Светлана Алешина - Тень на плетень
– Он не хотел убивать? – задумчиво протянула Маринка. – А чего же он тогда хотел?
– Может, хотел только напугать и прогнать? – робко вставил Ромка, но Маринка тут же на него прикрикнула:
– Молчи, ты не был при этом! Оля, а если он хотел только напугать? Как ты думаешь? – спросила она.
– Никак пока я не думаю, – спокойно ответила я, – зачем нас пугать? Чтобы мы рядом с Розенкранцем не стояли? Чем же мы ему угрожали, интересно? Только разговорами.
– Так, мне все ясно, – заявила Маринка, – он был просто пьян! Киллера наняли неопытного, он нажрался для храбрости и промазал все пули, вот!
Тут уже даже я не выдержала. Я рассмеялась и, чтобы это звучало не так громко, как получалось, наклонила голову и приложила ко рту ладонь. Виктор улыбнулся. Ромка – так тот уж вообще не сдерживался. Он получил прекрасную возможность хоть немного отомстить и тут же этой возможностью воспользовался и громко крикнул:
– Ой, не могу, факир был пьян, и фокус не удался!
– Что тут смешного? Что тут смешного, я вас спрашиваю?! – удивилась Маринка. – Насмотрелись фильмов и думаете, что если киллер, то обязательно какой-то сверхчеловек и супер-пупер-профессионал! Да он такой же человек, как и все. К тому же, и киллеры разные бывают! Этот оказался разгильдяем! Да, разгильдяем! Или трусом!
Виктор подъехал к первому недостроенному дому и остановил «Ладу» напротив входа. Я почувствовала некоторую неуверенность, но Виктор спокойно открыл дверку и вышел.
Словно заразившись его спокойствием, я тоже вышла из «Лады» и, опираясь на крышу машины, взглянула на коттедж. Это было двухэтажное здание, сложенное из белого кирпича. Высокая четырехскатная крыша, крытая металлом, напоминала вытянутую вверх пирамиду. Наверняка местный хозяин был по жизни далек от архитектуры и рисовал план этого сооружения самостоятельно, исключительно руководствуясь лишь своими понятиями о красоте.
Дверной проем коттеджа зиял пустотой, и Виктор направился к нему. Мне ничего не оставалось, как, отважно внешне и ужасно боясь внутренне, последовать за ним.
Маринка тоже вышла из «Лады» и громко заявила:
– Ну я еще не окончательно сошла с ума шляться с вами по этим графским развалинам! Идите, если вам жить надоело, а я тут за машиной послежу! Цветочки на могилку я вам принесу.
Маринка демонстративно отвернулась. Ромка, повертев головой, распахнул дверку и начал выгружаться из «Лады».
– А ты куда, болезный? – напряженно спросила Маринка, подозревая, что перед ней открылась вероятность остаться здесь одной, чего ей, конечно же, не хотелось.
– Интересно посмотреть, куда это они пошли, – с сопением от производимых физических действий ответил Ромка, выходя из машины.
– Ему интересно! – крикнула Маринка. – А мне неинтересно оставаться здесь под прицелом одной! Эй, камикадзе гребаные, подождите нас, а то залосили, словно на свидание!
Мы с Виктором как раз в этот момент подошли к дверному проему, и Виктор, помедлив с секунду, быстро заскочил в него.
Ничего не произошло. Я, проклиная свой героизм, меньше всего нужный мне лично, зашла за ним следом.
Я оказалась в большом помещении, которое в будущем, очевидно, должно стать парадным залом коттеджа. Помещение представляло собой квадратную комнату площадью, наверное, около ста метров. У противоположной от входа стены начинался вход на второй этаж.
– Как ты думаешь, Виктор, – спросила я, чтобы не молчать и чтобы Виктор, задержавшись с ответом, далеко не отходил, – из этого коттеджа стреляли или из следующего?
– Здесь удобнее, – ответил Виктор. – высота, обзор, подъезд.
Лестницы на второй этаж еще не было, вместо нее на приготовленные для лестничного марша бетонные плиты были брошены деревянные настилы.
Виктор легко вбежал по ним, осмотрелся и прошел дальше.
Мне ничего не оставалось, как идти вслед за ним, стараясь не отставать.
Внизу в зале остались Маринка с Ромкой.
Маринка порывалась пойти с нами, но Ромка был менее прыгучий, чем мы все, он передвигался медленно, и у Маринки не хватило наглости оставить его одного, но зато она постаралась все свои неудобства исправить голосом.
– Куда вы ушли? – крикнула она, и эхо разнесло ее громкий голос по всем помещениям коттеджа.
Мы в это время уже прогуливались по второму этажу. Дверей здесь не было, но зато был настоящий лестничный марш, ведущий на чердак. Виктор молча, движением руки, остановил меня и зашел по маршу на чердак.
