Все, что вы хотели знать о смерти - Екатерина Николаевна Островская
И при этом сказал:
– Ладно, но только из уважения к Тольке Медведеву. А тебя я как ненавидел, так и буду ненавидеть. Бездарь!
Поводов для ненависти у него было два. Во-первых, Ласкер считал, что закрытая программа была популярна только благодаря его гениальной операторской работе, а Ипатьев просто забрал чужую славу. А во-вторых, когда программу закрыли, от Ласкина ушла жена. Лиза была артисткой кино и снималась в сериалах. Режиссеры ее ценили за то, что она всегда была готова раздеться перед камерой и могла это делать бессчетное количество дублей. Боря и сам ее снимал, но он делал это красиво: в контражуре[8] или с наложением на тело светящихся за темным окном ночных звезд. Лиза считала себя красавицей, и непонятно было, как она оказалась замужем за Ласкером, сутулящимся и лысеющим. Наконец, решив все кардинально поменять, она ушла от Борьки и явилась к Ипатьеву, позвонила в дверь квартиры, показала бутылку коньяка, шагнула через порог и чмокнула Павла в щеку, которую он и не думал подставлять. Но так получилось, и к тому же он опешил. Лиза была на высоченных шпильках, и юбка у нее была очень и очень короткой. И непонятно было, как она живой добралась до его холостяцкой берлоги. Но она явилась не просто так, а с деловым предложением.
– Поговори со своим тестем, – потребовала она, – я могу предложить выгодный коммерческий проект. То есть можно вложить миллионов двадцать баксов, а получить двести минимум. У меня есть сценарий. Это вообще отпад! Короче, русская красавица попадает на конкурс «Мисс Вселенная». Но там ее засуживают и отдают корону какой-то американской лахудре. Все зрители свистят, и весь мир негодует, то есть вся вселенная делает то же самое. А засуживают героиню не просто так, а потому, что в нее без памяти влюбился молодой миллиардер. Он ей сначала не очень понравился, а потом она разглядела, что он не только молод, но и красив и даже умен.
– А потом протестировала его в постели, проверила его банковские карты и влюбилась окончательно, – продолжил Павел.
Лиза задумалась, а потом кивнула.
– Типа того, но в таких сюжетах важен и альтернативный вариант. Типа альтер эго.
– То есть в действие вступает персонаж, который является антагонистом главной героини и в которого она влюбляется.
– Что? – удивилась Лиза глубине собственного замысла и вздохнула. – Но альтер эго еще обдумать надо. Психология в киноискусстве хорошо, конечно, но ее надо дозировать, как это делают величайшие режиссеры современности.
– Как фон Триер в «Нимфоманке»? – подсказал Ипатьев.
– Это потом мы вместе обсудим, – слезла с темы Лиза. – Короче: ты обращаешься к своему тестю, просишь у него сорок миллионов долларов… Он же очень богатый человек, и для него это не такие уж деньги.
– Ты же сказала, нужно двадцать.
– Надо всегда просить больше: попросишь двадцать, дадут десять. А у нас только исполнитель главной роли может попросить двадцать или двадцать пять.
– А кто у нас исполнитель главной мужской роли?
– Я еще не решила, – призналась Лиза, – среди моих кандидатов Джонни Депп, Бред Питт, Джордж Клуни… Хотя Клуни уже староват, конечно… Но можно Роберта Паттисона пригласить.
– Мне нравится, – согласился Ипатьев, – но есть одна проблема. Где мы найдем актрису на главную роль?
– Ты серьезно? – удивилась Лиза и, не делая паузы на раздумье, сняла через голову декольтированную маечку с изображением губ Мэрилин Монро.
Где-то через час он согласился. Потом сутки обдумывал, как позвонить Николаю Петровичу. Наконец признался Лизе, что бывший тесть теперь его терпеть не может. Ласкина уговаривала его еще полтора часа, и он, уставший и вспотевший от тягостных сомнений и раздумий, наконец набрал номер и поставил аппарат на громкую связь.
– У тебя хватает наглости мне звонить?! – прогремел на всю квартирку громкий голос строительного олигарха. – Я же предупреждал, что ты живой, пока я тебя не вижу и не слышу.
– Тут есть одно интересное предложение, – попытался хоть что-то сказать Ипатьев, но бывший тесть оборвал его.
– Засунь это интересное предложение себе в задницу и радуйся!
На этом разговор был закончен.
– Я тебя предупреждал, – прокомментировал разговор Павел, не глядя на Лизу.
Но жена Ласкина и сама слышала вылетавший из трубки голос очень богатого человека. Она сидела, пораженная людской жадностью и мужской подлостью. У нее в два ручья катились слезы, потому что только что у нее рухнула вся жизнь, разом погасли свет славы, блеск бриллиантов и очи завистников.
Павел поднял с пола бутылку виски, посмотрел на свет, потом потянулся за бутылкой коньяка.
– У нас все, что ли? – удивился он и посмотрел добрым взглядом на жену Ласкина. – Может, ты сбегаешь?
– Сволочь! – закричала Лиза и стала его колотить двумя кулачками, зачем-то закрыв при этом глаза. – Своло-очь! Я к нему как к человеку, а он…
Она вскочила, натянула маечку с прожженной пеплом дыркой как раз посредине губ Мэрилин Монро. На юбочке оказалось пятно от коньяка. Стринги не хотели отыскиваться. Но Лиза не желала задерживаться, ударила Павла еще пару раз и сказала почти спокойно:
– Запомни, неудачник! Я спонсора, который оценит меня, найду. А ты будешь плакать… Нет, ты будешь рыдать и биться у моих ног, как пойманная на крючок рыба. Ты будешь умолять. Ты будешь просить прощения. А твой тесть будет гореть в аду! Нет, вы оба будете гореть в аду на одной сковородке!
Она ринулась к дверям, и скоро оттуда прилетел ее крик:
– Открой мне дверь сейчас же! Открой, а то я выломаю ее.
Ипатьев вылез из постели, открыл дверь, хотел поцеловать Лизу, но та увернулась. Он думал вернуться в комнату, но по пути решил проверить холодильник на кухне. В холодильнике скучал кусок недоеденной пиццы, на кухонном столе лежали красные стринги.
Через пару дней после этого позвонил Ласкер и начал кричать, что Павел подонок, потому что он воспользовался наивностью и доверчивостью Лизы.
– Какой Лизы? – изобразил непонимание Ипатьев. – Твоей бывшей жены, что ли? Так это она воспользовалась моей доверчивостью. Напала на мою квартиру и опустошила весь запас элитного алкоголя.
– Ты редкая скотина! – крикнул на прощание Ласкин, который оказался самым доверчивым.
Он перезвонил через пару минут и сказал уже спокойно:
– Запомни, подонок, я тебя убью или сделаю еще что-нибудь похуже! И тестя твоего тоже.
Что им обоим сделал милейший Николай Петрович? Ладно Лиза, которая имела на
