после получения сообщения о неудачном исходе покушения на дона.
– Если мне когда-нибудь придется выступать с защитой перед верховным судом, – сказал, улыбаясь, Хаген, – я никогда не сделаю это лучше, чем сегодня ночью перед этим проклятым Турком. Я сказал ему, что смогу обкрутить тебя, Сонни, вокруг пальца, что в детстве мы были друзьями, что, только не сердись, возможно, ты не так уж расстроен, получая место старика, да простит мне господь.
Он извиняюще улыбнулся Сонни, который показал ему, что не придает этому значения.
Майкл сидел, опершись о спинку кресла, и смотрел на обоих. Когда Хаген вошел в кабинет, Сонни кинулся его обнимать, и Майкл невольно позавидовал тому, что во многом эти люди ближе друг другу, чем родные братья.
– Перейдем сразу к делу, – сказал Сонни. – Нам необходимо составить планы. Посмотрите на список, который составили мы с Тессио. Тессио, передай список Клеменца.
– Если мы собираемся что-то планировать, – сказал Майкл, – при этом непременно должен присутствовать Фредо.
– Фредо не может нам помочь, – печально возразил Сонни. – Врач говорит, что он был в сильнейшем шоке и рекомендует длительный отдых. Я этого понять не могу. Фредо всегда был довольно сильным парнем. Ему, конечно, трудно было видеть старика застреленным, он всегда боготворил дона. Он не такой, как мы с тобой, Майк.
– О'кэй, – спешно проговорил Хаген. – Оставьте Фредо. Не впутывайте его ни в одно дело. Думаю, что тебе, Сонни, следует, пока все не кончится, сидеть дома. Я лично не собираюсь отсюда выходить. Здесь мы в безопасности. Не пренебрегайте Солоццо. Он настоящий мужчина, калибр девяносто. Больница надежно защищена?
Сонни утвердительно кивнул головой.
– Полицейские закрыли больницу, и я позаботился о том, чтобы там все время были наши люди. Каково твое мнение о списке, Том?
Хаген смутился.
– Иисус Христос! Ты, Сонни, и в самом деле относишься к этому, как к личному делу. Дон видел бы в этом чисто деловой спор. Солоццо – ключевая фигура. Избавиться от Солоццо, и все уладится. Братьев Татаглия можно не трогать.
Сонни посмотрел на своих капорегимес. Тессио пожал плечами.
– Это сложно, – сказал он.
– Одним делом мы можем заняться без споров, – сказал Сонни Клеменца. – Я не хочу, чтобы Пауло оставался здесь. Поставь его первым в твоем списке.
Капорегиме послушно кивнул головой.
– А что с Лукой? – спросил Хаген. – Солоццо что-то не слишком беспокоится. Если Лука нас продал, мы в настоящей беде. Кому-нибудь удалось связаться с ним?
– Нет, – ответил Сонни. – Я звонил ему всю ночь. Может быть, он трахает кого-нибудь?
– Нет, – сказал Хаген. – Он никогда не остается у своих красоток. Майк, продолжай звонить, пока не дождешься ответа.
Майкл послушно взялся за трубку и набрал номер. Послышались длинные гудки, но никто к телефону не подошел. Наконец, он положил трубку.
– Продолжай звонить каждые пятнадцать минут, – сказал Хаген.
– Хорошо, – сказал Сонни нетерпеливо. – Том, ты советник, где же твои советы? Что, черт побери, мы должны предпринять?
Хаген налил себе виски.
– Будем вести с Солоццо переговоры, пока твой отец не сумеет взять управление в свои руки. В случае необходимости можно будет даже пойти на сделку. Как только дон поправится, он сумеет все тихо уладить.
– Ты думаешь, я не могу справиться с Солоццо? – со злобой в голосе спросил Сонни.
Том Хаген посмотрел ему прямо в глаза.
– Разумеется, Сонни, ты можешь его одолеть. Семейство Корлеоне обладает достаточной для этого силой. Клеменца и Тессио в состоянии мобилизовать даже тысячу человек, если дело дойдет до настоящей войны. Но это приведет к разрушениям во всем Ист-Сайде, и остальные семейства обвинят в этом Корлеоне. Мы наживем себе многочисленных врагов, а дон в такое дело никогда не верил.
Майкл посмотрел на Сонни, и ему показалось, что он принял к сведению слова Тома. Но Сонни тут же спросил Хагена:
– А что, если старик умрет? Что ты тогда посоветуешь, консильори?
– Я знаю, что ты этого не сделаешь, – тихо ответил Хаген. – Но я посоветовал бы тебе заключить с Солоццо настоящую сделку. Без политических связей твоего отца семейство Корлеоне теряет половину своей силы. Это может заставить остальные семейства поддержать Татаглия и Солоццо, лишь бы избежать разрушительной войны. Если отец умрет, заключи сделку.