Медленно поднявшись, он очень осторожно заглянул в чердачный дверной проход, потом вошел туда, постоял, прислушиваясь, и шагнул вглубь.
Глава 7
– Виктор, ты где? – позвала я.
Мне никто не ответил, и вот это-то и было самое скверное.
Я тревожно оглянулась. Мне почему-то показалось, что сзади ко мне кто-то подкрадывается.
Но вокруг никого не было. Я стояла одна перед лестницей и не решалась ни подняться по ней, ни вернуться вниз.
– Виктор! – позвала я еще раз уже громче и, не дождавшись ответа, пошла по лестнице вверх.
Пусть впереди и была пугающая неизвестность, но оставаться здесь одной было еще хуже.
На чердаке в этот момент послышался какой-то негромкий шум или даже скорее шорох. Это меня не успокоило, а, наоборот, напугало еще больше.
Я, ускорив шаг, быстро заскочила на чердак и остановилась, прислонившись к дверному косяку.
Здесь царил полумрак. Чердак был достаточно обширным и высоким. Все его стены, повторяя очертания крыши, сходились наклонно вверх. При другом настроении можно было бы представить себя Хеопсом внутри пирамиды, но сейчас я больше всего хотела увидеть Виктора.
Виктор стоял справа от входа, наклонившись над кривым деревянным ящиком, покрытым каким-то тряпьем. Ящик был вплотную придвинут к полукруглому слуховому окну.
– Что случилось? – шепотом спросила я, подходя ближе. Одно то уже было приятно, что Виктор нашелся быстро и с ним все было в порядке.
Виктор качнул головой и ногой откинул в сторону несколько каких-то тряпок с пола.
Я расценила этот жест как приглашение подойти ближе и осторожно приблизилась, внимательно глядя под ноги.
На полу были разбросаны всякие доски, кирпичи и куски жести, оставшиеся от возведения крыши. Однако, несмотря на толстый слой пыли, покрывающий все вокруг, следов было слишком много. В коттедже все еще шло строительство, и, похоже, днем здесь находилось много людей. По крайней мере, у меня не хватило знаменитой шерлокхолмской наблюдательности, чтобы сделать вывод о том, присутствовал здесь киллер или нет.
Виктор взял меня за руку и показал на окно.
Я заглянула в него и сразу же увидела мост и, посмотрев влево, заметила и своего знакомого астролога Розенкранца, сидящего среди кустов. Розенкранц, совершенно почти невидимый с дороги, здесь открывался полностью. Если бы я захотела, то рассмотрела бы даже, какой именно бутерброд он вкушает.
Это окно действительно было очень выгодно для киллера. Если он здесь был, конечно.
– Ты думаешь, киллер был здесь? – шепотом спросила я у Виктора, отходя от окна.
Виктор пожал плечами и тоже отошел.
– 0-оль! – послышался в это время Маринкин крик снизу. – Что у вас там? Что-нибудь нашли?!
Я повернулась к Виктору и тут заметила лежащий на полу у ящика небольшой блестящий предмет прямоугольной формы.
– Смотри! – показала я Виктору на него, и он, подойдя, наклонился, взглянул и взял этот предмет в руки и обтер его от пыли. Это был диктофон.
– Кто-то оставил, – задумчиво сказала я. – Ты смотри, какие развитые работяги пошли: с диктофонами уже ходят! Наверное, распоряжения мастера фиксируют.
Виктор проверил, есть ли в диктофоне кассета, и нажал на кнопку. Тотчас же мы услышали торжественный голос нашего Ромки:
«…этот дом находится на пересечении улиц Ленина и Некрасова…»
– Вот это да! – воскликнула я. – Ромкин диктофон, тот самый, который… – Я замолчала, сама удивленная своими словами.
Виктор выключил диктофон и протянул его мне, а сам прошелся по всему периметру чердака, раскидал ногою несколько тряпок, поддел валяющуюся синюю бейсбольную кепку и повернулся ко мне.
– Пошли? – спросил он.
– Да, – ответила я, держа диктофон в опущенной руке. – А гильз никаких нет?
Виктор покачал головой.
Мы спустились на первый этаж как раз в тот момент, когда Маринка только-только собралась что-то крикнуть.
– Ну вот они! Вы что там, языки проглотили?
Или, может, привидение увидели? С моторчиком или без оного? – спросила она, обшаривая меня быстрым взглядом. – А что это у тебя в руках?
Маринка, прищурившись, посмотрела и вдруг отпрянула назад.
– Это бомба? – тихо спросила она. – С часовым механизмом? А почему ты ее из окна не выбросила?!
– Это диктофон, Марина, – успокаивающе произнес Ромка совершенно равнодушно, как о вещи, недостойной его внимания. – Никого там не было, как я понял, да? – спросил он.