Сонни побледнел от гнева:
– Тебе легко говорить, ведь не твоего отца убили.
Хаген ответил быстро, и ответ его звучал гордо:
– Я был хорошим сыном. Не хуже тебя и Майка, а может быть и лучше. Теперь я высказываю свое профессиональное мнение. Лично я хотел бы перебить всех этих выродков.
Волнение в его голосе заставило Сонни устыдиться.
– О, боже, – сказал он. – Том, я не это имел в виду.
На самом деле он имел в виду именно это. Кровь останется кровью, и ничем другим ее не заменить.
Пока все растерянно молчали, Сонни думал. Потом он вздохнул и тихо сказал:
– О'кэй, будем сидеть спокойно, пока старик не сможет приступить к делам. Том, я хочу, чтобы ты оставался здесь. Не выходи из дому. Ты, Майк, тоже будь осторожен, хотя я и не думаю, что Солоццо захочет развязать войну. Тогда все будут против него. Но на всякий случай будь осторожен. Тессио, ты укрепи свой резервный отряд и пошли людей на разведку в город. Ты, Клеменца, уладь дело с Пауло Гатто, а потом приведи сюда своих людей, чтобы сменить людей Тессио. Тессио, пошли подкрепление в больницу. Ты, Том, с самого утра начни переговоры с Солоццо и семейством Татаглия по телефону или при помощи посредника. Майк, завтра ты берешь двоих людей Клеменца и отправляешься на квартиру к Луке. Подождешь его или попытаешься отыскать. Этот сумасшедший мог погнаться за Солоццо в момент, когда услышал новости. Я не могу поверить, что он пошел против дона.
– Лучше, если Майк не будет замешан в это дело, – с неохотой сказал Хаген.
– Конечно, – сказал Сонни. – Забудь это, Майк. Ты мне нужен здесь, у телефона. Это важнее.
Майкл ничего не сказал. Он чувствовал себя очень неудобно. Клеменца и Тессио с трудом удавалось скрыть свое презрение к нему. Он поднял трубку, набрал номер Луки Брази, но к телефону по-прежнему никто не подходил.
6
Петер Клеменца плохо спал в эту ночь. Он встал очень рано и сам приготовил себе завтрак: стакан сока, солидный кусок генуэзской колбасы и ломоть итальянского хлеба. Потом он выпил из огромной фарфоровой кружки горячий кофе, смешанный с анисовкой. Разгуливая по комнатам в своем старом купальном халате и самодельных домашних тапочках, он думал о предстоящей сегодня работе. Вчера ночью Сонни Корлеоне ясно дал понять, что Гатто надо заняться немедленно.
Клеменца был озабочен. Его волновало вовсе не то, что Гатто, его протеже, стал предателем. Это было не на совести капорегиме. Ведь у Пауло были отличные данные. Он родился в сицилийской семье, рос в том же квартале, что и сыновья Корлеоне, и даже в школу ходил вместе с одним из сыновей. Его испытали и пришли к выводу, что он подходит для «дела». «Сделав кости», он получил от семейства Корлеоне постоянный доход: проценты от доходов игорного дома в Ист-Сайде и часть доходов одного из профсоюзов. Клеменца было известно, что Пауло пополняет свои доходы частным грабежом, и хотя это противоречило всем законам семейства, этот факт говорил в его пользу. Нарушение подобных законов говорит об избытке энергии, каким обладает, к примеру, скаковая лошадь, запряженная в повозку.
В связи с грабежом у Пауло никогда не было никаких неприятностей. Все его операции тщательно планировались и осуществлялись без лишнего шума: никогда не было ни убитых, ни раненых. Он получал «зарплату» в три тысячи долларов на фабрике по пошиву одежды в Манхэттене и немного меньшую «зарплату» на фабрике по изготовлению фарфоровой посуды в одном из кварталов бедноты Бруклина. Молодому человеку нужны ведь карманные деньги. Все это не выходило из общепринятых рамок. Кто мог предвидеть, что Пауло Гатто станет в один прекрасный день изменником?
Сегодня утром Петера Клеменца волновала, однако, административная проблема. Убить Гатто просто. Но кем капорегиме заменит Гатто? Ведь должность «гарпуна» – дело нешуточное. Кандидат должен быть человеком сильным и умным. Он должен быть человеком надежным – не из тех, кто, попав в полицию, сразу начинает болтать. Он должен быть тренирован по сицилийскому закону смерти – закону молчания. И снова возникает вопрос: какое вознаграждение он получит за свою новую работу? Клеменца несколько раз говорил с доном по поводу повышения «зарплаты гарпунов», но дон все откладывал подобное повышение. Получай Пауло Гатто больше денег, он, возможно, сумел бы устоять перед искушением и не перейти на сторону этого хитрого Турка.
